Зато для крючкотворов-юристов такой документ — это манна небесная, уже двести лет они имеют законный ку­сок хлеба с маслом, толкуя американцам американскую Конституцию. Например, Вторая поправка к Конституции США дает американцам безусловное право носить оружие. «Поскольку хорошо организованная милиция необходима для безопасности свободного государства, право народа хра­нить и носить оружие не должно нарушаться». Когда эта Конституция создавалась, сомнений в правоте данного по­ложения не было: невозможно было оставить без оружия че­ловека на неосвоенном континенте. А сегодня? Ведь согласно этой статье американец имеет право носить при себе хоть атомную бомбу. «Вопрос о том, позволяет ли данная поправ­ка носить оружие частным лицам, был предметом оживлен­ных дебатов, но Верховный суд так и не сумел разрешить этот спорный вопрос». Еще бы! Никаких других толкований эта поправка не допускает, особенно если учесть время при­нятия конституции. Но зато сколько высокооплачиваемой работы она дала и еще даст американским юристам!

Цитата заимствована из книги о Конституции США американского юриста Дэвида Карри, написанной им для американцев и имеющей подзаголовок «Настольная кни­га гражданина». Дэвид Карри начинает эту книгу следующим образом: «Конституции США более двухсот лет. Введенная в еще 1787 году она продолжает успешно действовать и по­ныне. Претерпев за всю историю лишь ряд незначительных изменений, она и сейчас обеспечивает образцовую модель функционирования представительной власти, надежно за­щищая основные права человека.

Все восхищаются Конституцией США, но лишь немно­гие понимают ее».

Наши юмористы утверждают, что у нас и американцев разное чувство юмора. Возможно, это так, ведь когда пер­сонаж покойного А. Райкина говорил: «Он говорит красиво, правильно, но не понятно о чем» — весь зал обычно взры­вался хохотом, потому что русскому смешно сочетание «пра­вильно» и «не понятно о чем». А как вы видите из послед­ней фразы Карри, для американца вполне естественно вос­хищаться словами, смысла которых он не понимает. Мне кажется, что американцы стали рабами своих не понятных им законов и действительно считают принятые от их име­ни законы чем-то сверхъестественным и доступным пони­манию только юристов, а если юристы восхищаются, то и им надо восхищаться.

Еще один момент. В книге Карри собственно разбор Конституции США начинается с главы «Приоритет судебной власти», а она со слов: «Приоритет судебной власти выража­ется в праве судов опротестовывать законность актов других ветвей власти. В рамках своей юрисдикции суд США, поль­зуясь этим правом, может объявить тот иди иной законода­тельный акт федеральных органов власти или любого шта­та страны неконституционным». Разберем эту фразу. Народ США избирает своих представителей в Конгресс, надеясь, что они примут законодательные акты, которые принесут народу пользу. Эти представители ответственны за свои ре­шения перед народом. Но... Принятый на благо избирателей законодательный акт обсуждает десяток ни за что не отвечающих юристов, которые сравнивают его с Конституцией США, и акт представительной власти фактически объявля­ется недействительным, если, по мнению юристов, в этом акте что-то не соответствует документу, написанному во времена, когда Адам был мальчиком. Эту ситуацию Дэвид Карри называет «образцовой моделью функционирования представительной власти», хотя здесь не избранные наро­дом поправляют избранных, безответственные — ответст­венных. Вот такая «образцовая модель»! Хотя... Строго гово­ря, Конституция США может быть действительно образцом конституции, которую не должно иметь демократическое государство.

Но нас, как обычно, интересует Дело. Дело государст­ва в Конституции США сформулировано так: «Мы, народ Соединенных Штатов, дабы образовать более совершен­ный Союз, установить правосудие, гарантировать внутрен­нее спокойствие, обеспечить совместную оборону, содейст­вовать всеобщему благоденствию и закрепить блага свободы за нами и потомством нашим, торжественно провозглашаем и устанавливаем настоящую Конституцию для Соединенных Штатов Америки». Не будем сильно критиковать эту цель, помня, когда и зачем писалась Конституция США. Хотя она и начинается со слов «Мы, народ...», но ведь не народ соз­давал государство, а объединялись тринадцать уже гото­вых государств. В этот момент, как мы уже писали, о наро­де никто не думал.

