Он передвигает свою руку мне на затылок и прижимает меня к себе. Его язык уже у меня во рту, где он встречается с моим. Это настойчивый, возможно, самый страстный наш поцелуй. Но мы растворяемся в нём по совершенно разным причинам, и этого достаточно, чтобы я отпрянула. Когда я это делаю, Джей заглядывает в мои глаза. Его собственные глаза в это время прикрыты и наполнены желанием. Я ужасно себя чувствую, но всё же я должна это сказать.

Я кладу свою руку ему на грудь, не для ласки, но для того, чтобы увеличить дистанцию между нами.

— Джей, я не могу быть с тобой. Я не люблю тебя. Если честно, я даже не могу сказать, что хочу влюбиться. Ты добрый и милый, замечательный парень, но я просто не могу. Мне жаль, Джей, но мы больше не можем быть вместе.

Мои слова парализуют его. Он бубнит себе под нос что-то, отдалённо напоминающее "чёрт", но его челюсти сжаты настолько сильно, что трудно разобрать так ли это. Милый и романтичный уступает место РЕАЛЬНО ВЗБЕШЁННОМУ.

Ударив кулаками песок, Джей заставляет меня слегка подпрыгнуть. Злость, скрытая за его словами, пугает меня еще больше.

— Что за фигня, Мадлен! Почему, чёрт подери, нет? В чём твоя проблема? Я должен был это предвидеть. Ты никогда не хотела со мной поговорить. Ты никогда не открывалась. Чёрт, да мы едва видимся теперь. Я здесь, открываю тебе своё сердце, говорю тебе, что хочу тебя, что хочу нас, а ты просто ведёшь себя как стерва. Знаешь что? Хорошо, пусть так. Всё кончено. Проваливай в свой маленький мир и оставь меня в покое.

Он подрывается и начинает уходить вдоль берега.

Когда я его догоняю, Джей стоит, уставившись в пустоту, думая Бог знает о чём. Я стараюсь схватить его руку, чтобы утешить, как могу, но он одёргивает руку как только чувствует моё прикосновение.

Парень делает шаг назад, и разъярённый взгляд его глаз сбивает меня с толку.

— Знаешь что, Мэдди? Я беру свои слова обратно. Я не люблю тебя. Я никогда не смог бы полюбить кого-то столь же замкнутого и бессердечного как ты.

Он не повысил голос. Было бы проще, если бы он кричал. Но его слова едва ли громче шепота — ядовитого, болезненного шёпота. Я заметно съёживаюсь, и слёзы, которые я так долго сдерживала, явно грозят появиться на моем лице.

За слезами быстро следуют всхлипы — сжимающие грудь и выворачивающие меня наизнанку. Я оседаю на песок и закрываю лицо руками. Я плачу, потому что сделала больно Джею, но в большей степени потому, что больно мне. Именно когда я начинаю думать, что смогу немного, хотя бы немного любить свою жизнь, всё это обрушилось на меня. Я знаю, что не люблю Джея, но это заставляет меня думать, что я никогда не смогу никого полюбить. Если я не могу полюбить кого-то вроде него, то меня уже не исправить.

Джей стоит передо мной мертвенно-спокойный. Проходит несколько секунд, прежде чем он находит нужные слова, но когда я смотрю на него, то вижу, что он старается справиться со слезами. Он садится рядом со мной и поворачивает моё лицо к себе.

— Ты разбила мне сердце, Мэдди. Я надеюсь, что однажды я смогу идти дальше, но я люблю тебя, и только из любви я говорю тебе, что ты заслуживаешь, чтобы тебя любили. Ты не сломана и не пустая, как ты о себе думаешь.

Он кладет палец поперек моих губ, перебивая то, что я хотела сказать и, пытаясь завершить свою Мэдди-достойна-любви речь.

— Да, это так. Дай мне закончить. Я знаю, что потеря родителей была тяжёлым испытанием и что ты до сих пор страдаешь, но твоя жизнь не станет лучше, пока ты не позволишь ей стать лучше. Ты должна отпустить их и жить своей жизнью. Я знаю, что ты заслуживаешь любви. И чёрт подери, я так надеялся, что буду достоин этой чести, но, видимо, нет. Просто надеюсь, что однажды ты поймёшь, что заслуживаешь лучшего, что когда-нибудь ты впустишь любовь.

