Сначала я даже пытался сдерживать рвущиеся наружу стоны, но, когда Ен вобрал в рот член на всю длину и при этом так возбуждающе рыкнул, вызывая вибрацию, я больше не мог сдерживаться и начал стонать в голос. Ен от этой реакции только ускорил движения и стал сосать быстрее, при этом, не забывая пальцами ласкать яйца, отчего меня накрывало волнами еще большего наслаждения.

      После очередного глубокого заглота, Ен выпустил мой член из плена своего рта, и подрачивая его ладонью, осоловело посмотрел на меня. А я просто медленно сходил с ума от движений его руки, от его затуманенных желанием зеленых глаз, от вида его припухших блестящих губ. Я со стоном откинулся на подушку. В этот момент пришло понимание, что если раньше и оставались какие-то сомнения, то теперь я точно могу быть уверен — пропал.

      А Ен, тем временем, стал языком вылизывать мой член по всей длине, словно боясь упустить хоть одну венку, оставить без внимания хоть один миллиметр. Потом язык плавно перешел на изучение яиц, Ен облизывал их по очереди, после чего вбирал в рот и посасывал. А потом снова взял член в рот практически полностью. Это и так доводило до исступления, но финальной точкой стало то, что Ен поднял на меня свой взгляд. И видя эти искрящиеся зеленые глаза наравне с моим членом во рту было просто нереально. Поглощенный этой картиной, я даже не успел предупредить или оттолкнуть Ена, как мир взорвался на тысячи осколков.

      Но для блондина это не стало неожиданностью, он довольно рыкнув, принял всю сперму, ни капли не упустив, потом взглянул на меня, пошло улыбнулся и потянулся к моим губам за поцелуем. Я сразу ответил, отмечая про себя, что у этого поцелуя очень специфический привкус, ощущать который было не только непривычно, но и странно. Но уверенные движения, чувствующего себя хозяином, языка Ена, быстро выбили из моей головы все посторонние мысли.

      Оторвавшись от моих губ, Ен потерся носом о мою щеку, а потом просто сгреб в охапку и примостился рядом со мной. Так, какое-то время мы пролежали в полной тишине. Не знаю, о чем в тот момент думал он, а я лежал, пытаясь собрать всю свою смелость, решаясь на какие-то ответные действия. Ему, конечно, легче, у него хоть опыт есть, а мне нужно приложить все усилия, чтоб собраться с духом сделать что-то подобное, и при этом не облажаться.

      Когда я, наконец, решил, что готов на ответный ход, развернулся в сжимающих меня объятьях и… с трудом поборол в себе желание как следует поколотить эту пьянь. Этот гаденыш спал! Да как вообще можно уснуть, когда тут такое творится?

      Я раздраженно скинул с себя его лапищу и какое-то время просто сидел на кровати, и обиженно сопя, смотрел на спящего блондина. Просидев так несколько минут, я все же пришел к выводу, что, наверное, и к лучшему, что он уснул. По крайней мере, он не будет себя завтра обвинять, что по-пьяни наломал дров, а мы со всем разберемся на трезвую голову. Я поднялся, нашел на полу свои трусы, быстро надел их, выключил свет, и улегся рядом с Этьеном, уткнувшись носом в его шею. Скорее бы утро…

      Проснувшись, я первым делом хотел поцеловать Ена. За то, что он все-таки пришел вчера, за то, что переступил тот, установленный собой же, барьер, за то, что так прижимал меня ночью к себе… И на этот раз по-настоящему захотелось его убить. Его не было в кровати. Не было вообще в моей комнате!

      Бесит! Как же он меня бесит! Сколько еще он собирается бегать от меня? Кипя от злости, я, как и был, в одних трусах, бросился к его комнате и стал громко долбить в дверь, которую, впрочем, мне открыли почти сразу.

— Эй, День, тише, люди спят еще… — Обеспокоенно посмотрел по сторонам Ен и пропустил меня внутрь. Влажные волосы, мокрые следы на синей футболке… Когда он от меня свалил вообще, если уже успел и в душ сходить? Не церемонясь, я прошел вглубь комнаты, при этом, сверля Ена злым взглядом. — День, я понимаю, ты злишься. Но… Я просто выпил вчера и даже не понял, как очутился у тебя… Такого больше не повторится, я обещаю…

— Да пошел ты! — Накинулся я на парня, заставив его от неожиданности опрокинуться на кровать, а сам оседлал его бедра сверху. — Достал меня уже! «Не повторится», «ты не готов», «иди к себе»… — Передразнил я тон парня. — А если я не хочу к себе? А если я готов? Об этом ты не думал?

— К чему готов, День? К ненависти в глазах тех, кто когда-то любил тебя? К вечным пряткам своего «я» от окружающих? К постоянным запретам и ограничениям? Или, может, к жизни изгоя, из-за того, что ты не такой как все? У тебя еще всё может быть хорошо, День. И я просто не имею права обрекать тебя на подобное… — Значит, он все это время просто переживал за меня? А я-то, дурак, надумал себе…

— Не засчитывается, Ен. Точка невозврата уже позади… — Сказал, подцепляя края футболки парня, и задирая ее вверх.

— Да и… ты несовершеннолетний еще…

— Тоже не засчитывается. Всего несколько недель ничего не значат. — Нежно провел кончиками пальцев по обнаженной коже. — Еще какие-то отмазки?

— Еще… Еще ты… — Наклоняюсь и провожу языком от пупка до края задранной футболки.

— Что я? — Беру в рот сосок, слегка прикусываю, и тут же нежно зализываю место укуса языком.

— Охуенный… — Хрипло произносит Ен, сдаваясь, и откидывая голову назад.

— А это, пожалуй, засчитаем. — Улыбаюсь ему и тянусь за поцелуем.

      Ен охотно отвечает на него, впиваясь в мой рот, как вампир в шею своей жертвы. Обхватывает ладонью мой затылок, не позволяя мне взять инициативу в свои руки или прервать этот поцелуй. А потом тянет на себя, и я буквально падаю на его тело. Не отрываясь от моих губ, он поворачивается на бок, тем самым, аккуратно перекладывая меня с себя на кровать. Не прекращая жадно исследовать мой рот, он нащупывает мою руку и кладет ее на свой пах.

      Провожу ладонью по внушительной выпуклости, слегка сжимаю, и сквозь ткань поглаживаю возбужденную плоть. При этом поцелуй становится жестче, Ен начинает буквально кусать мои губы, вскоре переключаясь на шею, целуя ее, кусая, и оставляя многочисленные следы от засосов.

      Кладу вторую ладонь на грудную клетку Ена, давая ему понять, что нужно немного притормозить, и он слушается, оставляет мою искусанную шею в покое. Стягивает через голову свою мешающуюся футболку, не глядя бросает ее куда-то в сторону, и откидывается на подушку, а я сползаю ниже, сажусь у его ног, подцепляю пальцами край его штанов, и начинаю тянуть вниз, по пути подцепляя и резинку трусов.