— Черт, я чувствую, как ты сужаешься вокруг меня. Я сейчас буду двигаться. Посмотри на меня, пожалуйста. Я хочу смотреть тебе в глаза, — какие же у него большие глаза. Тонкий голубой лед вокруг зрачков, затягивающих в глубокий черный бассейн любви.

Я смотрю на него, и он входит полностью. Я чувствую барьер, резкую боль, и как Рид останавливается от сопротивления. Вот и все, барьера больше нет.

— Детка, ты в порядке? Извини, если сделал тебе больно. Я обещаю больше никогда не делать тебе больно.

Я не могу связать и слова, у меня в голове нет ни одной мысли, только удовольствие. Я обнимаю его за шею и дотягиваюсь до его губ, чтобы поцеловать, показывая все свои чувства и отгоняя его сомнения. Он начинает двигаться — медленно и чувственно. Его язык сплетается с моим, так же как и наши тела. Его челюсти напряжены, и бицепсы играют под моими пальцами. Он сдерживается, я чувствую это.

— Рид, не сдерживайся. Я хочу тебя.

Мы и так уже сдерживались очень долго, и сейчас я чертовски хочу его. Я хочу видеть страсть, которая только будет поджигать нас. Я никогда не была такой развязной и беззастенчивой, но он выпустил это на свободу.

После моей просьбы Рид начинает двигаться в бешеном ритме. Когда он заполняет меня, появляется такое чувство, будто я горю в огне наслаждения. Я выкрикиваю его имя, когда мое тело чувствует наслаждение. Он делает еще пару резких и быстрых толчков, после чего вздрагивает.

Он дрожит, покрытый потом. Притянув его ближе, я упиваюсь ощущением его тела надо мной, во мне. Я обнимаю Рида еще сильнее. Мы восстанавливаем наше дыхание. Появляется такое чувство, будто у меня нет костей, и я ощущаю себя удовлетворенной, спрятавшейся в его руках, сердце Рида стучит у меня на щеке. Мои веки тяжелеют и до того, как они закрываются, я чувствую, как Рид встает с кровати. Он поднимается и идет в ванну. Чуть позже возвращается с теплой губкой и таблеткой обезболивающего. Я пытаюсь двигаться, чтобы встать, но он останавливает меня, продвинувшись к моим ногам, чтобы помыть меня. Я и раньше знала, что он заботливый, но это переходит все границы, я невероятно краснею. Знаю. Знаю, что после того, что между нами произошло, это глупо, но это так интимно. Я люблю его.

Закончив, Рид протягивает мне таблетку со стаканом воды.

— Но у меня не болит голова. Зачем ты даешь мне таблетку?

— Ну… ты… эмм… возможно, завтра утром тебе будет больно, и я подумал, что это может помочь. И к тому же, откровенно говоря, я не могу дождаться следующего раза, поэтому, чем быстрее пройдет боль, тем лучше.

Его улыбка такая чертовски обаятельная, и я не могу удержаться, чтобы не поцеловать его.

Он притягивает меня ближе. Я чувствую спиной его грудь, он шепчет мне приятные нежности на ухо. Говорит, что любит меня, притягивает еще сильнее и накрывает нас одеялом. Тепло окутывает меня, и я больше не могу держать глаза открытыми.

Я расслабляюсь, чувствуя, как Рид играет с моими волосами и как его дыхание касается моей шеи. Я чувствую полное удовлетворение от того, что сегодня мы открылись друг другу.

Глава 12

Рид

Я бегу так быстро, как только могут бежать ноги семнадцатилетнего парня. Легкие уже горят, а глаза слезятся от сильного ветра, бьющего в лицо. Щупальца страха добираются до меня, и от этого хочется бежать еще быстрее. Мир рушится вокруг меня, поглотив, похоронив меня под собой. Света больше нет, только темнота окружает меня.

Я ворочаюсь в постели, проснувшись после страшного сна. Только не сегодня. Только не когда Мэдди тут. Только не после того, что произошло сегодня между нами. Я отгоняю страх моего прошлого, глубоко вздыхая и считая до ста. Я начинаю засыпать, когда досчитываю до 55, надеясь, что наконец-то спокойно посплю.

Я забегаю в свой дом, но там никого нет. Я отчаянно зову маму и папу, хотя знаю, что они на работе. Мое горло уже начинает болеть от отчаянных криков, но я продолжаю орать. Но тот, чей ответ мне хотелось услышать сильнее всего, уже никогда не ответит. Я пытаюсь сделать шаг, но мою ногу сводит судорогой, и я падаю вниз лицом. От удара об холодный и твердый паркет я разбиваю свой подбородок.

