Теперь стало ясно, почему они убили Пола Эббота, который не имел к ней почти никакого отношения. Теперь она поняла, что вызывало у них тревогу. Однако чего Сара не собиралась им простить, так это Доусонов и того человека в парке, которых убили только для отвода глаз.

Сколько крови! И как давно она льется! И все – ради сохранения одной-единственной главной тайны, которая заключалась в том, что на протяжении последних 160 лет они исподтишка направляли ход истории.

Впрочем, пока это только ее предположение – насчет управления ходом истории. Но оно было единственным разумным предположением. Как она радовалась бы, если бы оно вообще не пришло ей в голову. Как она хотела забыть о своем открытии и сделать так, чтобы история снова превратилась в перечень событий и дат!

Но теперь это были пустые мечтания. Она не могла ничего поделать, как муха, бьющаяся о стекло, потому что неведомая горстка людей поставила вокруг каждого человека невидимую преграду. Интересно, стала бы муха счастливее, если бы поняла, что такое стекло?

«Не бойся того, чего не знаешь», – гласит поговорка. Утешительная формула, которая позволяет ни о чем не задумываться.

Но она неверна. Незнание всегда опасно. Оно может погубить, Сара вспомнила, как однажды на ее глазах воробей с лету врезался в стеклянную стену одного из небоскребов в центре города. Он упал мертвым на тротуар прямо перед ней. Ей до сих пор жалко его. Теперь она легко могла представить себя на месте воробья – несущейся сломя голову (как и многие другие – сколько их еще было?) прямо на невидимую преграду.

Даже если б она каким-то чудом забыла все, что узнала, все равно это была бы лишь видимость свободы. И пусть она даже не билась бы крыльями о стены, но они по-прежнему остались бы на месте – еще прочнее, ибо нельзя разрушить стену, о существовании которой даже не подозреваешь.

Но мысль о том, что стены существуют, что кто-то окружил тебя ими, вызывала боль. Боль и гнев. «Всю свою жизнь я боролась, чтобы не стать чьей-то жертвой. А сейчас обнаружила, что все мы – жертвы». Так заключенный, который сумел наконец вырваться из камеры, вдруг убеждается, что смог попасть лишь в другую камеру, побольше.

Ее разбудил звонок в дверь. Трели настойчиво повторялись одна за одной, как будто заело граммофонную пластинку. Сара зажала уши. «Ну, заткнись же!»

Она всегда просыпалась с трудом. Эйб, давний ее сожитель, вечно над этим подшучивал. Сам он был из тех, кто по утрам бегает трусцой и плотно завтракает. Свиная грудинка (поджаренная на рашпере, а не на сковородке) и яйца (всмятку, разумеется). А она в это время едва могла одолеть чашку кофе. С самого начала ясно было, что из их отношений ничего не выйдет.

Всю ночь Сара провела за терминалом, составляя программу и читая файлы Моргана, и только под утро свалилась на диван. Затуманенным взглядом она посмотрела на часы, стоявшие на каминной полке прямо под портретом доктора Кинга. Двенадцать часов. Полдня уже прошло. Доктор Кинг смотрел вдаль и выглядел невероятно благородным. «Наконец свободен…» note 15 «Свободен»

– какая злая ирония судьбы! О какой свободе можно говорить, когда…

Снова прозвенел звонок, и она подумала, стоит ли открывать. Вчера она собрала вещи, чтобы скрыться в горах, – когда ей в голову пришла нелепая мысль, что Морган собирается ее убить. Потом, ночью, она наконец нанесла ответный удар. А сегодня утром (нет, днем) собирается по-прежнему удариться в бега?

Ну, это может зависеть от того, кто сейчас звонит ей в дверь.

Мистер Мяу вспрыгнул на спинку дивана и принялся бесшумно ходить по ней взад и вперед. Глядя на Сару, он зевнул: «Я-а-ау».

Сара протянула к нему руки, и он спрыгнул к ней.

– Как поживаешь, Мяу? – спросила она. – Я тебя не видела целую вечность. Ручаюсь, что бегал по кошкам. Где ты шлялся, когда был мне нужен? – Она явственно вспомнила то чувство одиночества, которое пережила… когда это было? Позапрошлой ночью? Все дни у нее перепутались. В субботу. А сегодня понедельник. Ровно две недели назад – почти час в час

– она нашла эти бумаги в доме на Эмерсон-стрит.

