У него доброе сердце, хотя он так много страдал. Должно быть, его нянька подарила ему много любви.

— Позже, когда уже был телохранителем, я нашёл шлюху, которая могла меня принять, — продолжает он. — Она удовлетворяла мою похоть, но настоящего удовольствия это не доставляло.

Айс крепко прижимает меня к себе и утыкается носом в мои волосы.

Ему не хватает партнёрши, так же, как мне не хватает парня.

Я чувствую укол в сердце. Мы никогда не сможем быть вместе. Не навсегда.

— Мы могли бы просто попробовать, — шепчу я. — Тебе не нужно передо мной стыдиться. Если это не сработает, у меня всё ещё есть руки и рот, чтобы доставить тебе удовольствие.

С тихим рычанием, Айс просовывает руку в мои трусики сзади и разделяет половые губы.

— Ты снова мокрая.

— Всегда готова к тебе. — Теперь пульс стучит у меня между ног.

— Перестань так говорить, это сделает меня твёрдым.

— Ты и так уже давно твёрдый.

После небольшой паузы Айс говорит:

— Боюсь, ты будешь разочарована, если это не сработает.

Скорее, похоже, что он заранее разочарован.

— Сработает. — Я просто знаю. Я так этого хочу, что всё должно получиться.

— Тогда надо тебя подготовить.

Он снова говорит о своих пальцах?

Айс тормошит мои лобковые волосы. У меня растёт только узкая полоска, поэтому я никогда не сбривала их. Эндрю не возражал.

— Мне нравится твой милый пушок, но его надо убрать. Волосы могут… за что-нибудь зацепиться, и это неприятно.

Зацепиться? Мне с трудом удаётся не расхохотаться от этого отстойного оправдания, но я беру себя в руки.

— Просто признайся, что тебе нравятся гладко выбритые… женщины.

— Скажи это, — шепчет он мне на ухо, так что один только его голос меня возбуждает. — Скажи это слово. Как ты зовёшь свою сладкую киску?

— Кис-кис? — Ухмыляясь, я поворачиваюсь к нему лицом.

Он тихо смеется.

— Ты так мило невинна и одновременно бесконечно испорчена.

— Просто я люблю секс.

Айс сжимает веки и стонет себе под нос.

— Пойдём в душ?

Дело принимает серьёзный оборот. Мой мочевой пузырь сдавливает от волнения.

— Мне только нужно забежать по-быстренькому кое-куда. — Мне действительно срочно надо сходить в туалет, хотя я предпочла бы остаться лежать в его объятиях.

— Хорошо, — кивает Айс. — Но не задерживайся слишком долго.

Я бегу в свою квартиру со скоростью света, чищу зубы и расчёсываю волосы.

В дверь стучат:

— Ника, завтрак готов!

Это Мэри. Дерьмо, я совсем забыла о ней. Я поспешно открываю.

— Спасибо, я поем позже.

Улыбка исчезает с её лица.

— Тогда омлет остынет.

— Омлет — звучит фантастически! — кричит Айс через коридор.

Я слышу, как он спускается по лестнице.

Зачем он тянет кота за хвост сейчас? Когда я вся горю от желания!

— Я видела его не часто, но он не такой страшный, как я себе представляла, — тихо говорит Мэри и широко улыбается. — Очевидно, он знает, как оценить мои кулинарные навыки.

— Да, он действительно нормальный. — Я накидываю кимоно и выхожу из квартиры.

Мэри провожает меня вниз по лестнице, а затем отправляется делать свои дела, что меня вполне устраивает.

— Увидимся позже! — кричит она мне и выскальзывает за дверь с мешком грязного белья.

Айс уже сидит за длинным столом в столовой. Мэри накрыла на нас обоих; мы сидим напротив друг друга во главе стола.

Через высокие окна свет падает на зелёные обои, отчего их поверхность искрится. Мы оба кажемся немного неуместными в этой благородной комнате: я в халате, а Айс в спортивных штанах и футболке. Его волосы взлохмачены, под глазами тени, но цвет лица уже нормальный.

— Умираю от голода, — бормочет он, нагружая себе полную тарелку.

Мэри превзошла сама себя: помимо омлета, на столе свежие фрукты, молоко и булочки. Всё ещё тёплое.

Мы питаемся просто по-королевски. Я снова понимаю, как хорошо живу, и всё же не счастлива.

Кроме сегодняшнего дня. Сегодня я по-настоящему счастлива, что Айс пережил отмену.

Мы запихиваем в себя еду, словно не ели несколько дней. И глупо улыбаемся друг другу. Боже мой, с каждой секундой я волнуюсь всё сильнее, и больше не могу проглотить ни кусочка. Взгляд его серо-голубых глаз заставляет моё тело гореть.

Когда он кладет вилку и кивает мне, я встаю так быстро, что мой стул едва не падает. Рука об руку мы спешим вверх по лестнице, через галерею к моей квартире. Мне доступна роскошь собственной ванны. Она узкая, и Айсу в ней было бы мало места, но мне этого достаточно.

В комнате царит уютное тепло, под ногами каменная плитка с подогревом. С одной стороны есть большое окно, доходящее до пола и пропускающее много света, но не позволяющее что-либо через него увидеть, потому что снаружи оно зеркальное. Зато даёт отличный вид на город.

Айс помогает мне раздеться, потом срывает одежду с себя. Он предстаёт передо мной большим и голым, его член уже наполовину возбуждён. Я сглатываю. Член действительно очень толстый.

— Сядь, — шепчет Айс, кивая в сторону ванны.

