- Поняла. А почему выезжаем в 10, может пораньше?

- Я с утра хочу на кладбище побывать. Если скорее управлюсь, позвоню.

Вечер в ресторане прошёл тихо, чему Ольга была только рада.

- Сегодня же понедельник, - объяснил Роман. – А тут порядки сохранились ещё с совка, раз понедельник, значит у музыкантов выходной.

- Отлично, - заявила девушка. – Мы сможем спокойно поговорить, не перекрикивая музыку. Только вначале поедим, а то я голодная.

- Да и мы ещё не ели, - заметил Максим. – После твоего ухода я до вечера сидел за отчётностью, а Рома принял ещё нескольких пациентов.

- Ты так и не нашёл напарника, - упрекнула товарища Ольга. – Ведь тяжело одному тащить такой груз.

- Ты ведь могла, - возразил Роман, - и я смогу. За последних два года столько пришлось узнать и понять, принимая пациентов в «Салоне» и объезжая богатую клиентуру по вызовам. Хотя работать в больнице мне нравится больше, почему-то там обстановка сердечнее и добрее.

- Ребята, - Ольга, отодвинувшись от стола, откинулась на спинку кресла, - вы ещё не передумали на счёт самостоятельности? Я готова и дальше приезжать сюда работать и принимать особо сложных больных, но правильнее было бы, чтобы этот «Салон» принадлежал вам. Сходим к нотариусу, всё оформим чин по чину.

- Нет, Оля, - серьёзно ответил Максим. – Мы с Ромой уже обсуждали это не раз… И оба не согласны, «Салон» - твой. Именно ты дала ему новую жизнь и создала репутацию, и эта репутация прекрасно работает по сей день, потому что люди говорят: «Если будет совсем плохо, приедет наша красавица и обязательно поможет».

- Ты нужна нашему городу, пусть и бываешь в последнее время не часто… - вклинился Роман.

- Но регулярно, - добавил Максим. – И нас такая ситуация вполне устраивает. Рома совершенствуется, как массажист и костоправ, а я веду финансы и отчётность. Нас никто не трогает, с администрацией мы дружим, исправно платим налоги, так что с нами все считаются и даже не помышляют как-то навредить.

- А всё дело в том, - грустно улыбнулся Роман, - что у любого человека, неважно, какое положение он занимает, однажды начинает болеть спина. И этот человек знает место, где ему обязательно помогут - «Ольгин салон».

- «Ольгин»? – подняла бровь девушка.

- Ага, и уже давно. Мы с Максом даже думали вывеску сменить, но решили, что народ и так знает.

Дома девушка перебрала кое-какие вещи и упаковала в дорогу сумку, а когда уже лежала в кровати, к ней неожиданно позвонила Галина, местная глава «чёрных».

- Знаю, что ты в городе, - сказала она, поздоровавшись. – Сразу увидела «белое» зарево и заинтересовалась.

- Да? А как увидела? – не поняла Ольга.

- Вот такой у меня дар – видеть силу. А тут уже второй день центральная часть города светится, словно иллюминацию включили.

- О! Я совсем забыла, – и девушка, соскочив с кровати, надела браслеты, блокирующие силу. – А сейчас как? Посмотри.

- Всё пропало, - через минуту ответила Галина. – Ты что-то сделала?

- Защитный амулет, - Ольга решила не вдаваться в подробности и не раскрывать свои тайны. – Мне знакомый «чёрный» в Киеве заколдовал, чтобы я не бросалась в глаза видящим.

- Ты в столице дружишь с нашими? Интере-есно.

- Ага. И как сказал сегодня один мой товарищ – спины болят у всех, неважно, кто он и какое место занимает. Именно так и появляются в моей жизни разные люди, а я с ними стараюсь ладить, даже с «чёрными».

- Мудро, хвалю. Ты к нам надолго, Оля? Потому что, хоть сияния сейчас и нет, но присутствие твоё ощущается. Раньше я этого не замечала, зато сейчас… видимо ты вошла в полную силу и теперь «белый» перевес, когда ты в городе, особенно заметен.

- Завтра утром я уезжаю домой, так что потерпи дискомфорт ещё немного.

