- Гриффин, - сказала я. – Мы возле гор. У нас получилось!

- Отлично, - проворчал он, ворочаясь под мехом. – Теперь нужно идти прямо.

В животе заурчало, и я устроилась у дверного проема и поискала в своей сумке вяленое мясо хазу, что нам сложила с собой Сайра. Гриффин, наконец, сел, вытянув руки над головой. Его оружие лежало грудой на полу рядом с ним, и он начал затягивать кожаные шнурки. Я пыталась не смотреть, помня, как близко мы спали этой ночью. Было приятно так лежать, но от этих мыслей, от мыслей о нем по венам потекло тепло. С Джонашем я такого не чувствовала. Я пыталась, но не могла. С Гриффином я пыталась запретить себе эти чувства, но не получалось. И я не хотела этого менять.

Я покачала головой, откусив еще кусочек мяса. Алайя это понимала, а теперь я должна была рассказать Гриффину правду, какой бы ни была его реакция. Моя жизнь мне не принадлежала. Я привыкла к этому, но чувствовала знакомую панику, подступавшую к горлу, от которой мне хотелось пробежаться по моему обрыву на Ашре и остаться наедине с чертополохом, огнецветом и жадными пиками.

Мы ели и пили в тишине, пока солнце поднималось все выше. В комнате повисло напряжение из-за невысказанных слов. Ночью я была смелой, но при свете солнца стало страшно. Я боялась потерять все. Я даже не знала, что хотела этого.

Гриффин заговорил первым:

- Если поспешим, то нам остается лишь пару дней совместного пути, - сказал он.

Мне нужно домой… так ведь? Я этого хотела. Я должна была это сделать. Почему тогда я мешкала?

Я хотела позвать его с собой. Но вместо этого сказала:

- Думаешь, дирижабль меня увидит?

- Нужно будет как-то подать сигнал. Как часто они летают над горами?

Я задумчиво жевала последний кусочек вяленого мяса. Я потеряла счет времени, но гости, прилетевшие на праздник, могли вернуться домой пять или шесть дней назад. Я не знала точно.

- Дирижабли точно ходят между Буруму и Ашрой раз в неделю, - сказала я. – Порой два раза. Не знаю, ищут ли они меня до сих пор. Даже если да, они не подумают посмотреть на горы, - это место было так далеко от того, куда я упала. Ашра отсюда казалась намного меньше, словно чернильная клякса в небе.

- Я дождусь их появления, - сказал Гриффин. – Даже если придется долго ждать.

Мы спустились по веревочной лестнице, руки и ноги болели и двигались плохо. Гриффин промыл ногу в воде неподалеку, пока не остался только длинный кривой порез от клыка Темного Лефиафана. Он сказал, что если рана откроется, ее придется зашить, но больше угроз не было. Я не могла представить его с костяной иглой и нитью, зашивающего рану без помощи врача. А он сказал, что это уже не первый раз.

Мы прошли мимо последних камышей и ступили на зеленую траву, где наши следы уже не заполняла мутная вода.

Мы шли час, и не было ничего, кроме горы впереди, извилистая тропа шла к ближайшей горе в гряде. Солнце было высоко в небе, ведь мы поздно вышли в путь, горячий воздух обдувал нас, высушивая наши накидки и одежду. Мы начали взбираться по горе. Через час или два мы оказались на развилке.

- Наш путь – прямо, - сказал Гриффин. – Он приведет нас к вершине.

- А что за горами?

Гриффин улыбнулся.

- Океан. Там была деревня моего отца.

Океан? Мои глаза расширились. Я была так близко к тому, что так сильно хотела увидеть. Было заманчиво забыть об Ашре. Они поживут без меня неделю, а то и месяц, а то и всю мою жизнь. Я могла взять Гриффина за руку, и мы побежали бы по тропе, а через пару дней оказались бы по пояс в прохладной соленой воде, окруженные рыбками, дельфинами и ракушками.

Это было бы мило, но так можно было лишь мечтать. Гриффин выжидающе смотрел на меня. Я знала, что он отведет меня, если я попрошу. Но я безмолвно повернулась к тропе, ведущей к вершине, и мы больше ничего не говорили. Я – фитилек и воск. Моя жизнь мне не принадлежит.

Мне было интересно, какие монстры живут в горах, но Гриффин сказал, что их не много.

- Здесь лишь крохи, - сказал он. – Людей нет, так что нет и монстров больше василиска, да и те размером с оленя.

