– У тебя случился транслептический припадок.

– Вот дерьмо!

– И не говори! – согласился Чак. – По словам Сейры, ты их с Риккардо здорово напугал.

– Надо думать! – Шимаэл снова прикрыл глаза. – Видать, сыворотка просроченная оказалась… То есть мы на челноке?

– Ага.

– А почему до сих пор не улетели? Я не чувствую никакой вибрации.

– Есть некоторые… проблемы.

– Какие еще проблемы? – у пилота аж похолодело внутри.

– Мы бустер правого борта спалили.

– Как вам это удалось?! – от удивления Шимаэл даже приподнялся на локте.

– Не без твоей помощи, между прочим, – Чак кратко описал ему, что случилось. – Поэтому на этом корыте нам уже никуда не улететь. Сейчас Риккардо спускает второй челнок по той же циклограмме. А завтра мы на нашей колымаге, что стоит в трюме, поедем к нему.

– Как же нашему боссу не терпится поскорее убраться отсюда! Не мог потерпеть что ли? Я бы посадил челнок прямо сюда, на площадь.

– Ну, во-первых, ты сейчас не в самой лучшей форме для этого, а во-вторых, – техник оглянулся на закрытую дверь и понизил голос до шепота, – он тебе больше не доверяет.

– С какого перепугу?!

– Ну, ты в последнее время успел немало начудить.

– Ну вот, нашли себе мальчика для битья! – хоть Шимаэл и предполагал подобный поворот, оправдавшиеся опасения его ничуть не обрадовали, – я же не в одиночку старался!

– Старик все как-то больше на тебя серчает. Кстати, спасибо, что меня не выдал, Риккардо до сих пор знает, что это была моя затея с твоей самоволкой.

– Не стоит благодарности, тем более что данный момент еще не поздно исправить.

– Тебе уже заметно лучше, как я погляжу, – проворчал Чак, – потихоньку в себя приходишь.

– Где уж там! Я будто под асфальтовым катком побывал.

– Зато твое специфическое чувство юмора не пострадало.

– В нашей команде главный юморист – капитан.

– С чего ты так решил?

– А почему он ищет виновных в этой череде нелепых случайностей среди нас? – фыркнул Шимаэл. – Мне так здесь понравилось, что я специально сломал корабль, лишь бы не улетать отсюда? Или Айван настолько ненавидел Найду, что сам решил подстрелить ее, когда представился удобный момент?

– Я не знаю, что творится сейчас в голове у босса, но, согласись, количество этих самых случайностей на душу населения несколько зашкаливает.

– Это еще не повод подвергать нас обструкции! Такое могло произойти с кем угодно и когда угодно!

– Интересно, веришь ли ты сам в то, о чем говоришь? – прищурился техник.

– Что именно тебя смущает?

– То же, что и Риккардо. Если все произошедшее явилось роковым стечением обстоятельств, то почему твоя новая знакомая загодя знала об этом? – Чак снова покосился на дверь. – Мне кажется, что все эти «случайности» вовсе не случайны. Ими кто-то управляет.

Тот же вопрос, те же сомнения, что терзали когда-то и Теодора! Только разум Чака, не стесненный рамками академического образования и не отягощенный бременем репутации и ответственности, мог соображать гибче и оперативнее. Шимаэл вдруг ощутил, как давят ему на грудь лежащие в кармане листы из отчета. Они просили, требовали, чтобы их выпустили на свободу и показали другим. Соблазн был столь велик, что правая рука пилота сама собой поползла за пазуху, и он едва успел ее остановить.

– Лично я не вижу, каким образом все это можно подстроить. Думаю, имело место простое совпадение, – соврал он, не моргнув глазом.

– Ничего себе совпаденьице! – Чак в чувствах всплеснул руками, ударившись локтем о стенку тесной каюты. – Это абсолютно исключено! Можете меня на костре сжечь, но я ни за что не поверю, что нам так исключительно везет просто по воле слепого случая!

– Хорошо, но какое объяснение предлагаешь тогда ты?

– А что если мы… – потирая ушибленную руку, он уже в третий раз посмотрел на дверь, убеждаясь в том, что она заперта, – что если мы столкнулись с некоей силой, способной манипулировать вероятностями?

– Хм-м-м?

– Понимаешь, каждый раз, когда ты, скажем, бросаешь монетку, наш мир раздваивается, – торопливо затараторил Чак, опасаясь, что Шимаэл сейчас начнет его высмеивать. – Получается что-то вроде двух штанин, в одной из которых монета падает орлом, а в другой – решеткой. Мир может с равной вероятностью соскользнуть в любую из них. Но представь себе, что существует Нечто, в чьей власти выбирать, какая именно вероятность реализуется в данный момент. Если Оно пожелает, то монетка может выпасть одной и той же стороной хоть сто раз подряд. Причем, обрати внимание, никакие фундаментальные законы природы при этом не нарушаются, если не принимать во внимание униженной и оскорбленной Теории Вероятностей.

– Как-то очень уж… умозрительно. И какое отношение твои домыслы имеют к происходящему с нами?

– Самое непосредственное! Я, во всяком случае, другого объяснения нашим злоключениям предложить не могу. Вокруг нас десятки якобы случайных событий выстраиваются в столь изощренные и выверенные до безупречности цепочки, что я попросту не могу не предполагать наличия направляющей их Воли.

