— Вернись в карантин, — отмахнулся Антон.

— Да я стерильнее вакуума за иллюминатором! Нам нельзя, слышишь, нельзя потерять 404-ую! Мы уже поставили там базу! Начнем переговоры с джийанами, говорю тебе!

— Переговоры? Рано сообщать джийанем, что мы живы, сейчас им лучше вовсе не знать о нашем существовании. Кроме того, на «Красавице» огромная диаспора виртуалов. Погубим их?! — Антон наконец выбрался из кресла отдыха в виртуальности и двинулся к выходу. — Кстати, кто, ты полагаешь, установил блокировку? — спросил он в коридоре, перейдя на бег.

— Что… Какая ещё блокировка?

Антон резко остановился.

— На поступавшие данные о запрете приближения к планете кто-то установил блокировку, — тихо сказал он, глядя собеседнику в глаза. — Всё очень серьёзно, Шелтон. Кто?

— Думаешь, я? У меня тут жена и двое детей! По-твоему, мне надо разозлённых джийан на хвосте?!

— Антон многозначительно указал на него пальцем:

— Вот. Нам это вовсе не нужно, а виртуалы не могут влиять на программы и данные изнутри системы. Так кто? Видимо, всё же кто-то из нас не такой примерный семьянин, каким представляется!

— Но кто? Я? Твоя Лера? Или моя Эмма? Ли-Энн? Прости, но ты всем нам льстишь. Блокировка должна быть не простая…

Антон выразительно пожал плечами. Заметил на наручном видеофоне лицо сына — Дэн порывался что-то спросить. Подмигнул ему, но ничего не сказал.

— Что с Эммой? — невесть зачем сейчас, спросил он Шелтона: может, за этим стояло отчаянное желание придать беседе хоть какой-то оттенок обычных повседневных проблем. — Токсикоз?

— Нет, не в этот раз, — странно скованно сказал Шелтон. — Эта планета… — он не закончил.

В главной рубке Ли-Энн играючи управлялась с восемью мониторами одновременно. Она раздавала указания роботам, успокаивала Леру и убеждала пока не покидать карантин, руководила детьми, забирающимися в камеры сна в спасательной шлюпке.

— Мы на полпути к планете-гиганту, — доложила она капитану. — Но слушай, Тони, ведь бывало так, что маячок джийан загорался, а перехода корабля из гиперпространства за этим не следовало? — наивный вопрос был полон надежды. Надежды напрасной: в этот самый миг над красным огоньком, некрасиво разломив молочно-белую полосу далёких звёзд надвое, прорезалась трещина. Она переливалась удивительным, потусторонним светом, ближайшим аналогом в этой Вселенной был бы перламутр. Затем трещину широко распорол тупой нос лёгкого крейсера «джийан», прозванного землянами за его форму «молотом». Через мгновение показался весь корабль, а прорыв ткани бытия беззвучно схлопнулся. Маячок перехода потух.

Антон облегчённо вздохнул: легкий крейсер джийан был не худшим вариантом. Скоростью и маневренностью он не уступал «Красавице», но и не превосходил её. Возможно, они успеют удрать.

Он бесцеремонно вынул Ли-Энн из кресла капитана, подтолкнул женщину к выходу из рубки. Походя, обдряюще подмигнул Лере на мониторе карантина, с отчаянием ищущей взгляд мужа.

— Забери Леру и Эмму и бегите к детям, мы справимся вдвоём. Шелтон?

Мужчина, статуей замеревший посреди рубки при появлении «молота», встрепенулся: — Что?

— Попробуем отвлечь джийан фантомом. Займешься?

— Я как раз хотел это предложить, — согласился Шелтон, но сразу не ушел. Казалось, он и хочет, и боится что-то сказать.

— Тони, переговоры с джийанами сейчас — довольно безопасный вариант. Если подключить виртуальность… — начал было он, но замолчал.

— Ну… договаривай!

— Нет, нет. Ты прав. Прячемся, как обычно, — тут же отступил Шелтон. Сжал губы, чтобы больше не сказать ничего лишнего.

— Да что с вами случилось на 404-ой?!..Что, и данные с планеты подтасованы?

— Нет, эти данные верны. Все так, как докладывали разведчики… Что ж, до встречи, Тони.