Мистер Мяу заглянул ей в глаза.

– Мяу.

– Да, ты прав. Не мне тебя укорять. В конце концов, где шлялась я, когда была нужна тебе, верно?

«Подставилась под выстрелы, а потом в беспамятстве отправилась к Моргану». Она почесала кота в его любимом месте – за ухом. Звонок опять зазвонил. Сара вздохнула.

– Ладно, посмотрим, кому это не терпится.

Она сползла с дивана и поднялась на ноги. Памятуя о том, как неосторожно она открыла дверь вчера утром, Сара сначала подошла к камину и захватила кочергу. Потом направилась к двери и посмотрела в глазок.

Там стоял Ред Мелоун, одетый водопроводчиком. Для полноты картины у дома даже стоял фургон водопроводной компании. В руках Ред держал папку, из которой торчали разлохмаченные бумаги официального вида. Некоторое время он нервно переступал с ноги на ногу, потом потянулся к звонку и снова нажал на кнопку.

Сара открыла дверь. Ред еще секунду постоял неподвижно, потом шагнул в дом.

– Давно пора вам открыть эту чертову… – Он нахмурился. – Что тут смешного?

Она молча показала ему кочергу. Он посмотрел на нее, потом перевел взгляд на Сару и хмыкнул.

– По крайней мере, я наш уговор выполнил. Позвонил в ваш чертов звонок.

Он прошел мимо нее в гостиную и расположился на том же диване, где сидел в прошлый раз. Сара последовала за ним и остановилась под аркой, отделявшей гостиную от прихожей. Она положила кочергу на край стола и скрестила руки на груди. Ред посмотрел на нее и покачал головой.

– Ах, Сара, Сара, что мне с вами делать? Вы здорово меня подвели. Вы это знаете? Я ведь поверил на слово, что вы – не Чужак. Представляете, как глупо я выглядел, когда мне рассказали о вашей программе-«мыши»? Вы, оказывается, не теряли времени даром. – Он говорил без улыбки. Сара вспомнила, как много он улыбался в прошлый раз, и теперь его серьезность показалась ей зловещей.

– Я могу все объяснить.

Ред мрачно кивнул и заложил руки за Голову.

– Ну хорошо. Выкладывайте все.

– Пожалуйста, не хамите, мистер корректировщик! Каждое мое слово было правдой!

Ред подался вперед и наставил на нее палец.

– Правильно. Каждое ваше слово было правдой, но вы сказали мне не все слова, правильно? Вы знали намного больше, чем сказали мне. Благодаря этой своей программе. Не пытайтесь играть со мной в такие игры. Тут слишком большая ставка.

– В игры? Боже! Мой близкий друг мертв, другой при смерти, еще несколько незнакомых мне людей убиты…

Морган мертв. Мысль об этом то и дело мелькала у нее в голове и вытесняла все остальные. Он действительно был ее другом, наверное, самым лучшим из всех, кого она знала. Она решительно прогнала это воспоминание. Сейчас оно не должно ей мешать. Позже, быть может, у нее будет время погоревать.

– Люди убиты, – повторила она. – И вы говорите, что я играю в какие-то игры?

Он наклонился вперед, опершись руками на колени.

– Нет, так не пойдет, – упрямо сказал он. – Ваша программа доказывает, что у вас было что-то на уме. Кто вы такая?

– Я Сара Бомонт. Деловая женщина. Бог мой, неужто это может вызвать какие-то подозрения? Конечно, я не сказала вам всего – просто не хотела, чтобы о моих планах узнали конкуренты. Я интересовалась Брейди Куинном, потому что он мог стать неплохой рекламой для моего проекта застройки. Вот и все.

– Нет, не все. Почему вам пришло в голову связать его с Бэббиджем, Эдисоном и всеми остальными?

– Я…

Видя, что она колеблется, Ред повелительно сказал:

– Ну, давайте же. Сейчас не время скромничать. Речь идет не о вашем чертовом проекте, а о вашей жизни. Я-то знаю, что вы не настолько глупы, чтобы воспользоваться для входа в компьютерную сеть своим собственным кодом, но они в панике. – Он поморщился. – Впрочем, я думаю, это вам уже известно.