Конституция СССР, написанная 200 лет спустя, тоже не объявляет Дело государства как такового, но, по крайней мере, в ней есть обязательства СССР перед своим народом и обязательства народа перед государством. Конституция СССР: «... Устанавливает права, свободы и обязанности гра­ждан...», то есть то, что в Конституции США отсутствует и что частично появилось лишь в 1791 году в виде поправок.

Права и свободы граждан — это обязательства всего го­сударства по отношению к каждому человеку и обязатель­ство всего народа по отношению к каждому своему члену. И соответственно должна быть и обязанность отдельного человека по отношению к обществу и его организатору — государству.

Еще раз напомним. Государство, как Святая Троица, одно в трех лицах: народ, Законодатель, Исполнитель. Сюда обыч­но приплетают и судебную власть, но такой власти нет: люди подчиняются не суду, а закону, сам суд ничего указать не может, ему поручается лишь определить, было нарушение закона или нет.

В дальнейшем нам придется конкретизировать все поня­тия в этой троице, а пока будем помнить следующее. Мы, народ-хозяин, суверен страны, мы заключаем договор-при­каз со своим главнокомандующим — Законодателем, в кото­ром должны конкретно сообщить, какие виды обществен­ной защиты нам нужны. Мы даем Законодателю двух под­чиненных: себя и Исполнителя.

Теперь более подробно поговорим о собственно Деле — о своей защите.

Нашу Конституцию начнем так: «Мы, народ, с целью обеспечить свою защиту в случаях, когда мы не в состоя­нии обеспечить ее в одиночку или общинами, основываем свое государство (название государства)».

Цель государства должна формулироваться как можно более обще и включать в себя абсолютно все. Здесь уместно провести аналогию с формулировкой цели одного из подраз­делений государства — армии. Ее цель — уничтожить вра­га. Но затем армии надо указать, какого именно врага она должна уничтожить. Мы также в самом тексте Конституции должны указать, какие именно виды защиты требуем от сво­его государства, имея при этом в виду, что в конечном итоге мы требуем их от себя — государство может организовать все, но за это «все» мы и заплатим и надо решить самим: стоит ли за это платить, хотим ли мы этого. Поэтому коли­чество защит будет зависеть от нас, от нашего морально­го, человеческого уровня. Скажем, один богат и может себе позволить любые виды медицинской защиты и самые луч­шие, самые разнообразные. Другой человек беден и не мо­жет вставить зубы или купить очки. В одном государстве могут сказать: так не справедливо, общество должно обеспе­чить медицинской защитой всех, а в другом скажут: почему отдельный гражданин должен платить за всех? Если кто-то не может вставить зубы — это его личные проблемы, пусть он их сам и решает, а другие граждане не должны платить повышенные налоги. Но в любом случае эти виды защиты являются нагрузкой государства, чем их больше, тем боль­шим тружеником является это государство.

Сравним виды защиты, предоставляемые народам Конституцией США и предоставлявшиеся Конституцией СССР:

Конечно, этот поверхностный анализ не отражает дейст­вительного состояния дел в сфере защиты гражданина. То, что в Конституции США не предусмотрена защита материн­ства, еще не значит, что там материнство реально не защи­щается. Или то, что в Конституции США не предусмотрена критика государственных органов, еще не значит, что там нет критики, а у нас она была, скорее наоборот. С другой стороны, то, что в Конституции СССР не было предусмот­рено право не свидетельствовать против себя, вовсе не оз­начает, что у нас кто-то против себя свидетельствовал. Тоже наоборот: в советском суде обвиняемому давалось право го­ворить что угодно, а правду обязаны были говорить только потерпевший, свидетели, эксперты и переводчики.