- Хазу – небесное чудище, - сказал он. – Ты его еще точно увидишь. Такие любят кружить над полянами.

Я набросилась на мясо с дымком, но воды во фляжке не осталось, и мы все еще видели у ручья стервятников. Выглядело все так, что их стало только больше. Я поежилась.

- Мы сможем попить у водопада, но до него еще долго идти, - предупредил Гриффин.

Я ничего не могла поделать и только кивнула. Он всю воду отдал мне. А теперь еще и снял свою кожаную обувь и поставил передо мной.

- Вот.

- О, я… не могу.

Он покачал головой.

- Равнины – дом скорпионов и червей, а еще там много чертополоха. Я знаю, как их заметить, но ты – нет.

Я посмотрела на мягкую обувь, края ее были в рисунках. Я надела один ботинок, потому другой. Они были мне большими, но оставались теплыми после ног Гриффина и не сдавливали ноги, как сандалии Элиши.

- Спасибо.

Он кивнул и поднялся на ноги, отряхивая штаны.

- Готова?

Мы спустились со склона холма и повернули налево, к горам вдали. Я была рада, что каждый шаг приближал нас к ним, к месту, где нас смогут заметить дирижабли и спасти. Мы шли медленно, я путалась в больших ботинках. Когда я вывалилась из одного из них, Гриффин остановился, нарвал травы и набил ими носки ботинок. Трава покалывала, но так стало немного лучше, и мы смогли идти быстрее.

Переплетенные древние деревья остались позади, а перед нами раскинулась долина. Пейзаж оказался неровным, хотя не казался таким на первый взгляд, здесь было много канав и ям. Лес растянулся рядом с нами, скрывая территорию на востоке. Солнце поднималось, и его оранжевый свет проливался на густой подлесок, хрустевший под моими ногами. Гриффин не шутил, сказал, что долина полна колючих растений. Меня не покидало чувство вины, ведь он шел босиком.

Солнце поднималось, и ветер снова стал теплым. Я все еще не привыкла к жару ветра здесь, под Ашрой, как и к тяжести воздуха, который вдыхала.

Тень пролетела над нами, я инстинктивно пригнулась. Огромное существо напоминало птицу, такое я уже видела, у него был длинный хвост как у ящерицы. Но у этого были загнутые рога на голове.

- Хазу, - указал на него Гриффин. Он развязал накидку и набросил ее мне на плечи. – Вот. Надень это, - он схватился за капюшон накидки и надел его мне на голову. Клыки, подобные волчьим, оказались перед моим лбом. – Хазу не трогают кару. Слишком опасно.

Кару?

- Сколько же здесь монстров?

Гриффин рассмеялся, проворно завязав накидку на мне. Ожерелье из ракушек поблескивало на его шее и позвякивало, пока он крепко завязывал шкуру кару.

- Много, - сказал он. – Есть небесные чудища, земные, огненные, что живут в лаве, чудища из ледяных земель, множество водных монстров. И это еще не все, - глаза его блестели. – Вот. Теперь ты больше похожа на охотника.

Ракушки позвякивали, когда он выпрямился. Лук и колчан на его спине теперь были открыты, еще и ноги были босыми. Все его оружие и мешочки были привязаны к нему повсюду, обхватывая его крепкое загорелое тело. Я совсем не была на него похожа, мы оба это знали. Но от такого комплимента мы улыбнулись, щеки мои пылали от незаслуженной похвалы.

Мы пошли дальше, хазу летали над нами. Вдали я видела бегущие стада больших монстров.

- Ты сказал, что тебя назвали Гриффином в честь первого монстра, на которого ты охотился, - сказала я, нарушив тишину.

- Убил, - сказал он. – Не охотился. Он напал на нас.

- О, - сказала я. – И гриффин – это земное чудище?

Он покачал головой.

- Небесное, - сказал он. – Голова и крылья орла, а тело льва, - увидев мое лицо, он добавил. – Наполовину птица, наполовину кот.

Я не помнила львов на страницах летописей. Но я помнила огромного кота и пушистую голову химеры.

- И он напал на тебя?

Гриффин помрачнел, минуту мы шли в тишине. Я знала, что пересекла грань дозволенного, но не была уверена, где именно.

- Прости, - сказала я.

Он покачал головой.

