- Я думаю, мой брат имеет отношение к огромному количеству вещей, о которых я не догадываюсь. Он хороший человек и пытается быть справедливым королем, но он ушел в себя с тех пор, как был коронован. Неважно, что он сделал, я уверен, что он никогда никому не хотел причинять боль.

- А как на счет вас? - спросила я.

- Насчет меня? - На его губах начала играть улыбка.

- Вы хороший человек?

- Нет, я могу сказать, что я не очень хороший человек, - признался Кеннет. - Но я никогда не сделал бы ничего, что могло бы навредить моему брату. Несмотря на наши периодические разногласия, я люблю Микко, и не позволю случиться с ним ничему плохому.

- Вы позволили ему отправиться в тюрьму, - напомнила я, и он дернулся.

- Микко находится в тюрьме, - заявил он. - Но не я арестовал его, и будет ведь суд. У него есть шанс очистить свое имя, а я буду рядом с ним.

- Кроме того, есть вещи гораздо худшие, чем тюрьма, - добавил Кеннет.

- Вы нанимали Сирано, чтобы убить вашего брата? - спросила я.

Кеннет закатил глаза.

- Я уже сказал тебе, что никогда не сделаю ничего, чтобы навредить Микко. Разве я ответил не на достаточное количество вопросов? - Он отступил и сел на кровать.

- У меня есть еще один вопрос, - ответила я. - Знаете ли вы, почему кто-то может желать мне смерти?

- Что? - Кенет покачал головой, показывая потрясение от этой мысли. - Нет. Конечно, нет. Кто желает тебе смерти?

- Никто. Не важно. - Я попыталась не акцентировать внимание, так как это было легче, чем объяснять, что Константин Блэк пришел во сне, чтобы сообщить, что Виктор Далиг хочет убрать меня.

Кеннет самодовольно улыбнулся:

- Я не могу представить ни одной причины, почему кто-то хотел бы убрать тебя. Кроме твоих непрерывных вопросов, конечно.

Темная вода за моим окном лишала возможности видеть, встало ли уже солнце. Я лежала в кровати без сна, так же как провела большую часть ночи, ожидая, когда зазвонит будильник и известит меня, что наступило утро, и я могу встать и чего-то добиться.

Не скажу, что я была уверена, что что-то можно сделать. Мы с Каспером потратили значительную часть вечера, пытаясь заставить Бэйля передать нам бумаги, но он настаивал, что они должны быть скрыты в целях безопасности до суда над королем Микко.

Бэйль отказался говорить нам что-либо, ссылаясь на конфиденциальность. Мы пытались надавить на него, но из-за отсутствия влияния, ничего не добились. Когда пытались поговорить с Микко, его адвокат отказал нам.

Больше мы ничего не могли сделать для него, поэтому Каспер предложил вернуться к работе над заданием, ради которого мы сюда приехали - создание рекомендаций, чтобы помочь дворцовой охране работать лучше. Именно этим мы и занимались, не ложась спать, до поздней ночи, чтобы написать отчет о предлагаемых изменениях, которые, по нашему мнению, могли помочь охране обеспечить лучшую защиту королевской семье.

Хотя это был спорный вопрос, когда король Скояре в тюрьме, а королевство в панике. Не говоря о том, что Бэйль Ландин все еще обладал большей властью, чем должен был, Но в настоящее время все было в слишком запутанно, чтобы включать реорганизацию охраны.

Кто бы ни стал временной заменой Короля Микко - наиболее вероятные кандидатуры: Линнея, Кеннет или Лизбет - они могли сменить Бэйля, и это была рекомендация номер один. Охране нужна была полная чистка, начиная сверху. После отставки Бэйля и окончания судебного процесса, у Скояре все будет хорошо, если они смогут начать сначала с правильно функционирующей системой безопасности.

Робкий стук в мою дверь прервал мой несон, и я повернулась, чтобы посмотреть на будильник. Еще не было и шести утра, поэтому я заподозрила, что кто бы там не пришел, явно не с хорошими новостями.

Я открыла дверь и обнаружила Линнею. Капюшон ее широкого плаща был поднят, скрывая копну локонов, а глаза покраснели. И без того фарфоровая кожа, казалась еще бледнее, чем обычно, и она всхлипнула, когда с отчаянием посмотрела на меня.

