Второй раз проснулся после полудня. Рядом сидела всклокоченная девчушка и напряженно на меня смотрела. Опля! Похоже, про неё говорили — два вершка. Новоиспечённая сестрёнка. Личико красивое. В потёмках, правда, особо не разглядишь, но не крестьянское какое-то, более вытянутое. Глазищи большие, почти чёрные, оттенок не уловить. Пучки тёмно-серых волос в разные стороны. На воробушка похожа. Смешная. Я улыбнулся.

— Машка.

Ох, как взвился этот воробушек! И зачирикал с сумасшедшей скоростью:

— Я же говорила, говорила! Меня он обязательно узнат. Он не может меня не узнат! Уж кого-кого, а меня он всегда узнат. Я ни вот столечки не боялась, ну ни вот столечки! — она успевала тараторить, периодически подпрыгивая на месте.

— Уймись, балаболка, — тётка стояла, уперев руки в бока, но на её лице играла улыбка.

Сестрёнка на секунду замерла, а потом резко пододвинулась ближе и положила ладошки мне на грудь.

— Мишка, как я исполохнула, что ты умрешь! Ты не думай, я не верила в это ни капельки. Я и боженьку всё время молила. И тянула тебя к себе, по совету бабы Софы. Но боялась, не дозовусь, боженька не услышит. У него дел тьма тьмуща. Да и ты сказал навсегда уходишь. Ну зачем ты так сказал, зачем? — она легонько ударила по моей груди своим кулачком.

— Уймись. Слаб он ещё, — уже сердито рявкнула лекарка. — Будешь кулаками махать, уйдёт опять, не дозовёшься.

У сестры на глазах сразу навернулись слезы. Она положила голову мне на грудь, обняла ручонками и стала тихонько всхлипывать. Тётка тяжело вздохнула и отошла к печке. А я серьезно задумался над словами девчушки. Где же прежний владелец тельца, и какова причина его исчезновения? Когда читал книжки про попаданцев, как-то это проходило мимо. Исчезли и исчезли, срослись с новым сознанием, и флаг им в руки.

А сейчас, понимая, насколько эта малышка любит ушедшего, я завидовал. У меня, к сожалению, не было ни брата, ни сестры, даже двоюродных. Куда он пропал? Связан ли его уход с болезнью? Почему говорил навсегда уходит? Сам ли ушёл? Если сам, тогда что могло послужить такому решению? Надо в дальнейшем всё это выяснить.

Мда… а сестрёнка ничего. Боевая.

Хм… местный приём тебя, Саша, конечно, немного огорошил, но ребёнка следует успокоить.

— Маш, — я потрепал сестренку по вихрам, — я никуда больше не уйду.

Она подняла голову. Глазищи блестят чёрными угольками.

— Правда?

— Правда. Если и пойду куда-нибудь надолго, тебя с собой возьму.

Заплаканное личико осветилось улыбкой.

— Ой, Мишка, я так рада, так рада! Ты не представляшш, я вся извелась, — Машка продолжала тараторить, а я с удивлением прислушивался к своим новым ощущениям. Кажется, я начинаю воспринимать, по сути, незнакомого мне человека именно как сестру. Странно, она ведь намного младше моих детей из той жизни. Хм… и я вроде бы уже люблю эту шебутную малявку.

Вот и ещё один плюсик попадалова. Такого у тебя, Саша, в прошлом точно не было. Ладно, надеюсь, если все же вернется парень Мишка, мы из-за этого воробушка не передеремся.

К нам подошла лекарка.

— Ну, вижу, благодать пришла — Мишка и Машка снова вместе. Ты, стрекоза, чем стрекотать, лучше покорми братку и мясца дать не забудь.

Машка сразу рванула к печке и загремела посудой. Тётка с усмешкой на нее посмотрела.

— А я в лес пойду, травок посбираю для памяти, — перевела взгляд на меня. — С тобой пока другая знахарка побудет. Поспрошай ее, может, память вернётся. А ты, Машка, хлеб к ужину испеки и картошки отвари.

Как-то подозрительно она про "вспомнишь" сказала. Неужели прокололся? Блин…

Ай, да хрен с ним! После разбираться будем, сначала стоит пообедать. Я решил перебраться за стол, мне так удобней. Никогда не любил есть в постели, уж тем более не хочу, чтоб кормили с ложечки. Сестрёнка поставила передо мной полную плошку всё того же куриного супа с мясом и положила сухарь, а затем уселась напротив, сложив руки, будто прилежная ученица. Мне показалось как-то неправильно лопать одному.