Он встаёт и поднимает меня за собой. Мои всхлипы прекращаются, и я вытираю слезы. Я хочу сказать что-то, но не нахожу нужных слов — да и какие слова будут нужными в этой ситуации?

— Джей, мне жаль. Правда, очень жаль.

Да, это все, что я могу сказать. Он милый и искренний, а я дерьмовая и слабая.

— Шшш, все хорошо. Я большой мальчик — справлюсь. Давай вернёмся и насладимся остатком ночи.

— Хорошо. Это звучит неплохо.

Дерьмовая и слабая — да, это я.

Остаток ночи проходит размыто. В большей степени потому, что остальные слегка выпили. Мел и я смогли быстро улизнуть, так что я рассказываю ей всё, что произошло между мной и Джеем. Она не удивлена. Она знает мои причины. Мел знает их лучше остальных. Она говорит, что понимает меня, но при этом согласна с Джеем — по поводу всего того дерьма, что я достойна любви и должна перестать прятаться от людей.

Теория Мел накануне была доказана. Так что, может, мне стоит и тут прислушаться к её мнению?

Глава 3

Я хотела второго шанса, и я его получила. Хорошо, понятно, родителей мне не вернуть, но новое начало уже на горизонте. После нашего расставания с Джеем и еще более душевного разговора с Мелани, в тот вечер я дала себе несколько обещаний. Они очень простые, но, надеюсь, помогут мне навести хоть какое-то подобие порядка в моей жизни.

Выбирай счастье. 

Цени красоту. 

Впусти любовь. 

Как я и сказала, простые — освежающе простые.

Мы с Мелани въехали в нашу комнату в общежитии еще вчера, и, хоть было сложно попрощаться с мамой Крейн, нельзя не признать, что новая самостоятельная жизнь была очень притягательной и волнующей. Наши соседи по комнате тоже приехали только вчера. Они невероятные. Более чем невероятные, если честно. Лиа и Камрин — кузины. Они тоже только поступили, так что нам не попались какие-то сорвиголовы, к тому же, мы получили встроенных гидов в комплекте. Наша комната — просто супер. Я бы даже не назвала это комнатой, скорее квартирой. Мы с Мелани делим одну комнату, а Лиа с Камми — другую. Комнаты достаточно просторные, тут свободно вмещаются кровать, стол и шкаф, плюс ванные комнаты для каждого из нас. Мы делим только гостиную, которая вначале была слишком тусклой, но после того, как каждая из нас добавила свои детали, стала очень уютной и домашней. Также тут есть приличная кухня — громадная плита и холодильник. Раковина покоится на небольшой голубой столешнице, формирующей L-образный обеденный стол напротив рабочих поверхностей. Она не такая уж высокотехнологичная, но весьма функциональная, и впервые за долгое время моя — действительно моя. Это первый раз в моей жизни, когда я решила жить где-то — когда я чувствовала себя достаточно комфортно, чтобы поставить на чём-то свой личный штамп.

Лиа, Камми, Мел и я направляемся в местную пиццерию на ланч, и я просто поражена количеством изменившихся за эти дни вещей. Я чувствую себя легче, свободней. Я чувствую себя хорошо, действительно хорошо, и просто не могу перестать улыбаться.

— Какие планы на вечер? — Камми прерывает ход моих мыслей. — Сегодня будет вечеринка у Джека. Он сказал, что вы приглашены. И он будет рад с вами познакомиться.

Джек и Камми встречались со школы, и, в отличие от меня с Джеем, они оба любили друг друга достаточно сильно, чтобы не побояться трудностей. Они встречались в течение трёх с половиной лет, даже когда Джек уехал сюда для своего первого года в университете, а Камми осталась, чтобы закончить последний год в школе. Из того, что я узнала от Камми, они прошли уже довольно долгий путь.

— О Боже! Вы обязательно должны пойти. Вечеринки Джека всегда потрясные. Пожалуйста, пожалуйста, пожалуйста, вы же не хотите провести весь вечер одни, не так ли?

В этом вся Лиа. Она немного болтлива, мягко говоря. Я хотела бы иметь хотя бы половину её энергии и позитива, и, учитывая мои недавние обещания, близкое общение с Лиа — моё ближайшее будущее.

Мы с Мел обмениваемся взглядами над нашей пиццей и одновременно говорим: «Чёрт, да!». Все вместе мы проводим остаток ланча, разговаривая о том, как выросли, откуда мы, как нам колледж и всё такое — ну, как сказать, они разговаривают, а я просто киваю и улыбаюсь.