Глава 5

Ридж

Я не знаю, который час, когда жужжание телефона на потрепанном столе в другом конце комнаты заставляет меня проснуться.

Проклиная тот факт, что заснул, я вскакиваю с кровати и бегу к устройству. Я бросаю взгляд на дисплей. Уже почти пять утра, но имя звонившего шокирует меня еще больше.

Рэнсом.

– Что случилось? Какого хрена ты снова звонишь так скоро?

Я огрызаюсь, потому что мы должны разговаривать только в экстренных случаях.

– Мне нужно выйти. Сейчас.

– Что?

Он оставляет меня одного в этом деле?

– Ты меня слышал.

– Ты, блять, серьезно? Я слишком долго работал над этим дерьмом, чтобы ты мог просто уйти.

– Послушай, я надеялся, что мы закончили. Но я должен закончить свою роль в этом гребаном спектакле. Я влюблен.

Парень, который не проводил больше нескольких часов с одной и той же женщиной со времен средней школы?

– Ты?

– Да. Прошлой ночью я затащил ее в постель.

– Я должен тебя поздравить? Ты трахнул какую-то женщину. Ура! Ты не можешь быть серьезным.

– Вчера ей исполнилось восемнадцать. Она была девственницей. Я охотно трахнул ее без презерватива – не один раз – и она не принимает таблетки. Это достаточно серьезно для тебя?

И даже больше. Тпру. В течение почти двух десятилетий Рэнсом клялся, что никогда не остепенится, никогда не заведет больше детей и никогда не позволит другой женщине иметь такую власть в своей жизни. Так что это не имеет значения.

– Черт. Ты не играешь.

– Не-а.

– Но она ровесница твоего сына. Ты взрослый мужик. Что ты собираешься делать, ее воспитывать?

– Отвали. Я позвонил предупредить тебя. Я планирую немедленно стереть Пола Карбони в порошок, чтобы он больше не мог преследовать меня. Я также могу сделать с Донзелли. Поскольку я «мертвец», никто не увидит, как я приближаюсь, и никто не заподозрит меня. Видит Бог, они заслуживают этого за то, что продают людей, как мешки с продуктами. Это также приблизит тебя на шаг к тому, чтобы выбраться из этого дерьма. Что ты будешь делать с этой возможностью, зависит от тебя. Я вешаю трубку.

В его словах есть смысл. На самом деле, больше одного. Я тоже должен выбраться из этого гребаного бардака прямо сейчас. Но брат? Я беспокоюсь о том, что он может спутаться с какой-нибудь цыпочкой, которая облажается с ним, как его бывшая из средней школы.

– Подожди! Я не хотел тебя злить. Я просто говорю, что Лидия обрабатывала тебя, а эта девушка...

– Гавана.

Я фыркаю. У Рэнсома всегда были свои приоритеты в штанах.

– С таким именем, я предполагаю, что у нее рот «трахни меня» и отличные сиськи.

– Заткнись.

– Значит, она не такая? – Я жду. Тишина. – Я так и думал. Ты не можешь быть влюблен в Гавану из-за ее интеллекта.

– Ты ее не знаешь, так что перестань строить предположения. Она намного более зрелая, чем Лидия, которой в детстве все давали. Гавана уже два года живет сама по себе. У нее самое большое гребаное сердце. Она хочет стать ветеринаром. Она также достаточно умна, чтобы это сделать. И, кстати, я все еще здесь, чтобы ты на меня поругался, потому что она спасла мне жизнь прошлой ночью. Так что, блять, отвали. Я говорю тебе, что хочу выйти, и вот как это будет происходить.

Хорошо. Извини. Я не знал. Это была долгая ночь, и у меня здесь серьезные проблемы.

– Тебе нужна помощь?

Я не должен втягивать Рэнсома глубже, если он хочет уйти.

– Если понадобится, я дам тебе знать. Слушай, думаю, что также говорю от имени Рэнда и Раша, когда говорю, что мы не хотим, чтобы другая девушка растоптала твое сердце и испортила жизнь. Гавана действительно делает тебя счастливым? Сможешь ли ты прожить с этой девушкой месяц? Год? Всю оставшуюся жизнь?

– Да. Я не скажу, что разница в возрасте не заставила меня задуматься, чувак. Я пытался сопротивляться. Боже, я, блять, пытался. Но когда ты знаешь, ты знаешь, по крайней мере, по словам Рэнда и Раша.

Так как это случилось со мной в канун Нового года. Один взгляд, один поцелуй... и мое сердце принадлежало Кристи.

– Послушай, не трогай Донзелли. Он мой. Правда в том, что мне тоже нужно выйти. Например, сейчас. Я думаю, что у меня наконец-то достаточно доказательств.

Ну, не совсем так. Но Рэнсому не нужно слышать это прямо сейчас. Я разберусь с этим.

– И у меня есть идея. Так что давай займёмся делом.

– Ты серьёзно?

– Да, я, эм... тоже кое-кого встретил.

– Когда?

Рэнсом звучит одновременно любопытно и подозрительно.

– Недавно. – Я вздрагиваю. Мне неприятно это признавать, но он имеет право знать.– И она, блять, сейчас здесь.

– Что?

Да, он взбешен. Я вздыхаю.

– Долгая история. Будь осторожен с этой девушкой.

– Гаваной, – он напоминает мне рычанием. – Ты тоже будь осторожен, брат. Оставайся сосредоточенным. Поскорее закончи с Донзелли.

– Скажи мне, когда Пол умрет, тогда я сделаю свой ход.

– Он дома?

– Ага. Тут просто Руди, Сэл и еще несколько парней. Дай мне знать, как только прикончишь этого ублюдка. Береги себя. Мне нужно идти.

Мне больше нечего сказать. Я заканчиваю разговор.