Мое сердце неистово бьется в груди. Уши заливаются краской. Лоб покрывается испариной. Инстинктивно, я провожу рукой по шраму на подбородке. Быстрая и резкая боль пронзает меня. Но этот шрам поверхностный, настоящий шрам уже спрятан глубоко-глубоко внутри меня. Похоронен. Холодный и мертвый, как Шейн.

Я смотрю на милую Мэдди, которая спокойно спит, свернувшись в клубок. Я пристраиваюсь к ней сзади, чувствуя, как ее попа касается моего паха. Я легко обвиваю девушку руками, пытаясь не разбудить. Вдыхая приятный кокосовый аромат ее шампуня, который ассоциируется у меня со свободой и умиротворением, я пытаюсь успокоиться и отогнать от себя ступор. Я опять начинаю считать до ста. На сотне сон всё еще не собирается забирать меня в свое царство, и я начинаю счет заново. Практически досчитав до трети, я опять засыпаю.

Когда я наконец-то добираюсь до второго этажа, то слышу, как в ванной бежит вода. Страх сковывает меня. Кажется, мои ноги приклеились к полу. Я не могу сдвинуться с места. Я не могу говорить. Мир вращается вокруг меня с бешеной скоростью. Я зову его.

— Шейн? Чувак? Это ты там?

Но ответа нет, его уже никогда не будет. Я пытаюсь открыть дверь, но она заперта. Я стараюсь толкнуть сильнее. Я бью кулаками белую деревянную дверь, пока рама не начинает трещать, а руки кровоточить. Я меняю тактику, но паника начинает подкатывать все сильнее и сильнее. Я толкаю дверь плечом, но ничего не происходит. Я толкаю снова и снова. Боль усиливается. Я уверен, что сильно повредил плечо, но просто не могу остановиться. Я не остановлюсь, пока не добьюсь своего.

Дверь трещит, и я бью ее еще раз, зная, что если ударю посильнее, то она разлетится на куски. Я толкаю её плечом и буквально вваливаюсь в ванную, падая на залитый кровью холодный пол. Дрожь пронзает мое тело, и дикий крик срывается с моих губ — это крик раненного животного. Я неуклюже ползу. От воды, смешанной с кровью, ноги все время поскальзываются. Кровь везде. Я пытаюсь убедить себя, что это моя кровь: с подбородка, с кровоточащих кулаков и с плеча, в котором застрял деревянный осколок. Но я всё равно понимаю, что она не моя. Это его. Это кровь Шейна.

Я добегаю до ванны и вижу, как его руки безжизненно свисают с бортиков. Кровь уже не идет с вен на запястьях. Я хватаю Шейна за плечи, пытаюсь встряхнуть, пытаюсь вытянуть его из воды, пытаюсь спасти его. Но его голова просто качается из стороны в сторону, а глаза мертвые и пустые. Его тело уже холодное, Шейна уже здесь нет. Я опоздал.

Я падаю на пол, где меня тошнит. Я не спас его. Я опоздал. Это моя ошибка. Если бы я пришел раньше, он бы до сих пор был здесь, со мной. Я не смог сдержать боль внутри себя и начал крушить все вокруг.

— Рид! О, Господи! Рид, милый, проснись. Это всего лишь плохой сон. Пожалуйста, милый, проснись. Ты пугаешь меня. Пожалуйста! — ее испуганный тон вырывает меня из ада. Мэдди гладит мое лицо и шею. Она притягивает меня ближе, и я щекой чувствует ее сердцебиение. Я никак не могу успокоиться и понять, где нахожусь. Единственное, что приводит меня в чувство, это пальцы Мэдди, нежно гладившие мои волосы, руки, которые вырисовывают круги на спине, и голос, повторяющий "все будет в порядке".

Я поворачиваюсь, чтобы посмотреть на Мэдди, но из-за этого маленького движения внутри все неприятно скручивает. Внутри поднимается комок, я вскакиваю с кровати и кидаюсь в туалет. Она находиться рядом со мной — успокаивающая и поддерживающая. После того как мой желудок наконец-то пустеет, Мэдди встает и подходит к раковине, чтобы намочить полотенце. Потом она возвращается ко мне и вытирает пот, выступивший на лбу и щеках. Я не могу смотреть ей в глаза. Я сломаюсь, я знаю это.