- Пожалуйста, ты должна помочь нам, - сказала Линнея, уже почти рыдая.

- Помочь кому? - спросила я.

- Нам с Микко. - Линнея прошла мимо меня, комкая вышитый платок. - Я видела его вчера вечером, и это было ужасно, но они позволили мне побыть с ним только двадцать минут, а он не может жить так, Брин! Он не может!

Я закрыла дверь и протянула руку.

- Успокойтесь. Я знаю, что вы расстроены, но все будет хорошо.

- Как ты можешь так говорить? - закричала Линнея. - Мой муж в темнице!

- Истерика не ускорит его освобождение.

- Я знаю. Прости. - Она вытерла глаза носовым платком и села на кровать. - Я даже не знаю, как это могло произойти? Как король может быть арестован?

- Законы одинаково распространяются и на короля, и на простолюдина, - сказала я, повторяя то, что учила в школе, но даже тогда все понимали, что это неправда.

- Они сказали, что делают это, чтобы защитить меня, - продолжила Линнея, игнорируя мой комментарий. - Но зачем мне нужна защита от Микко? Он любит меня!

- Они все еще ведут расследование. - Попыталась успокоить я.

Ее губы дрожали, когда она смотрела на меня из-под капюшона:

- Я даже не знаю, что происходит в королевстве. Как я могу верить, что у Микко будет справедливый суд? Что, если его признают виновным? Что с ним будет? Что будет со мной?

Я печально покачала головой, сожалея, что не могу сказать ничего хорошего:

- Я не знаю.

- Я просто не могу поверить, что все это происходит. Я королева! Мне следовало что-то сказать! - разочарованно выкрикнула Линнея.

- Это не справедливо, - согласилась я.

По большей части Канин и Скояре были патриархиями - женщины могли править только в крайнем случае и короткое время - обычно после смерти мужа и до достижения сыном совершеннолетия. Другие племена были более социально прогрессивными, позволяя править женщинам при отсутствии в роду мужчин, но Канин были особо сильно приближены к традициям, чем другие.

Власть у Линнеи, как у королевы, могла быть только в тени мужа или сына, если бы он у нее родился, пока Микко был королем. Если Микко потерял бы корону, она потеряла бы ее тоже. При короле, посаженном в темницу, ее власть заперта вместе с ним.

- Что происходит? - Каспер распахнул дверь в мою комнату с мечом в руке.

Его волосы были растрепаны после сна, и на нем были только штаны от пижамы, открывая татуировку кролика над сердцем. Я знала, что у многих Хёдраген была такая же татуировка, но я никогда прежде не видела ее у Каспера.

- Ничего. - Я подняла руки, чтобы успокоить его. - Все в порядке.

- Я услышал шум, - сказал он, видимо имея в виду, крики Линнеи, и в недоумении осмотрел комнату. - Почему королева здесь?

- Разве я королева? - спросила Линнея, становясь все более подавленной с каждой секундой.

- Ей просто нужно с кем-то поговорить, - объяснила я Касперу, и он расслабился и опустил меч.

- Я нуждаюсь в ответах, - сказала Линнея.

- Ваша бабушка имеет большое влияние в королевстве, - сказала я. - Вы должны поговорить с ней. Я уверена, что она знает больше о том, что произойдет, чем я.

- Она знает, - согласилась Линнея, но казалась не слишком довольной этим. - Она сейчас в комитете, решает, кто должен править в отсутствие короля, но она не будет меня слушать. Каждый раз, когда я заговариваю о Микко, она просто говорит мне, быть терпеливой, и что правда выяснится.

- Это очень хороший совет, - сказал Каспер.

Что-то, наверное, случилось, потому что Линнея вдруг оживилась, и ее глаза взволнованно заблестели:

- Но она послушает вас. Она доверяет вам обоим. Если вы поговорите с ней о Микко, она должна будет выслушать вас.

- Моя королева, я думаю, вы слегка поспешны и ошибаетесь, - осторожно объяснила я. - Марксина Лизбет, вероятно, послушает вас, чем двух охранников из другого королевства. Как у королевы и ее родственницы, у вас гораздо больше влияния, чем у нас когда-либо было.