- И, ничего не вспомнишь? Из того, что было раньше, да? – Тая стиснула ладонь матери.

От одной мысли, что они расстанутся, на этот раз навсегда – невыносимо стиснуло в груди.

- Может быть. А может, ты снова родишься именно у меня, или мне будешь сниться, а еще, быть может, мы станем лучшими друзьями. Не грусти, девочка, все будет так, как должно.

Сердцем Тая понимала, что мама права – ничего не зависит от самой Таи, пусть даже та хотела бы что-то изменить, вернуть былое. А вот разум противился понять, принять, осознать все то, что удалось увидеть.

Не зря Руслан бережет свои тайны, очень не зря.

- Мама, - поднялась Тая, не отпуская материной ладони, - я тебя очень люблю, очень сильно!

- И я тебя, милая, - ответила женщина в белом и тоже встала, - пусть у тебя всегда все будет хорошо.

Обнялись, и Тая поняла, что в этой жизни видит мать в последний раз. Удивительно, но это осознание не принесло за собой слез и печали. Может быть, оттого, что появилась надежда: прочная, как стальные канаты, надежда встретиться снова – пусть не завтра, и даже не через год, но все же…

Неслышно подошел Руслан, тронул Таю за плечо, подмигнул женщине в белом и сказал:

- Пора.

***

- Как будто приснилось, - ходя из угла в угол, в который раз, сказала Тая.

Сам Руслан сидел, развалясь на диване и выглядел, как сытый кот.

- И что, - продолжила девушка, - все по кругу: жизнь, смерть, жизнь, смерть?

- У вас, если не ошибаюсь, такое называют перерождением душ, и определяется сей термин буддийской религией? – лениво ответил иномирянин.

- Как теперь быть? – всплеснула руками Тая, уселась на диван рядом с гостем и внимательно на него посмотрела.

- Как-как. Хранить секрет. Смотри, чтоб никому.

- А зачем же тогда показывал? – в недоумении развела руки Тая.

- Вот что ты привязалась с легионом вопросов, а? Затем показал, чтобы успокоилась, перестала горевать, начала, наконец, жить. Ты обернись, посмотри вокруг. У тебя отец есть, который горячо тебя любит, солнце светит, птички поют, а ты голову пеплом все посыпаешь.

От отповеди сделалось не то, чтобы понятней, но как-то легче. Тая кивнула, молча соглашаясь с доводами иномирянина.

- Ладно, спасибо. Увидеть мать для меня очень многое значило. Прогулка получилась чудесной.

- Естественно, куда лучшей, чем, если бы мы пошли смотреть на метровых сколопендр.

Помолчали.

Наверное, Руслану было скучно на этой планете. Должно быть, так чувствовал бы себя Уолтер О ‘Брайан – человек, IQ которого сто девяносто семь баллов, в компании пятиклашек.

Наверняка, ему хотелось найти ровню, того, кому не нужно было объяснять свою суть, вот и тянуло к сильным личностям, но даже самые стойкие их них не могли дать ощущения равенства. Так думала Тая, выйдя на площадку проводить иномирянина.

Сама она не ощущала себя ни сильной, ни стойкой, и оттого было еще больше жалко Руслана – каково ему только общаться с такой невежей.

На этаже сверху послышался щелчок двери, топот, и через мгновение по лестнице спустилась женщина в пестром халате и мягких тапочках на босу ногу. В руках она держала пластиковый таз с влажным бельем, на шее висели бусы из деревянных прищепок.

Пройдя мимо, женщина кивнула Тае, окинула Руслана весьма недобрым взглядом и от подозрительности, плескавшейся в глазах, иномирянин будто спохватился – в самом деле, вышел же через двери в человеческий подъезд. Выждав минуту, пока женщина спускалась по лестнице, он шепотом сказал Тае:

- Можно было и не выходить по-человечески - в прямом смысле слова, а исчезнуть в столпе едкого красного дыма. Думаю, ты бы оценила.

- Да, это было бы весьма театрально, как раз в твоем вкусе! – ответила Тая и подтолкнула гостя к лестнице.

- До скорой встречи, - улыбнулся Руслан и принялся спускаться.

- До скорой, - вздохнула Тая и заперла за гостем дверь.

***

Солнце радовало теплом не только тела, но и души. В лучах светила грелись коты: подставляя бока, животы и нещадно при этом щурясь, развалясь на лавочках или в траве под деревьями. Высоко в небе парили птицы, море блестело, оставляя искры в глазах смотрящих. Тепло проникало сквозь кожу, прогревало мышцы, кости, и люди радовались солнцу, массово выходили на улицу, до позднего вечера наслаждались свежим теплым воздухом.