— А себе налить забыла?

Она явно смутилась.

— Я дома поела.

Ну да, так я и поверил. Особенно видя твой голодный взгляд.

— Маш, я не могу один. Налей и себе. Иначе мне еда в горло не полезет.

Сестрёнка удивленно на меня посмотрела. Это я что, глупость сморозил? Начинает сказываться незнание местных правил поведения? Но бульона она себе налила — пару ложек на донышко.

— Мишка, ты говоришь очень странно. Неужели ничего не помнишь?

— Ничего.

— Ничего-ничего?

— Помню, как охотиться.

— Это хорошо, — она с серьёзной мордочкой мотнула головой. — Ты в лесу так вкусно мясо жаришь.

Ха… кто о чём, а голодный о съестном. Я решил — пора взяться за познание мира, в который попал. Начнём с малого.

— Маша, а как мы дома ели?

— Хи-хи… Ты меня так никогда не называл. Так к суженым обращаются.

— Буду знать, — я покачал головой. — Ну-у… и как мы едим дома?

О… как бровки-то нахмурились!

— Сперва боженьке надо помолиться за еду, нам ниспосланную. Ты начать должен как старшой. Ой, — она приложила ладошку ко рту, — ты же ничего не помнишь!

— А ты начни, вдруг вспомню, — проколоться я особо не боялся, в бога всегда верил. Хоть и не был шибко религиозным, в церковь периодически заходил и распространённые молитвы знал. Правда, если здесь живут староверы, могут быть проблемы. Но к счастью, мои опасения не оправдались, всё прошло без эксцессов: молитва знакомая, крестятся тремя перстами.

Приступая к обеду, сломал сухарь и отдал половину сестре. Под моим строгим взглядом она не решилась отказаться. Разговаривать за едой оказалось не принято. Я усмехнулся про себя, вспомнив девиз советских столовых: "Когда я ем, я глух и нем!". Машка, подняв плошку, допила через край остатки бульона. Последовал её примеру. Ну… теперь можно и поговорить.

Сестрёнка сумела удивить. После скоростной болтовни никак не ожидал услышать серьёзного и обстоятельного рассказа о жизни. Окружающая действительность была описана с лекторской неторопливостью.

Примерно за три часа беседы я многое узнал о местных реалиях, но самое главное — куда ж всё-таки занесло моё сознание! Малявка даже сегодняшние число, месяц и год назвала, чем меня просто поразила. Кто бы мог подумать, что маленькая девчушка девяти лет отроду из глухой сибирской деревни царской России знает точную дату. Например, у нас в 2012-м году, из которого я провалился, её не всякая девятилетняя назовёт. А уж про этот 1867-й вообще молчу, тут крестьяне, бывает, и о столетии понятия не имеют.

Да-а… попал ты, Саша!.. Хотя… чего бога гневить, могло быть и хуже. Отмахивался бы сейчас дубиной от какого-нибудь саблезубого кошака или от орков "по долинам и по взгорьям" улепётывал. Ха… если с такого ракурса на проблему взглянуть, то она уже и не сильно страшной смотрится. Мда… но это двадцатое августа я запомню надолго.

Вот что судьба, или кто там поспособствовал моему попаданию, хочет сказать? Давай, Сашок, выпрямляй загибы истории, гони Россию пинками в светлое будущее? Ха-ха три раза! Счас порву жопу на три части и рвану в Питер императора уму-разуму учить.

Не, ну засунули бы меня сразу в Николая II или Александра II, я бы сбацал какой-нибудь квест. А так… что прикажете делать крестьянскому пацану из таёжной деревушки на одиннадцатом году жизни? Или вы намекаете на пятидесятичетырёхлетнего вселенца? Так кандидата следовало тщательнее выбирать.

А я? А что я? Да, инженер, но лет девятнадцать на крупных заводах не работал и высоких начальственных должностей не занимал. Да, в армии снайпером в спецчасти служил, но я был простым ну пусть сержантом, но не офицером же. Да, люблю оружие и стреляю прекрасно из любого. Последние десять лет в свое удовольствие палил из всего, что было, а у меня много чего было. Но оружия, кроме здоровенных корабельных дур, никогда не производил. Не считать же производством вытачивание дома интересных стрелялок для себя любимого.