- Тогда что же было между нами? - требует он.

- Извлечение пользы из ужасной ситуации?

Его ноздри подрагивают, и он выглядит таким злым. И... осмелюсь сказать, оскорблённым. Хотя, вспышка боли быстро скрылась за маской.

- Ты набросилась на меня.

- Конечно! Ничего что у меня течка и выбор ограничен! Я не контролировала себя! Я не знала, когда вы освободите меня, потому что тогда могла бы попробовать продержаться... - Мой голос стихает, когда ужасная мысль приходит в голову. Точно, Коннор не особо сопротивлялся моей течке. И никто не пришёл проверить меня во время этого. Это ужасно... удобно. - Ты знал, что они собирались освободить меня.

Его молчание убивало.

Больно. Я сжала кулаки.

- Ты знал, что они меня сегодня отпустят, и ничего не сказал?

- Я не знал, договорятся ли они, - ответил он грубым голосом полным злости. - Я...

- Использовал меня, - закричала я. - Не могу поверить, что ты так меня использовал.

- Ты умоляла меня!

Я вздрогнула как от удара. Конечно, я умоляла его. Я была в агонии из-за течки. Он что считал, что мне это нравилось? Поэтому я сделала ему больно так же, как и он мне.

- У меня был парень, Коннор. Я берегла себя для него. Сейчас я могу быть беременна чужим ребенком. Ты разрушил мою жизнь. - Ему не обязательно знать правду. Ложь ранит его так же, как он ранил меня.

На его лице отразилась боль.

- Я люблю тебя, Саванна. Я все исправлю...

Любит? Все что он знает, так это как использовать и манипулировать людьми... так же как и все в его стае. Я такая дура. Я запала на красивое личико, хотя оно и принадлежало врагу. Мне следовало быть внимательнее. Я покачала головой.

- Не хочу иметь ничего общего с тобой. Никогда.

- Прошу...

Я только посмотрела на него.

Казалось, мы простояли неподвижно целую вечность. Мы оба словно вибрировали от напряжения и боли, и я решила не отступать. Если бы он сказал, что меня освободят через день или около того, я попыталась бы продержаться дольше, вместо того, чтобы набрасываться на него.

Вот почему он не сказал ни слова. А я не могу это простить.

Ни сейчас, никогда.

Сейчас

"Иногда быть женщиной действительно отстойно". Решила я, сидя на полу ванной офиса в обнимку с унитазом. Не в первый раз я отчаянно хочу, чтобы мой желудок добровольно покинул тело.

Утренняя тошнота. Ха. Скорее утренняя, дневная, вечерняя, а иногда-такой-сильный-запах тошноты. Это ужасно.

До сих пор моя беременность была, какой угодно, но не простой. Такое чувство, что я больна с самого первого дня - всё время хочется странные и причудливые сочетания продуктов, ощущаешь себя опухшей от шеи до пят. Несмотря на не состояние удержать много пищи в желудке, я по-прежнему набираю вес.

Сказать, что я не наслаждаюсь беременностью - это грубое преуменьшение. "Не так весело" - это описание для таких вещей, как "помыть машину" и "работать допоздна". Беременность - чистой воды мучение.

И за это мне нужно благодарить Коннора Андерсона.

Как будто мой желудок согласен, я чувствую трепетание в животе, признак того, что мой ребенок толкается.

- Знаю, знаю, - говорю я. - Твой папа придурок. Но он же Андерсон, так что мы не должны удивляться.

Ребенок еще раз пнул меня в знак согласия.

Я заставляю себя подняться с пола и пойти к раковине, чтобы прополоскать рот водой и жидкостью для полоскания рта. Меня так часто рвало в последнее время, что девочки в офисе постоянно покупали для меня средство для полоскания рта и ставили крекеры мне на стол. Любезно с их стороны. Прополоскав рот, я возвращаюсь к своему столу.

Когда я прохожу мимо комнаты с архивом, в которой поставили телевизор и диван, то слышу звуки зловещей музыки, доносящиеся оттуда, а потом голос Дарта Вейдера сообщающий Люку, что он его отец.

Трое мужчин в комнате, ахают в унисон.

- Его отец? - возмущается Эйдан. - Не может быть!