– Ты полагаешь, что это Жрицы творят с нами такое? – Шимаэл старательно корчил из себя дурачка, провоцируя Чака на дальнейшие откровения.

– Фу! Чушь! – отмахнулся тот. – Будь оно по-твоему, Найде бы не удалось так легко убить Зиолу. Ее пистолетик дал бы осечку или еще что-нибудь в этом роде. Жрицы – всего лишь девочки на побегушках.

– На побегушках? У кого?

– Пф! Если бы я знал! Но ты только задумайся, – Чак наклонился к Шимаэлу и доверительно понизил голос, – тот, кто способен таким образом контролировать ход событий, практически всемогущ, поскольку он может воплотить в реальность практически любой, пусть даже абсолютно безумный сценарий, лишь бы его вероятность, какой бы исчезающе малой она ни была, отличалась от нуля. Я бы даже рискнул назвать такое существо… Богом.

Ну вот, приплыли! Куда катится этот мир, если даже такой прожженный материалист, как Чак ударился в религиозность? От него Шимаэл откровенно не ожидал подобной прыти.

– Не слишком ли ты торопишься сдавать позиции? – осторожно заметил он.

– Какие еще позиции? – Чак непонимающе приподнял брови.

– Раньше ты особой набожностью не отличался. Что вдруг подвигло тебя изменить свои взгляды?

– Какая, к черту, набожность?! – техник даже возмутился. – Я здесь про серьезные вещи говорю! Ты что, не способен за внешней мистической атрибутикой разглядеть истинной сути вещей?

– Но разве не ты только что сказал, что Сиарна – бог?

– Я не произносил этого конкретного имени. Тем более что оно – всего лишь удобная ширма! И я никогда не утверждал, что она представляет собой что-то потустороннее! Думаю, здесь вполне можно обойтись и без привлечения мистики.

– Но если не мистика, то что тогда? Технология?

– Ну конечно же! – Чак с облегчением вздохнул, как преподаватель, добившийся, наконец, хоть каких-то признаков разумения от бестолкового ученика. – Сколько раз мы устраивали подобные представления для других, а теперь вот сами оказались в зрительном зале. Теперь и мы сами, в полном соответствии с тезисами Артура Кларка, принимаем чужую технологию за проявления сверхъестественного. Одно только манипулирование вероятностями чего стоит! И термин «Бог» я использовал исключительно в этом контексте, ничего более.

– Конкуренты? Другая цивилизация?

– Вот тут я ничего не могу утверждать с уверенностью. Слишком много неясностей, – техник начал загибать пальцы. – Если мы имеем дело с такими же HomoSapiens, только более развитыми, то задача несколько упрощается, хотя и непонятно, почему мы ранее с ними не сталкивались. При таком уровне развития они должны были изрядно по Галактике наследить. Времени для этого у них имелось более чем достаточно, культ Сиарны не вчера родился.

– А если мы имеем дело с чем-то иным?

– Тогда… – Чак даже поежился, – тогда мы вполне можем начинать запасать бронзу для памятника за Первый Контакт с Иным Разумом.

– Сейчас речь идет не о памятнике а, скорее, о надгробии.

– Завязывай пессимизм распространять! Ну, повздорили немного, погорячились, бывает. Но не стоит из-за единственного досадного инцидента хоронить такую уникальную возможность. Я уверен, что мы вполне можем наладить с ними взаимовыгодное деловое сотрудничество. Ты представляешь, что это означает! Какие перспективы перед нами открываются!

Ха! Материализм Чака, оказывается, и не думал сдаваться! Сымитировав отступление, он предпринял обходной маневр и нанес удар с фланга, откуда его атаки никто не ожидал. Если ты не можешь что-то понять, то это не мешает заключить с этим «чем-то» выгодную сделку. В этом и был весь Чак.

– С ними – это с кем? – Шимаэл скептически выпятил губу. – Мы пока так не пришли к единому мнению, с кем именно имеем здесь дело.

– Какая разница? – нетерпеливо отмахнулся техник. – Я даже согласен пользоваться псевдонимом «Сиарна». Сути дела это все равно не меняет.

– Еще как меняет! Если речь идет о представителях Иного Разума, то я сомневаюсь, что нам удастся наладить с ними контакт. Слишком широкая пропасть нас разделяет. Я, вообще, являюсь сторонником теории, что при подобной встрече люди банально не поймут, что столкнулись с чем-то разумным. Мы и друг с другом нормальный контакт не всегда наладить можем!

– Но Жрицы же находят с Ней общий язык. Да и простые клисситы вполне с Ней ладят. Почему нам нельзя?

– Что заставляет тебя так думать? С чего ты взял, что местные практикуют договорные отношения со своей Богиней?

– А как же «Священный Договор»? Кузница Даргана, помнится, весьма им гордилась!

– Ты о чем? – Шимаэл определенно не поспевал за несущимися вскачь мыслями техника.

– Помнишь, он говорил тебе, что за тридцать лет, прошедшие с момента его заключения, у них в кузнице не было ни единого несчастного случая? Что это такое, если не манипулирование вероятностями? Причем, обращаю твое внимание, именно по заказу!