«Молот» быстро определил местоположение «Красавицы» и уверенно двинулся по кратчайшей прямой, пустив вперёд пару истребителей. Торопливый говор в наушниках прибавил громкости, так что Антон скоро их отбросил. Шелтон уверенно вывёл истребитель из дока и, едва оторвавшись от корабля, набросил «фантом» — голографическую личину «Красавицы». Теперь перед взглядом джийан двигалось две одинаковых корабля. Иллюзия затрагивала только внешний вид, но истребитель вёз частицу необычного топлива «Красавицы», что создавало врагам изрядные помехи в определении истинной массы движущегося объекта. Преследователи разделились. Крейсер выпустил ещё две двойки истребителей вслед истинной «Красавице», а сам с первой парой сопровождения отправился за ложной.

Планета-гигант увеличилась в размерах и казалась уже больше той, которую они недавно оставили. Кольцо протянулось точно по её экватору, пока тонкой, чёткой полосой, но с каждой секундой полоса расширялась, а края её размазывались, распадались на сотни частиц-камешков. Поменяв картинку обшивки на безрадостный голый камень, испещренный кратерами, «Красавица» легко затеряется среди них. Только б долететь! Успеть, успеть…

Истребители одновременно начали обстрел обеих целей. Шелтон взял круто влево — и ушёл с главного монитора. В это же время мониторы, показывающие техническое состояние «Красавицы», взорвались яркими пятнами сигналов о повреждении. К счастью, все удары джийан не прошли дальше внешней обшивки.

Погоня продолжалась. Планета-гигант разрослась, причудливая, фантастическая картина её облаков заняла две трети главного монитора. «Красавица» неслась к цели легко, как мыльный пузырь, подхваченный ветром. Шелтону в истребителе приходилось хуже. Снаряды «джийан» быстро привели в негодность голограмму-фантом, но преследователи не пожелали оставить смельчака в покое. Антон попробовал связаться с другом, но весь эфир был наглухо забит набившим оскомину посланием врагов. Истребители джийан начали заходить Шелтону справа и слева. Скоро на одном из боковых мониторов Антон краем глаза заметил красно-оранжевую вспышку, свидетельствующую о том, что истребитель землянина уничтожен.

Стали различимы отдельные камни в кольце: и медленно вращающиеся, и замершие, будто по приказу. Антон позволил кораблю немного снизить скорость, уже выискивая место, куда можно нырнуть, но картинка на главном мониторе вдруг дрогнула и разорвалась — и это был не сбой системы. Сквозь ткань пространства-времени прорывался тяжелый крейсер джийан, способный создавать свои трещины пространства, а не летать проложенными трассами, как лёгкие.

Волна искажения подхватила «Красавицу», швырнула, как мячик. Мониторы заполыхали потусторонним перламутром, треснула внешняя обшивка, сигнализация на разные голоса завопила о повреждениях, но её никто не слышал: люди лежали в глубоком обмороке. Заволновалось и бескрайнее поле астероидов. Камни взвились и разлетелись в разные стороны, будто пущенные рукой великана, и многие, многие из них врезались в ошеломлённую «Красавицу». Вторая волна искажения отбросила прочь корабль, теперь напоминающий смятый бумажный шарик. Огромный крейсер вспарывал реальность с безжалостностью и точностью хирурга. С третьей волной искажения он явился.

Тяжелый крейсер джийан был великолепен. Сложное сооружение — целый город в космосе, щетинящийся сотнями игл, переливающийся тысячами искорок. Он был окружен силовым полем, астероиды вились вокруг него, но не могли коснуться обшивки. Гигант, чьё появление стало фатальным для землян, равнодушно проплыл мимо, зато подоспевший лёгкий крейсер с радостью вцепился в поверженного врага. Джийане перекинули мостики от крейсера к кораблю, и скоро первые их отряды взошли на борт землян.

Антон очнулся, когда они входили в рубку. Успел перекатиться за кресла, и выстрелы пришельцев прожгли основание кресел и нижнюю панель пульта управления. Антон обшарил карманы и достал несколько маленьких израсходованных контейнеров для топлива — их он взял по пути к камере для входа в виртуальность, тогда думал, что перестраховывается, но сейчас поблагодарил того себя за своевременное прозрение. У пояса висел бластер, но в этой битве он был бесполезен: вокруг противников слабо искрились мощные плазмопоглотительные силовые щиты.