- Тише, - прошипел Лир. - Они все еще разговаривают!

В комнате снова стало смертельно тихо.

Намек на улыбку изогнул мои губы. Для Первородных всё ново, даже "Звёздные воины". У меня трое мужчин в офисе, за которыми я присматриваю, так как двадцать три Первородных в одном месте слишком много для любого человека. До сих пор не верится, что существуют и другие перевёртыши. Именно эти люди пришли из другого измерения контролируемого феями, они появились на нашем пороге несколько недель назад с Райдер и ее парой Хью. Выдалась... ещё та неделька. Мы узнали, что Райдер - перевёртыш - она выглядит как дракон, скрещенный с феей - а Хью саблезубый тигр. Все Первородные (как мы их называем) прибыли из далёкого ледникового периода, и они ничего не знают о современном обществе.

Отсюда необходимость в няньке. Это как иметь огромного, возбужденного ребенка с силой и размером про-рестлера, крутящегося у вас под ногами в течение всего дня. А если бы все двадцать три? Ни один человек не справится с этим. Так как мы, Расселы, вызвались помочь акклиматизироваться им в современном мире, мы разбили их на группы, чтобы меняться по очереди. Сегодня со мной в офисе Диармид, Эйдан и Лир. Сара тоже сегодня работает, но она не занимается Первородными - Рэмси очень волнуется. Наверно беспокоится, что Сара слегка испугается, когда вокруг столько озабоченных и без тормозов мужчин, желающих найти пару.

Ну, я его в этом не виню.

Я сажусь за стол. Сара болтает с клиентом на другом конце офиса. Полуночные Связи - это служба знакомств, которая обслуживает паранормальных людей. Так как снаружи полдень, сейчас довольно тихо, и клиентов нет в зале ожидания. Ужасный запах заставляет мои ноздри трепетать, и я смотрю на папку с почтой. Кусок пиццы, лежит поверх файлов. Видно, не первой свежести, кем-то давно забытый, потому что к сыру прилип пух, а на пеперони застывший жир. Я сглотнула и зажала рот рукой, решив не блевать.

Такое может сделать только один человек. Я осматриваюсь, ища знакомое лицо.

Ага. Диармид, наблюдает из коридора, его глаза блестят в предвкушении.

Я вздохнула.

- Диармид, проходи, присаживайся. - Я жестом указала на стул около своего стола. - Нам нужно поговорить.

Он с разбега шлепается в кресло. Слышится скрип дерева, потому что Диармид такой огромный, что нормальная мебель с трудом его выдержит.

Диармид один из Первородных и более чем решительно настроен найти себе пару. Любую пару. В их мире не было женщин, и разве они сейчас в этом мире не свободны? Они полны решимости обзавестись женщинами и любить их, и обнимать, и целовать, и звать Джорджия. Или еще как-нибудь.

По какой-то причине, они думают, что если накормят женщину пиццей она непременно станет им парой. Я бы отлупила Хью за то, что показал им порно. Теперь они считают пиццу приманкой для женщин.

- Нам нужно поговорить, - говорю я, понижая голос.

- Ты не голодна? - он подсовывает мне пиццу с ярым интересом.

- Где ты это взял? - я не уточняю тот факт, что выглядит она так, словно была спрятана у кого-то в штанах часами. Или же даже днями.

Он пожал плечами и поднял ее.

- Мне нужно покормить тебя? - его большая рука протягивает мне пиццу.

Я отодвигаю ее от своего лица, прежде чем меня вырвет.

- Диармит, нам нужно кое-что обсудить. Первое - принося женщине пиццу ты не сделаешь ее своей парой.

Он фыркнул, явно не веря мне.

Это одна из проблем, с показом фильмов Первородным. Они не отличают «историю» от реальности. 

- Клянусь, я не лгу. Просто потому что у тебя есть пицца не означает, что женщина захочет стать твоей парой. Это так не работает. Обещаю. Я не вру тебе.

Он указал на мой живот.

- Но тебе нужна пара.

Госпоооди. Я слышу сдавленный смешок и бросаю на Сару недовольный взгляд. Чем она там занята, что всё слышит? Какашка. Я замечаю, что она делает вид, будто очень занята.