- А куда деваться? – хохотнула Галина. – Потерплю. Ты молодец, что продолжаешь приезжать в свой «Салон» и принимаешь пациентов. Люди это очень ценят, поверь. А когда тебя нет, даже мои приходят править спину к твоему Роме, он ведь отличный массажист.

- Знаю, способный, но главное – обучаемый. Умеет наступить на горло своей гордости и амбициям и всегда готов учиться. Спасибо за похвалу.

- Тебе спасибо, Оля. Ну ладно, не буду больше мешать, отдыхай, спокойной ночи.

Городское кладбище за последний год разрослось. Ольга хмуро рассматривала новые надгробья, полностью покрывшие склоны кладбищенского холма, и вздыхала. «Люди умирают. Так много могил. То ли жизнь стала короче, то ли время быстрее – не пойму». Она подошла к могиле Виктора – большой гранитной стеле – перекрестилась, поздоровалась, а потом принялась за работу. Очищала памятник от снега, вытерла и отполировала его до блеска, выбросила в мусор засохший букет гвоздик (видимо, сын посещал или друзья), вместо него водрузила у подножья корзину с розами, а затем присела рядом на лавку и заговорила.

- Я всё ещё скучаю по тебе, но мне уже легче. А недавно у меня появился новый мужчина и, возможно, он останется в моей жизни надолго. Так что я отпускаю тебя, Виктор… Прости меня за всё. И хотя я понимаю, что не виновата в твоей смерти и, наверное, никто не виноват, даже сумасшедший старый Звенигора – всё равно это было несправедливо. Ты должен был жить ...Мне понадобилось три года, чтобы смириться с этим. Смириться и простить себя саму. Счастливой тебе новой жизни, дорогой. Я всегда буду навещать тебя. И всегда буду помнить.

Ольга позвонила Дыму в восемь вечера.

- Привет, я уже дома. Родителей отправила, всё нормально, вот, готовлю ужин. Приедешь?

- Уже в пути, - бросил он торопливо и отключился. А через полчаса, вломившись в квартиру, Сокора закружил девушку в объятиях и зацеловал-залюбил до беспамятства. «Какой ужин? Я так соскучился!» Они за несколько часов измочалили постель, да ещё так, что пришлось её заново перестилать, а потом, улёгшись на Дыма, Ольга молча начала рассматривать его лицо, словно увидела впервые. Крупный небритый подбородок, умные серые глаза и красивые дуги бровей над ними, а ещё породистый нос – внешность мужчины впечатляла. «Ой, как мне нравится!» - мысленно хихикнула Ольга. А Дима смирно лежал, обхватив любимую за талию, и тихо радовался, что вот она здесь, рядом, и открыта, как никогда, словно они перешли на новую ступень общения, когда уже начинаешь понимать, что ЭТО – уже не просто постель, а гораздо, гораздо больше.

И тут у Ольги в животе громко заурчало.

- Ну вот, - рассмеялся Дым. – Такой момент испортила.

- Есть хочу, - смущённо объяснила красавица.

- Я тоже.

- Тогда пошли на кухню.

Сокора сидел на диванчике, старательно орудуя вилкой, но при этом не отводил взгляда от Ольги, потому что было на что смотреть. Красавица надела к столу роскошный атласный халат, который скрывал её тело, словно броня, и на фоне пышной восточной вышивки тонкие кисти девичьих рук казались особенно изящными, а глубокий вырез, в котором мелькала высокая грудь, вызывал горячее любопытство и манил потрогать и покрыть частыми поцелуями.

«Моя», - удовлетворённо подумал Сокора, а затем вслух спросил:

- Интересный халат, такой сейчас и не купишь. Откуда раритет?

- Это не раритет, это винтаж, стиль двадцатых годов прошлого века. Подарок бабушки.

- А кто у нас бабушка?

- О, это великая женщина, почти королева - королева моды Вильнюса. Она была главной закройщицей города много десятилетий…

- Закройщицей?

- Сейчас бы её назвали кутюрье высокой моды Литвы. У мадам Тильды шили наряды все известные модницы города и этот халат – из бесконечных запасников бабушки. Она подарила мне целый гардероб невероятных нарядов, правда носить мне их некуда и некогда.

- Ошибаешься, - запротестовал Сокора. – Мы можем ходить на различные приёмы (мне ведь постоянно высылают приглашения), посещать премьеры в театрах или опере, бывать на Неделе высокой моды, да мало ли…