Я забираюсь внутрь и сажусь на задний край. Ягодицами и спиной я чувствую прохладу.

— Что дальше? — спрашиваю я дрожащим голосом.

— Поставь ноги на передний край. И расставь пошире, чтобы я смог добраться куда угодно.

Моё сердце подскакивает к горлу. Тем не менее, я подчиняюсь. Теперь Айс может видеть всё.

— Ты снова течёшь.

Он наклоняется вперед, внезапно вводит в меня палец и начинает им кружить.

Я стону и закрываю глаза, цепляясь пальцами за край ванны. Меня невероятно возбуждает то, что я так открыта перед Айсом.

Он берёт гель для бритья, который стоит рядом с бутылкой шампуня, выдавливает немного себе на руку и растирает, пока не образуется пена. Затем Айс наносит пену на мои половые губы и лобок, медленно и осторожно, как если бы проводил ритуал.

Наконец Айс берёт мой бритвенный станок и первым делом начинает удалять волосы с области лобка. Бритва слегка царапает кожу. Мне становится страшно, что Айс может меня поранить, и я пытаюсь сомкнуть ноги, но он вновь их раздвигает.

— Ты такая хрупкая, — бормочет он, касаясь большим пальцем клитора.

Я втягиваю воздух. Меня возбуждает палец на моей самой чувствительной точке.

— По внешнему облику не судят, — говорю я с ухмылкой.

— Я точно могу сказать, чего ты сейчас хочешь.

Рука Айса слегка дрожит, когда он бреет мои половые губы, и потому он слегка царапает их. Я слежу за каждым его движением в надежде, что он меня не порежет. Но он искусен в обращении с лезвием и очень осторожен.

В итоге, волосы больше не помеха. Айс берёт душ, чтобы смыть остатки пены, и тщательно вымывает им мои ноги. Пока тёплая вода льётся на половые губы, Айс вводит в меня пальцы. Периодически он сильно наклоняется над ванной, чтобы лизнуть меня.

— Ты такая гладкая… Мне это нравится.

Задыхаясь, я прижимаюсь спиной к стенке ванны и открываюсь шире. Жёсткие струи на моем клиторе и пальцы во мне быстро доводят меня до оргазма. Айс поражён тем, насколько легко я возбудима. Кажется, это его вдохновляет. Я вижу это не только по его члену, который торчит торчком и проливает первые капли удовольствия, но и по сиянию его глаз.

— Твоя киска — маленькая ненасытная сучка, которую надо хорошенько оттрахать.

— Совершенно верно, — выдыхаю я.

Он залезает ко мне в ванну и тоже принимает душ. Я обмазываю его тело мылом и ласкаю каждый дюйм. Особенно тщательно промывая член. Его толстая головка освободилась от крайней плоти и ярко блестит, кожа гладкая и упругая. Огромный ствол покрыт множеством вен, которые мне хочется исследовать языком.

«Ах, да я просто возьму и сделаю это».

Присев на корточки, я целую багрового цвета головку и нежно облизываю её, потому что не знаю, как Айсу нравится. Вкус у капель интересный, слегка солёный.

— Детка, ты такая испорченная.

Он давит мне на затылок, прижимая меня к себе, и я широко открываю рот, чтобы впустить его. Гладкий кончик проникает сквозь губы и касается зубов. Надеюсь, Айсу не больно! Похоже, что нет, потому что он испускает стон. Я кладу руки ему на живот — мне немного страшно, что он может толкнуться в меня слишком глубоко. Мне удаётся вобрать в рот только головку и часть ствола — он такой огромный. Но Айс сдерживается и просто смотрит, как я его сосу.

Когда из головки начинает выделяться ещё больше капель, он поспешно вытаскивает меня из ванны и попутно целует. Его хищный взгляд словно говорит: хочу трахнуть тебя прямо на этом месте. Но Айс ставит меня на ноги.

Сначала он обтирает полотенцем меня, потом себя. Он садится на табурет перед панорамным окном и тянет меня к себе на колени. Его член прижимается к моим ягодицам.

Почему мы не идём в постель? Неужели он настолько боится, что у нас ничего не получится, что тянет время?

Айс поворачивается вместе со мной, чтобы я могла вместе с ним смотреть в высокое окно. Затем он раздвигает мои ноги, и я смутно вижу наше отражение в стекле.

Он нежно ласкает половые губы.

— Теперь ты полностью обнажена, и весь город это видит.

— Меня никто не может увидеть, — говорю я с улыбкой.

Он точно знает, что снаружи стекло зеркальное.

— Предположим, кто-то наблюдает за нами, — Айс указывает поверх моего плеча. — Возьмём, к примеру, высотку в конце парка. Представь, что кто-то стоит у окна и наблюдает за нами через бинокль. Он видит всё. Твою бритую киску, и как я просовываю в неё палец, играя другой рукой с твоими сосками.

Когда Айс претворяет свои слова в жизнь, мои внутренности сжимаются.

— Он, совершенно точно, дрочит сейчас.

Эрекция Айса упирается мне в ягодицы, он сдавленно стонет.

— Эта мысль заводит тебя.

— Только мысль, и лишь потому, что это игра. Реальность менее захватывающая.

Я встаю, разворачиваюсь к нему лицом и снова сажусь к нему на колени, расставив ноги, чтобы он всё хорошо видел.

— Почему ты так себя мучаешь? — Я беру его толстый член в руку и прижимаю к своей голой плоти.

Айс окидывает меня горящим взглядом.

— Ты такая красивая. Я не хочу сделать тебе больно.

Я нежно глажу его покрытую щетиной щёку.