Марина заплакала, а Станимира протянула руку, сжала ладонь бедной женщины.

– Он потерял много крови да ещё эта лихорадка! – словно оправдываясь, провыла она.

На что хозяйка магазина привлекла внимание к себе, вытерев слёзы Марины ладонью:

– Тс-с… Ты сама виновата. Он бы в любом случае умер. Ты решила откупиться от сына деньгами, этой поездкой, хотя могла открыть ему своё сердце, подарить любовь. Тебе нужно было лишь сломать себя, как сейчас. Но уже слишком поздно, – Станимира горько улыбнулась, повторила, однако, с сочувствием: – Ты сама виновата. Бедная, бедная.

– Знаю.

– Так, зачем пришла?

Марина, сглатывая слёзы, постепенно успокаивалась. Взгляд туманился.

– Недавно я стояла на мосту и смотрела вниз, думала: нужен ли мне камень?.. – Женщина подняла взгляд. – Но я боюсь. Хочу, однако боюсь. Врачи говорят: то, что я не заразилась от сына, когда прижимала его к себе, – чудо. Вот только я считаю это проклятием. Мне суждено было умереть! Поэтому и пришла к тебе.

– Тебе нужна ложь? Забытье?

– Смерть. Быстрая. Я не хочу забывать сына.

Станимира смотрела в глаза Марины долго и задумчиво. Постукивала пальцами по столу. Отрицательно кивнула:

– Нет. Это слишком легко, смерть – для слабаков, а ты не такая, Марина.

– Что я буду делать без Вити?

Хозяйка магазина тепло, ласково улыбнулась, сжав уже второй рукой ладони женщины, придвинулась вперёд, наклонилась:

– Заведёшь ещё одного. Просто переживи эту чёрную полосу. Каждый учится на своих ошибках. Твоя была наитяжелейшей, но она преподала тебе хороший урок. Главное не сдаваться. Не сейчас, Марина, а лучше никогда. Раз в год приходи в церковь и молись за сына, ставь свечку. Этого будет достаточно, нет смысла себя истязать.

– Ты видишь моё будущее? У меня будут дети? – спросила Марина, снова заплакав.

– Будут, моя милая, будут, – врала Станимира, незаметно для себя пустив слезу.

Дар Трёхликой Богини оставляет на душе каждого человека свою отметину. У Марины никогда не будет мужа и детей, но она посвятит всю себя благому делу. В будущем железная леди спасёт тысячи жизней, потерявших надежду и смысл, от самоубийства, изменит сотни семей, принесёт гармонию в их жизнь, в их отношения. Умрёт она в глубокой старости. Одна.

***

Наталья чуть ли не кружила Милану на руках от радости. Ещё бы – её девочка забыла все страхи, ужасы, она снова жива, жива! Разговаривает, улыбается, смеётся. К сожалению, не забыла об ужасах сама Наталья, а мысль: маньяк ещё жив – при каждом взгляде на дочь всплывала в её голове. Женщина решила не рисковать. Как бы Милана не возникала, но сейчас у них обеих домашний режим. К счастью, летом у Натальи отпуск.

Как оказалось, ложь не до конца покрыла воспоминания о насильнике – по ночам Милана ворочалась, стонала и вскрикивала, словно умоляя: «Нет! Нет!». Утром, как это бывает, сон забывался начисто, оставалось лишь неприятное ощущение страха. Но и оно вскоре пропало, как и сами сны. Через три дня дыхание спящей девочки было ровным и монотонным, спокойным. Кризис прошёл.

Энергия ребёнка так и бурлила. Милане разрешили выходить на улицу, только на этот раз, как бы та не упиралась, Наталья ходила вместе с ней. Садилась в сторонку на лавочку, общалась с соседками. Наконец-таки начала заводить знакомства. Разговорами с одним лишь богом сыт не будешь!

Сегодня с Натальей опять же сидел Максим, молодой парень, читал в твёрдом переплёте книгу на английском «Exquisite Corpse». Он приходил на детскую площадку каждый день. Почитать. С Натальей его познакомила Милана.

Однажды девочка, играя в песочнице, заметила Максима и ринулась к нему, схватила за края футболки. Парень был шокирован и испуган, по взгляду даже видно: хотел убежать. Милана же заявила взволнованной маме, подбежавшей к непоседливой дочери:

– Я его во сне видела!

– В плохом сне? – настороженно поинтересовалась Наталья.

– Нет, не помню плохого. В хорошем, наверное.

Этот случай и свёл их. Все последующие дни парень приходил на площадку, пролистывал книги, совершенно непонятные Наталье. Однажды принёс Библию, что весьма возвысило парня в глазах женщины. У них сразу появились темы для разговора.

Сейчас он умиротворённо погрузился в чтение, не замечая оры ребятни. Наталья же разговорилась с подружкой, попросила подержать её дочку, ещё младенца. Малышка срыгнула на сарафан. Подруга искренне извинилась, Наталья даже не была в обиде. Дом рядом, а вещи всё равно сегодня вечером надо стирать.

– Максим, – женщина кивнула парню, с глупой улыбкой ткнула пальцем в пятно на сарафане. – Я быстро. Посмотришь за Миланой? Спасибо!

Вернувшись, Наталья не нашла ни Максима, ни Милану.

***

Наталья невольно вскрикнула, когда полицейский своим телом выбил дверь с петель и вылетел из магазина. За ним был вышвырнут второй так же на цветы. Следом вышла Станимира и третий представитель охраны правопорядка. Вернее, вылетел. Он парил над землёй, повинуясь мельчайшему шевелению пальцев дрожащей руки женщины.

– Всё хорошо, никаких проблем, – тоном сказочницы причитала хозяйка магазина. – Нарушений вы не нашли, вызов был ложным. А вот к девушке, звонившей к вам, придётся съездить. И деньги вернуть, кои она передала. Кинуть в лицо. Понятно?

– Понятно.

Растрёпанная, озлобленная, Станимира швырнула полицейского в его же машину. Лишь после этого она опомнилась, испуганно вздохнула. К счастью, бампер пострадал сильнее мужчины. Трое бедолаг медленно поднялись и так же медленно сели в автомобиль, вторя:

– Понятно, понятно, понятно.

Уехали.

Станимира, прижимая ладонь ко лбу, похромала в магазин. Наталья расторопно побежала за ней.

– Уходи, – отмахнулась женщина, хромая к столу.

– Пожалуйста, ради Господа Бога, помогите мне, прошу! – лепетала Наталья.

– Провались! Мне плохо!

– Умоляю!

Хозяйка магазина взглянула в заплаканные глаза женщины. Вздохнула.

– Умерла? Как?.. Твоя наивность виновата, не так ли? Я же говорила тебе…

– Помоги, прошу, помоги! – Наталья упала в ноги к Станимире, та пошатнулась: – Ты всемогуща, я видела. Спаси. Поверни время вспять. Отмени дар своей Богини. Миланочка не должна была забывать, не должна была! Он воспользовался этим и завершил своё гнусное дело… лишил меня всего, что было дорого…

Станимира наклонилась, спросила: