Парень разворачивает меня и притягивает ближе к себе. Пройдясь руками по затылку, он распускает мои волосы, от чего они мягко лежаться на мои плечи. Аккуратно убрав прядки, упавшие мне на глаза, он притягивает мое лицо ближе к себе и целует. Этот поцелуй отличается от всех предыдущих. Он полон обещания наслаждения.

Сначала Рид ведет себя неуверенно и неспешно. Он пытается себя контролировать, но я этого не хочу. Я хочу раствориться в нем, потеряться, полностью отдаться мужчине, которого люблю. И я знаю, что это самый подходящий момент, чтобы рассказать ему об этом. Несмотря на то, что раньше я боялась испугать его этим, он должен знать о моих чувствах. Не важно, какие стены он не может разрушить, не важно, какие он хранит от меня секреты, это не может изменить мою любовь, Рид просто должен знать это.

Я прерываю поцелуй и смотрю в его пронзительные голубые глаза.

— Рид, я хочу кое-что тебе рассказать.

Он вопросительно смотрит на меня:

— Мэдди, ты можешь честно все мне рассказать, — он мягко проводит по моей щеке и продолжает. — Я сделал что-то не так? Говори, скажи все, что тебя беспокоит.

Я тяну его через всю комнату, чтобы мы могли сесть на кровать. Я вся дрожу от нервов, из-за того, что хочу сказать ему, и из-за того, что должно скоро произойти. Он сидит на краю кровати, опираясь на ногу. Я сажусь на него, обвив ногами, чтобы смотреть в его кристальные глаза во время признания. Я дотрагиваюсь до его щеки и делаю глубокий вздох, собирая в кучу слова, которые собиралась произнести.

— Я люблю тебя, Рид, — я останавливаюсь, всматриваясь в его глаза, пытаясь найти там шок, но его нет. Он просто очаровательно улыбается, медленно выводя узоры на моей спине. Тишина уже давит на уши, и я пытаюсь прервать ее. — Я знаю, что все произошло очень быстро, и у нас обоих есть преграды, но я всё равно это чувствую. Ты замечательный, и ты разрушил все стены, которые я строила, чтобы отгородиться от людей. Ты тот, кто мне нужен. И я знаю, что мы преодолеем все преграды. Я уверена в нас. Это страшно, но я хотела, чтобы ты знал, что я люблю тебя. Я очень сильно люблю тебя, — я тараторю все это так быстро, что мне приходиться глубоко вздохнуть, чтобы запустить в легкие воздух.

Его губы изгибаются в чертовски красивой улыбке, и он говорит:

— Ты закончила? Можно я продолжу?

Я киваю, сказав «угу» в ответ. По-моему, мой мозг уже не может нормально функционировать.

— Мадлен, я тоже люблю тебя, — я хочу что-то сказать, но он затыкает меня поцелуем. — Твоя очередь уже прошла, теперь моя, — он еще раз целует меня и продолжает. — Я люблю тебя больше всех на свете. Я бы положил к твоим ногам весь мир, чтобы доказать тебе свою любовь. И даже не думай, что я сказал это только из-за того, что ты первой сказала мне эти слова. Я уже давно думал об этом, да, у меня есть какая-то херня в голове, и именно из-за нее я возвел все свои стены, вот только ты их уже растворила. Только ради всего этого я сделал этот вечер таким незабываемым. Я хотел, чтобы ты помнила каждый его момент, и в особенности тот, когда я признаюсь тебе в любви. Когда мы решим перейти на физический уровень наших отношений, я хотел, чтобы эта кровать была только нашей. Я хотел, чтобы были только ты и я — и больше никаких воспоминаний, кроме этого, когда ты сидишь в моих руках при свете свечей и слушаешь мои признания в любви, — он целует кончик моего носа и вытирает слезы на моём лице.

Его признания медленно разжигают огонь у меня в животе. Как же я ошибалась, когда думала, что хотела его раньше. Я хватаю низ его рубашки и стягиваю ее через голову, наш зрительный контакт прерывается только на мгновение, когда ткань закрывает ему голову. Я толкаю Рида на кровать, и получается так, что я до сих пор сижу на нем. Он держит меня ладонями за талию, какие же у него большие руки, он практически полностью обвивает меня. Приспустив свои руки к моей попе, он аккуратно сжимает ее. Его пальцы начинают медленно вырисовывать круги на опасном расстоянии от центра огня.

