- Смори не лопни, - предупредил он.

Эния села рядом, наклонилась над ним. Вид у нее был порядком опустившийся:

увядающая кожа, набрякшие веки, не подкрашенные глаза, не расчесанные волосы, небрежно

подпоясанный халат. .

- Сокол мой, - умиленно повторила она, потянувшись к нему клешнями своего черного

облака, - красавец мой, вылитый отец...

- Ты мне льстишь.

- Леций, вылитый Леций, только добрый...

- И рыжий.

- Солнце мое ненаглядное...

- Не увлекайся, старая, - остановил он ее, почувствовав нарастающую пустоту и тошноту,

- а то больше не приду.

- Придешь, миленький, придешь! - она отползла на другой конец кровати, - сердце мое,

счастье мое, жизнь моя...

- А что, я, в самом деле, похож на отца? - спросил он усмехаясь.

- Похож, сокровище мое.

- Хитрая бестия! Знаешь, что я падок на лесть. Так и растекаюсь как слеза по крышке

гроба.

- Правда, похож!

- А ты его любила? Или как?

Эния встряхнула спутанными волосами. Тусклые глаза вспыхнули.

- Этого негодяя?.. Конечно. А теперь только тебя люблю. Ты моя радость в этом мире...

- Знаю-знаю, - продолжил Герц, - я твое счастье и этот, как его, сокол.

Эния посмотрела так тоскливо, что у него пропала охота смеяться.

- Слушай, - сказал он, - тебе не надоело сидеть тут взаперти?

- Надоело, - вздохнула она, - а что я могу?

- Как что?! - возмутился он, - ты же телепортируешь, что тебе эти замки и двери? Или я

мало тебе энергии даю? Насосалась - и вперед! Я не жадный!

- Ты - нет, - сказала Эния тоскливо, - но твой отец запрещает мне выходить отсюда. Если

я выйду - будет скандал. Мне нельзя ссориться с Лецием и со всеми остальными.

- Ерунда! - заявил Герц, - ты такая же Индендра как они. И имеешь право на нормальную

жизнь. Сколько можно, в конце концов?

- Я чудовище, - мрачно усмехнулась Эния.

- Это отец тебе внушил?

- Это я и сама знаю.

Аггерцед подскочил на мягком матрасе.

- 86 -

- Вот что, чудовище: я тебя приглашаю в ресторан. Хватит бока отлеживать и смотреть

всякую фигню.

- Меня?! - ошалело посмотрела на него пленница.

- Тебя, - кивнул он, - тебя, ведьма старая! Доставай свои наряды, крути прическу. Пойдем

веселиться!

Эния с места не сдвинулась.

- Что ты, мальчик, - грустно посмотрела она, - мне нельзя.

- Да не бойся, тетка, - засмеялся он, - я тебя так размалюю - никто и не узнает!

- С ума ты сошел, - пробормотала она.

Оказалось, что это весьма интересно - приводить в порядок запущенную женщину. Он

принес свои краски. Эния скрылась в гардеробной и смущенно вышла оттуда в длинном

черном платье времен своей молодости. Ее когда-то отпадная фигура давно расплылась от

лежачей жизни, лицо обрюзгло, но расчесанные белые волосы были роскошны, и в целом

получилась довольно эффектная дама.

- Да ты красотка, старая, - приободрил он ее, - а сейчас будешь еще красивей. Садись.

Он провел ей по лицу ось симметрии, одну сторону раскрасил синим, другую белым

цветом. Эния не сопротивлялась. Узнать ее после таких художеств стало весьма трудно.

- Ну что? Рванем? - весело спросил он.

- Рванем, - решилась она.

Место он выбрал тихое, на окраине Менгра, у самого побережья. Ресторанчик назывался

«Пучина» и был отделан под морское дно. Сначала Эния забилась в угол и полумрак самого

дальнего столика, потом захмелела, пообтерлась и даже пошла с ним танцевать. Пара из них

получилась довольно странная, но не страннее, чем отдельные уроды.

- А вообще-то у меня довольно мерзкое настроение, - признался он потом.

- Почему? - улыбнулась Эния, ей-то уже стало весело.

- Потому что всё, что я ни делаю, как-то гнусно выворачивается. Ты меня понимаешь,

тетушка? - он налил себе еще, хотя уже не нужно было, - если кого-то обижают, почему

нельзя вступиться? Почему это оказывается не нужно? Даже тому, кому помог? Идиотизм

какой-то...