– Ридж? – тихо говорит Кристи через всю комнату, шурша простынями. – Все в порядке?

Нет, но может быть. Поскольку мой брат вышел, а Кристи в опасности, я должен завершить операцию. Не в ближайшие двадцать четыре часа. Даже в не ближайшие два года. Сейчас.

Если я не смогу волшебным образом найти нужные мне доказательства до этого, я упущу три долгих года прогресса, которые вложил в эту операцию. Преждевременный уход приведет к тому, что моя профессиональная репутация на некоторое время станет запятнанной, и я могу потерять всех клиентов, которых мы с Рэнсомом приобрели, но нет ничего важнее женщины, с которой я проведу следующие пятьдесят лет, и ребенка, которого мы родим.

Я набираю код на телефоне экстренной связи и получаю нужный мне ответ. У меня будет подкрепление через час. У меня есть шестьдесят минут, чтобы разобраться с этой неразберихой и убраться отсюда.

– Ага. Как Сэмми?

– Спит.

– Хорошо. Ты тоже постарайся отдыхать, – говорю я, набрасывая сброшенную прошлой ночью одежду.

Вместо этого Кристи встает и идет ко мне через холодную комнату в одном лифчике и трусиках. Сейчас неподходящее время, чтобы оценить, как сексуально она выглядит, но я не могу не заметить очевидного.

– А как насчет тебя? Прошло всего несколько часов. Ты почти не спал.

Как бы мне ни хотелось свернуться калачиком рядом с женщиной, которая украла мое сердце, и защитить ее от того, что может произойти…

– Я не могу остаться. Мой «Глок» все еще у тебя, верно?

Она кивает.

– Под подушкой.

– Держи его под рукой. – Ранее я зашел в номер Донзелли, где у меня припрятано несколько игрушек для особых случаев, и взял запасную. – Надеюсь, тебе это не понадобится, но будь готова ко всему.

Следующий час, скорее всего, будет быстрым, яростным и достаточно хреновым.

– Я вернусь, как только смогу.

Тревога мелькает на ее лице.

– Куда ты идешь?

Донзелли дал мне достаточно, чтобы я наконец смог его упрятать. Да, я мог просто выдать его сейчас и надеяться, что справедливость восторжествует, но у таких ублюдков, как он, долгая память и еще более длинные руки. Я собираюсь изо всех сил постараться придумать, как упрятать его подальше и не дать ему при первой же возможности отомстить.

Я крепко целую Кристи в губы, задерживаясь на секунду дольше, чем следовало, прежде чем заставляю себя отстраниться. Я чертовски надеюсь, что это не последний раз, когда я ее целую.

– Чтобы покончить с этим навсегда. Я люблю тебя.

Когда я отворачиваюсь, она хватает меня за рукав и тянет назад.

– Это, наверное, безумие, но я тоже тебя люблю. Возвращайся целым и невредимым. Ты обещал мне пятьдесят лет.

– Это обещание я намерен сдержать.

Мне чертовски не хочется расставаться с Кристи, но она в полной безопасности, насколько я могу ее обеспечить, пока не вывезу ее и Сэмми из этой дыры. У меня есть час, чтобы найти доказательства, уничтожить эту организацию. Время пошло.

В конце коридора я машу здоровенному охраннику с зубами кинозвезды. Они с Ингрэмом все еще ждут окончания своей смены.

– Видел Донзелли?

– Он показывался несколько часов назад. С тех пор ничего.

– Хорошо. – Поскольку еще только пять утра, а Марко не работает по утрам, он все еще должен дремать. – Я вернусь.

Как только я оказываюсь вне их поля зрения, то тащу задницу к лестнице, направляясь в номер Донзелли. Джимми и его команда подключили камеры в комнатах «товаров». Настроены ли они на простой просмотр – или запись? Если последнее, я займусь вчерашними кадрами с Кристи. Я не хочу, чтобы кто-то еще видел нас вместе.

Что тогда? Три года работы под прикрытием заканчиваются сейчас. Мне нужны веские доказательства. Мысль о том, чтобы прикоснуться к чему-нибудь в укромном уголке Пола в подвале третьего уровня, вызывает у меня отвращение. Извините, его «командный центр». Но я переживу это. Другая проблема? Донзелли никогда не давал мне ключ от этого места. Но я не позволю этому остановить меня.

В номере Марко никого нет. Даже зал казино почти опустел перед самым рассветом. Отсюда я почти чувствую запах рвоты и сожаления.

Ныряя через неприметную дверь, спрятанную в соседнем коридоре, я сосредотачиваюсь на мониторах наблюдения, выстроившихся вдоль длинной стены. Когда я наклоняюсь над столом, я нажимаю кнопки, чтобы изменить ракурс. Этаж казино, зона для хайроллеров, коридоры и лифты — нет. Кафе, буфет, кухни и южные лаунджи – нет. Бутики, сувенирный магазин, концертный зал и конференц-залы – нет. Наконец-то я вижу нужный мне вид.

Мои руки дрожат, когда я осматриваю жертв в комнатах на восьмом этаже, большинство из которых спят, нервно сидят или расхаживают. И да, Донзелли записывал каждого пленника, включая Кристи, с тех пор как их перевезли из подвала. Будь проклято это дерьмо.

Я смотрю фрагмент того, как я соблазняю свою Рыженькую. Сэл ошибается во многих вещах, но не в Кристи. У нее действительно отличная грудь. И смотреть, как я занимаюсь с ней любовью, совершенно лучше, чем порно, потому что я помню этот момент. Это было чертовски потрясающе, но быть с ней было не просто удовольствием. Несмотря на то, что Руди и Сэл наблюдали за нами – что все равно нехорошо, – они никогда не поймут, потому что то, что мы разделили, выходит далеко за рамки похоти.