Я наклоняюсь ближе и целую его грудь. Она широкая и мускулистая, но в то же время нежная и теплая. Его волоски на груди щекочут мое лицо. Я целую его в место, где бьется сердце, сказав «Я люблю тебя», и следую вниз, за линией роста волос, которая пропадает в джинсах. До того как я успеваю расстегнуть их, Рид одной рукой хватает мои запястья и садиться, все еще со мной на руках.

— Нет, Мэдди. Дай мне любить тебя, пожалуйста.

Во рту тут же становиться сухо, и внутри все сжимается от представления, что он только может сделать со мной. Я кивает, практически незаметно, но Рид видит. Потянув подол моей рубашки, он снимает эту раздражающую ткань. Его зрачки расширяются при виде моего розового кружевного лифчика. Тот практически прозрачный, и соски прижимаются к ткани, не оставляя место для воображения.

Рид тянется расстегнуть его. Но я опережаю его. Захватив задние застежки, я медленно и соблазнительно расстегиваю каждый из крючков. Моя грудь оголяется от отсутствия чашек, и я выкидываю свой лифчик куда-то на пол, где уже лежит наша одежда. Рид не дотрагивается до меня в ту же секунду, как обычно делал. Вместо этого он просто смотрит. Он смотрит так долго, что по коже начинают бегать мурашки, а соски под его внимательным взглядом твердеют еще сильнее.

— Красивая. Ты невероятно красивая, Мэдди.

Он обнимает меня за талию и быстро меняет нашу позицию, теперь я нахожусь под ним. Рид удерживает свой вес на руках, чтобы мне было не тяжело. Когда он начинает целовать мою шею, я стону, не в силах сдерживать эмоции. Его язык ощущается таким горячим в отличие от моего тела, и моя грудь просто умоляет его прикоснуться. Пальцы парня бегают по моей груди, не касаясь самых ноющих участков. Он приспускается вниз, и я чувствую на левой груди его дыхание, но Рид не делает ничего больше. Я чувствую лишь его теплое дыхание, возбуждающее меня еще сильнее.

Он целует каждый участок моей груди, но не касался тех участков, где мне больше всего хочется. Пока он двигается от одной груди к другой, продолжая свою пытку, я практически извиваюсь под ним.

— Пожалуйста, Рид. Ну, пожалуйста.

— Что случилось, малыш? Скажи мне, чего ты хочешь. Я сделаю все, что ты захочешь, — какие же его глаза сейчас сексуальные.

— Я хочу тебя, Рид. Я хочу тебя сейчас. Пожалуйста, — мой голос срывается, превращаясь в шепот.

Он тут же превращает мое желание в действительность, втягивая мой сосок в рот, и все внутри меня сжимается от ощущения его горячего языка, скользящего по моей груди. Рид глубоко втягивает розовый сосок в рот и аккуратно прикусывает его. Я выгибаюсь под ним и стону в экстазе. Он делает это снова и снова до тех пор, пока я могу это выдерживать. Я уже теряю способность себя контролировать: если он еще раз дотронется до любого участка моего тела, я упаду в бездну наслаждения.

Рид, должно быть, чувствует это, что я очень близко, поэтому отрывается и всматривается в мои глаза, ища разрешения зайти дальше. Не видя никакого сопротивления, он спускается вниз, ведя дорожку поцелуев от груди до живота. Когда он дотрагивается до моего пупка, я выкрикиваю его имя.

— Рид... пожалуйста... больше... я хочу большего... пожалуйста.

Он, должно быть, видит какое-то смятение у меня в глазах и говорит:

— Ты самая красивая девушка из всех, Мэдди. Я хочу тебя сильнее, чем ты можешь себе вообразить, но если ты не готова, то все в порядке. Я просто хочу показать насколько сильно люблю тебя. Я хочу, чтобы ты почувствовала нечто невероятное, — его слова успокаивают меня, и вдруг я перестаю смущаться своей наготы.

Спускаясь вниз, Рид целует практически каждый сантиметр моих ножек. Когда он снова поднимается наверх, я уже вся горю от желания. Он целует мою плоть сквозь ткань моих трусиков, и я становлюсь еще более влажной.

Глубоко вдохнув, Рид говорит:

— Ты пахнешь чертовски привлекательно, Мэдди. Такая сладкая. Я хочу облизать всю тебя.