Чаще всего, Тимур смотрел на окружающее благолепие сквозь тонированное стекло автомобиля. Ему тоже хотелось скинуть с себя зимнюю шелуху – сонливость, уныние, неприятные воспоминания, только он не мог. Почему-то не получалось возрадоваться.

И сегодня тоже - сидя на лавочке в уютном сквере, попивая свежезаваренный кофе из ближайшего Старбакса, наблюдая прелесть природы, у Тимура не было душевного покоя. Хотелось вскочить, бросить бумажный стакан в пустую урну, и бежать, бежать. Мужчину останавливало только одно – осознание, что куда бы ни отправился, он возьмет с собой самого себя – с прежним унынием, печалью и надоедливой тоской.

Зазвонил телефон, и не глядя на дисплей, Тимур вызов сбросил. Сидел, смотрел перед собой, ни о чем конкретном не думал, и телефон зазвонил снова.

- Слушаю, - вздохнув, ответил Тимур.

- Здравствуй Тимур, это Тая, - раздалось в трубке.

Он почти подпрыгнул – встал, потому что на месте вдруг не возможно стало усидеть. Прочистил горло, что предательски пересохло – как у мальца, ей Богу.

- Привет, - ответил Тимур и замолчал.

Он вдруг разучился беседовать и поддерживать диалог.

- Ты занят? – было слышно, как она дышит.

Тимуру сделалось жарко, захотелось пить, и он залпом выпил горячий кофе, наверняка обжегшись.

- Нет, - поторопился ответить, - в сквере на Садовой воздухом дышу, приезжай.

- Хорошо, минут через двадцать буду, - ответила Тая и первой отключилась.

Эти двадцать минут показались Тимуру бесконечностью, за которую он успел пожалеть, что не заехал за Таей сам, что не сподобился с утра побриться, выспаться, и теперь наверняка напоминает худую, болезненную панду.

Когда Тая показалась на аллее, Тимур был готов подпрыгнуть, но удержался. Подумал, что это совсем уж будет выглядеть странно.

Она преобразилась. В отличие от него, Тая выглядела спокойной, расслабленной, из ее глаз исчезла тревога. Она будто скинула с плеч тяжелый груз, и это так же благотворно отразилось и на внешности – ее лицо показалось Тимуру идеальным. Как если бы он смотрел на нечто совершенное, прекрасное.

- Я рада, что ты мне ответил, - сказала Тая, и тронула его за рукав.

Не иначе как от нереальности происходящего, Тимур просто кивнул, вместо того, чтобы сказать что-то умное, правильное, приятное. Как и в последнюю встречу, ему остро захотелось обнять ее, закружить, прижать к себе до боли, и никогда, никогда не отпускать, но вместо этого Тимур сунул руки в карманы брюк.

- Как твои дела? – спросил банальное, потому что молчать дальше было неловко, а умных мыслей в голове по-прежнему не было.

- Теперь все хорошо, потому что ненужное исчезло из моей жизни, - Тая присела на лавочку, и Тимур последовал ее примеру.

- Ты имеешь в виду что-то или кого-то конкретного? - неожиданно для себя, поинтересовался мужчина.

- Да, - кивнула Тая, - ты хочешь об этом знать?

Тимуру захотелось закричать во все горло: « хочу тебя всю без остатка, хочу знать каждую мысль, выучить наизусть каждый сантиметр твоего тела, души». Но, он снова не сделал ничего подобного. Кивнул, и только.

- Не знаю зачем, но тоже хочу, чтобы ты знал. Думаю, что моя история покажется тебе вымыслом, глупостью, но я предупреждаю – в ней не будет ни капли лжи. Верить или нет, дело твое.

Тая посмотрела на настороженного мужчину, улыбнулась несмело и принялась говорить.

О матери, об улице на Морском бульваре, каштанах, соседской собаке, утрате, боли, попытках найти себя, спорте, татуировках, спорах с отцом, его попытках направить ее в безопасное русло, неженской работе. О внезапной любви, что свалилась на голову как снег, о счастье, а потом ударе током и предательстве, о долгах, проданной квартире. О нем самом – о том, что он помог ей снова доверять мужчинам. О возвращении возлюбленного, о его странной нелюбви и снова о его предательстве. Тая рассказала о Руслане – о том, какую роль выпало сыграть ему – и когда она говорила, то могла видеть, как все выше и выше поднимаются брови Тимура.