— Я сказала ему держаться от тебя подальше.

— Что ты сделала? — прошипела я. Лука оглянулся на нас через плечо, и я еще сильнее понизила голос. Я надеялась, что он не расслышал моих слов. Ромеро, казалось, был занят выбором радиостанции.

— Зачем ты это сделала? — спросила я, едва шепча.

— Лили, я не хочу, чтобы тебе было больно. Ты думаешь, что Ромеро сделает тебя счастливее, поможет справиться с грустью, но это лишь все усугубит. Может, ты и думаешь, что влюблена в него, но не следует путать одиночество с чем-то другим.

Я недоверчиво уставилась на сестру.

— Я не дура. Я прекрасно знаю, что чувствую.

Ария взяла меня за руку.

— Пожалуйста, не злись, Лили. Я всего лишь хочу защитить тебя.

Все всегда говорят, что хотят защитить меня. Интересно, от чего. От жизни?

***

Через два дня Ария, Джианна, Маттео, Ромеро и Лука вернулись в Нью-Йорк. Я даже не знала, когда увижу их вновь. Ария спросила у отца, смогу ли я навестить их на пару недель летом, но он отказал ей, зыркнув в сторону Джианны. Я нацепила маску храбрости, убеждая их, что буду занята общением с друзьями и заботой о Фаби. Ромеро даже не обнял меня на прощание. У нас не было больше возможности поговорить наедине. Может, оно и к лучшему, что я не смогла спросить его о нашем поцелуе.

Ария позвонила тем же вечером, пытаясь убедиться, что я и правда в порядке. Это было не так, но я ничего не сказала.

Я училась справляться с обстоятельствами, притворяясь, что все в порядке. Мои друзья были в отпуске либо заняты делами с родителями, так что я проводила все дни дома, в одиночестве, если не считать компании экономки и престарелого охранника. Отца и Фаби почти никогда не было дома, а когда они возвращались, разделив очередные секреты друг с другом, о которых они не могли мне рассказать, я чувствовала себя в не меньшем одиночестве. Ощущать одиночество, находясь среди людей, было самым худшим.

Часто я часами сидела в кресле у кровати мамы, в которой она умерла, обдумывая ее последние слова и гадая, смогу ли сдержать свое обещание. Отец не позволил мне пойти в колледж, не позволил отправиться в Нью-Йорк, не пускал на вечеринки с друзьями. Единственное, что я могла, это ждать, что что-то произойдет, что я начну жить. Может, если бы мама не умерла, отец все лето знакомил бы меня с потенциальными мужьями, и уже в скором времени я планировала бы свадьбу. Даже это казалось куда более предпочтительным той жизни, которая была у меня.

РОМЕРО

Лука, Маттео и я играли в карты, когда зазвонил телефон Арии. Она сидела с Джианной на диване, они потягивали вино и смеялись.

Стоило Арии заговорить, как я понял, что что-то не так. Лука тоже отложил свои карты.

— Почему ты не позвонил раньше? Ты должен отправить ее к нам прямо сейчас!

Лука поднялся.

— Ты мог поговорить со мной, — сказала она, а затем глянула на Луку. — Мой отец хочет поговорить с тобой.

Она передала ему телефон, и Лука взял трубку с обеспокоенным взглядом.

Джианна через всю комнату направилась к сестре.

— Что происходит?

У меня было плохое предчувствие.

— Лили сегодня упала в обморок. Вероятно, она нормально не ела со времен похорон.

Я поднялся из кресла.

— Она в порядке?

Ария кивнула.

— Физически, да. Отец вызывал врача, тот сказал, что ей нужно побольше есть и пить. Но все куда сложнее. Из того, что сказал отец, Лили была в одиночестве почти все время с тех пор, как мы уехали. Никто о ней не заботился. Не могу поверить, что позволила отцу оставить ее там. Мне стоило забрать ее в Нью-Йорк с нами.

— Клянусь своей честью, ничто не навредит Лилиане, пока она будет тут. Я позабочусь об этом, — произнес Лука. Затем он выслушал то, что сказал Скудери. — Я знаю. Поверь, Лилиана будет в такой же безопасности, как и в Чикаго.

Он что-то вновь выслушал, а затем повесил трубку.

Ария кинулась к нему.

— И? Он разрешил ей приехать?

Лука натянуто улыбнулся.

— Он согласился, чтобы она провела здесь все лето, может, чуть больше. Кажется, он и правда обеспокоен.

— Правда? Это замечательно, — ответила Ария, сияя.

— Сомневаюсь, что он сделал это из беспокойства, но плевать, раз уж он разрешил ей остаться с нами, — произнесла Джианна.

— Когда она прилетает? — спросил я, стараясь звучать обыденно, будто бы я просто обеспокоенный Солдат, который хочет убедиться, что сможет качественно выполнять свою работу.

Судя по выражению лица Луки, он не купился на это ни на секунду, но Ария была слишком счастлива, чтобы заметить что-либо.

— Завтра к вечеру.

— Она останется у нас, верно? — спросила Ария.

Лука кивнул.

— Я сказал твоему отцу, что лично позабочусь о ее безопасности.

— Имеешь в виду, позаботишься о том, чтобы она не развлекалась тут или, не дай бог, не запятнала свою невинность, — пробормотала Джианна.

— Да, это, — многозначительно произнес Лука. — И, если я не сдержу свое обещание, с Синдикатом может начаться война. Так что я сделаю все возможное, чтобы убедиться, что у нее будет очень ограниченное веселье.

Его взгляд вновь нашел меня, и мне пришлось подавить проклятие. А он даже не знал о нашем поцелуе на кладбище. Я мог лишь гадать, насколько все станет хуже, если он все узнает.

— Мы можем остаться в Хэмптонс на все лето. В городе слишком жарко и скучно, да и мы не так часто бываем в особняке, — Ария коснулась предплечья Луки и взглянула на него одним из своих взглядов, которые дарила только ему. — Пожалуйста, Лука? Я не хочу, чтобы Лили была заперта в квартире. В Хэмптонс мы сможем лежать у бассейна и плавать в океане, сможем покататься на яхте.

— Ладно, ладно, — повержено произнес Лука. — Но Маттео и я не сможем быть там с вами все время. У нас сейчас куча дел. Пока нас не будет, за вами будут приглядывать Ромеро и Сандро.

Ария взглянула в мою сторону. Вероятно, она гадала, было ли хорошей идеей то, что я буду рядом с ее сестрой. Честно говоря, я сам об этом думал.