- В жизни всё не так просто, - философски заметила Эния.

- А почему нельзя любить сестру? - уставился на нее Герц, - почему, я не пойму? Я что,

ей зла желаю? Или я урод?

- Ты красавец, сокровище мое.

- Тогда почему?

- Просто это не принято.

- Вот-вот! Понавыдумывали себе идиотских правил и соблюдают их как овечки. А я бог!

Я не желаю ничего соблюдать!.. Или еще хуже: они только притворяются, что живут по

своим правилам. Но это тайна! Говорить об этом запрещено, это, видите ли, не по-мужски!

Он выпил и поправил сползающий на бок парик.

- Дед убил твоего отца. Ему можно. Я тоже хочу кого-нибудь убить. Мало ли сволочей

вокруг, а мне нельзя... О, глянь-ка!

За соседним столом два здоровенных урода в наглую подкачивались от оборванного

старикашки. Очевидно, они затащили его выпить, и бедняга согласился. Энергии у него

почти не осталось, и он уже вряд ли чего соображал.

- Землянин, - констатировала Эния, - до чего же эти люди наивные! Смотри, сейчас

упадет.

- Знаю я эти морды, - припомнил Герц, - Рак и Жираф. Те еще присоски... ну-ка

разберись с ними, тетенька. А то от моих оплеух им одно только удовольствие. Эти паразиты

боятся только Дикси Скара.

- Сопляк твой Дикси Скар, - презрительно сказала Эния, - и отец его сопляком был. И

дед.

Она зловеще улыбнулась раскрашенным лицом, аккуратно поставила на скатерть

позолоченный фужер, который держала за ножку, промокнула губы салфеткой и встала.

Старик в это время свалился под стол. Герц с любопытством наблюдал.

- 87 -

Энию он подкачал основательно, она была в «белом солнце», Рак и Жираф почуяли

новую добычу и бодро зазвенели стаканами.

- Чем это вы так напоили деда, что он уже в стране грез? - спросила она.

- Тоже хочешь, толстуха? - захохотали эти морды.

- Если нальете!

Она позволила им присосаться. Герц понимал, что это спектакль персонально для него,

и с удовольствием наблюдал за ним. Постепенно его белая энергия, которой он подпитал

свою родственницу, перетекала к Крабу и Жирафу. Те были в восторге и громко хохотали.

Потом процесс пошел обратный. Эния, превратившись в сплошное черное облако, потянула

энергию на себя. Сначала незаметно, потом всё мощнее.

Тут они заволновались. Герц с удовольствием наблюдал за их перепуганными рожами.

Такой присоски эти упыри еще не видели! Несчастный Дикси Скар, которого они боялись,

был мелкой пиявочкой по сравнению с Энией Тостра.

- Ты! Ведьма! Что ты делаешь! - орали оба в панике.

Эния зловеще улыбнулась Герцу бледным раскрашенным лицом и уверенно продолжала

опустошать свои жертвы.

- Вы на кого замахнулись, уроды? - зло сказала она, - и кто это тут толстуха?!

- Ведьма! Выдра белобрысая!

Длинная шея Жирафа сломалась первой, она бессильно согнулась, и голова его стукнула

по столу. Краб еще боролся. Он раскачивался на стуле, стараясь не упасть и цепляясь за него

всеми четырьмя руками. Оба были серы как пепел.

Герц поднялся и подошел к их столу. Трупов не хотелось. Эту черту он еще никогда не

переступал.

- Хватит, Эн, - поморщился он, - остановись.

- Рыжий! - беспомощным шепотом пролепетал Краб, - помоги! Убери эту ведьму!

- Позволь, я их прикончу! - возразила Эния.

- Нет, - сказал он твердо, - никаких покойников! Пошли отсюда.

Она разочарованно вздохнула.

- Как скажешь, сокол мой.

************************************************************

Уже в модуле Герцу почему-то стало тошно. Словно Эния присосалась к нему самому.

Но она спокойно сидела рядом, преданно глядя на него тусклыми серыми глазами.

Невероятное чудовище, которое он нехотя приручил. Внизу простиралось море огней

ночного города.

- Чушь какая-то получается, - раздраженно сказал он, - знаешь, что эти двое сделают,