Горная тропа была вытоптанной, песок давно слежался. Это напоминало мне тропы из цитадели к озеру Агур и окрестностям. Поля вокруг тропы были усеяны полевыми цветами, яркими желтыми, розовыми, огненно-оранжевыми, как крылья Феникс, и синими, как чешуя грозового дракона. Красные пчелы толпились над цветами, собирая нектар, чтобы сделать алый мед, пока сверкающие осы лениво дергали крылышками в жарком воздухе. Мы шли по извилистой тропе вверх, словно это была карусель из летописей, и чем дальше, тем поворотов было больше.

К ужину воздух стал прохладнее. Я вспомнила о воздухе на Ашре. Там я никогда уже не почувствую такого тепла. Мы решили остановиться, ведь дирижаблей не было видно, а в темноте можно было упасть с горы. Маленький водопад спускался с неровного выступа в камне, и в маленькой пещере за ним мы могли устроиться на ночлег. Вокруг нас были деревья, полные птиц, поющих перед закатом.

Мы сидели и жевали сушеные ягоды из сумок, когда раздалось шипение с шорохом.

Гриффин вскочил с луком и стрелой в руках. Василиск вышел из-за угла и был так же испуган при виде нас, как и мы при виде его. Он вздыбил перепончатую кожу вокруг головы, как гриву, затряс предупреждающе хвостом. Солнце блестело на его чешуе радугой цветов. Раздвоенный лиловый язык монстра показывался из его пасти, и он шипел на Гриффин, не зная, нападать или отступать.

Гриффин держал лук наготове, натянул тетиву, но не выпустил стрелу. Вдруг василиск бросился вперед, и стрела тут же полетела в его шею. Василиск зашипел и попытался ухватить Гриффина беззубой пастью, но тот отскочил в сторону и вцепился сзади в его вздыбленную гриву. Василиск попытался напасть на меня, стуча хвостом и раскрывая пасть, но Гриффин удерживал его. Еще два рывка, и яд химеры подействовал, глаза василиска закатились, а голова упала на землю.

Я помогла Гриффину медленно срезать радужные чешуйки, которые он обещал Сайре. Каждая была размером с мою ладонь, но почти ничего не весила. Она могла бы сделать из них ожерелье, но Гриффин покачал головой:

- Они красивые, но еще и непробиваемые. Из них получится хорошая броня, если у Сайры будет на это время. А если нет – мы продадим их, когда пойдем в следующий раз к оружейнику в землях лавы. Но они разрушаются, так что такой брони хватит на пару месяцев.

- А какие земли лавы? – спросила я, отцепляя от василиска еще одну чешуйку. – Там жарко? И там… есть эти… вулканы?

Гриффин рассмеялся.

- Не там, где мы жили, - сказал он. – Намного дальше на север было несколько активных. Там богатая и черная земля из-за потоков лавы, но землю пересекают горы, так что устроить там ферму сложно, нужно осторожно выбирать место для полей. А еще стаям бехемотов нравится прятаться в горах. Но в камне много железа, так что это идеальное место для кузницы. Земли лавы начинаются севернее от места, где я тебя нашел, по другую сторону от тени Ашры.

- Хотелось бы посмотреть, - сказала я, опуская еще одну чешуйку в горку, - на место, где ты вырос.

Гриффин улыбнулся и вытер пот со лба рукой. Он собрал чешую в сумку и начал отрезать мясо для нас.

- Я бы тоже хотел увидеть твой дом, - сказал он. – На Ашре. У вас с отцом есть ферма?

И снова правда пыталась вырваться, как бы я ее ни прятала.

- Нет, - сказала я. – Но моя подруга Элиша живет на ферме. У нее есть карликовые козы, курицы, и они пекут самый вкусный хлеб.

- Хлеб, - сказал Гриффин со сверкающими глазами. – Как моя мама, горячий и из печи.

- О хлеб Элиши тоже можно обжечь пальцы, - сказала я. – Но нет ничего вкуснее первых буханок во время уборки урожая в Улане.

Я собирала ветки для костра, пока Гриффин разбирался с мясом василиска. Солнце уже было низко на небе, цвета заката разлились по небу, словно кто-то уронил баночки с краской. Вид с горы был невероятным. Было не так высоко, как на Ашре, чтобы земля казалась мертвой картиной. Отсюда были видны движения, все было ярким. Я видела хазу и драконов, кружащих над долинами в угасающем свете, воду в болотах, отражающую солнечный свет как разбитое зеркало. Я видела реку, уходящую к лесу, где остались Алайя и Сайра. А еще дальше была тень Ашры, безмолвно висящей в небе.