- Прости, - сказал он. – Дело не в тебе. Это… случилось давно. Он напал ночью. Убил моих родителей и уже схватил в клюв сестру. Но я убил его первым.

Я прижала ладонь ко рту. Представить сложно, как с таким воспоминанием можно жить. Потому Феникс и спасла нас, потому нам и повезло, что мы жили на парящих континентах. Если бы мы знали, что на земле еще есть люди, мы придумали бы, как спасти их, как избавить их от таких ужасов.

- Мне очень жаль.

Он ничего не сказал, лишь шел дальше по неровному пути. Я боялась спрашивать, выжила ли его сестра, где она сейчас. Вместо этого я сказала:

- На парящих континентах монстров нет. Там ты будешь в безопасности.

Он рассмеялся, и это меня смутило. Что здесь смешного? Он не мог поверить, что есть мир без чудовищ?

- Правда, - пообещала я.

- Еще одно притеснение, - сказал он.

- Что? – такого странного ответа я еще не слышала. Отец правил по-доброму. Народ был рад, чудовищ не было. Да, я тревожилась о восстании, но он не мог этого знать. И отец всегда напоминал мне, как важно не вернуться к тем темным дням перед Отрывом. Я знала, что и мятежники со временем вспомнят об этом. – Ты никогда там не был, - попыталась я. – Откуда тебе знать, каково там?

- Я слышал, что рассказывали упавшие, - сказал он. – И я знаю, что все они решили остаться здесь и не собирались вернуться.

Я ощутила смятение и недовольство. Никто не падал с континентов за четырнадцать лет. Это факт. Почему он все еще вдет себя так, словно это правда? Хотя если привыкнуть жить на свободе, ходить по земле, не думая об обществе, то жизнь на Ашре могла показаться угнетением. Здесь все старались выжить. Но зачем сочинять такое, чтобы прикрыть нежелание уходить на Ашру?

- Прости, - сказала я, - но никто не падал с континентов уже четырнадцать лет. Здесь должна быть ошибка. Ашра и ее земли – безопасное место, а не угнетенное. Феникс вырвала их из земли и оставила в небе, чтобы спасти от монстров внизу. Никого не хотели оставлять.

- Феникс? – повторил Гриффин. Мои глаза расширились, пульс участился. Он никогда о ней не слышал?

- Только она из монстров пожалела людей, - сказала я.

Гриффин с презрением рассмеялся, еще один хазу закрыл свет над нами.

- Никто не будет жалеть свой ужин. Потому они и монстры.

Мои щеки вспыхнули.

- Феникс смогла. Она спасла нас. Почему она отправила континенты парить в небе триста лет назад?

- Она? – пробормотал он, но больше ничего не сказал и дальше шел в тишине.

Лучше бы он дальше со мной спорил. Мне не нравилось тяжелое чувство, что я неправа. Но я не ошибалась. Не могла. В летописях четко говорилось, что случилось. Другого объяснения парящим континентам не было.

Но случай с Абаном и лейтенантом, странный спрятанный том летописей в шкафу не давал мне покоя. Под крыльями Феникс были кольца, странный механизм закрывали перья на хвосте, а еще листовка лейтенанта… Что это означало? Когда я вернусь на Ашру, я покажу все отцу, и если Абан против нас и откажется помогать, мы свяжемся с создателями летописей в Нарту, чтобы расшифровать их.

Долина перешла в зеленую поляну, растения уже не так хрустели под ногами, они были нежными и полными воды. Солнце добралось до высшей точки в небе. Мы шли часами.

- Отдохнем немного, - сказал Гриффин, и тут я поняла, как горят мои ребра. Мы сели на траву, оглядываясь на лес, что возвышался слева, горная гряда была все еще далеко. – Я не хотел тебя обидеть, - добавил он.

Жаркое смущение окатило мое лицо. Он дважды спас мне жизнь, отдал обувь и накидку, оборудовал ночлег. А я разозлилась, что он не оценил жизнь на Ашре, которую даже представить не мог. Не его вина, что он не знал.

- И не обидел, - сказала я. – Просто всего слишком много, - я притянула к себе ноги и обняла их, уткнувшись подбородком в колени. – У нас на континентах есть Старейшины. Они, вроде как, слуги Феникс и народа. В общем, они берегут записи трехсот лет с момента Отрыва. Записи эти называют летописями.