Конечно, я тоже выглядел иначе. Мои волосы были выкрашены в черный и отросли, спадая на глаза, в то время как у Джареда они торчали вверх. В ушах добавились круглые темные "штанги", татуировок тоже стало больше - не только на руках, но и на груди, они поднимались по шее и заканчивались на пальцах. Мы оба изменились. Однако перемены во мне не были столь броскими,нежели ее, потому что я был уже на полпути к ним к моменту нашего расставания. Черт, это была как раз одна из причин, почему она бросила меня: мы были слишком разными, и я не вписывался в ее Принстонский образ жизни. Забавно, что теперь она принадлежала темной стороне.

Все исчезло, были лишь я и Алексис, а между нами промелькнули события тех дней, когда мы еще встречались. Воспоминания сменяли друг друга, как изображения в слайд-шоу. Мы впервые заговорили на десятом уроке в классе английского, когда я наконец осмелился сказать "привет" девушке не из моего круга. Впервые мы поцеловались сидя за пианино, после того, как я старался - безуспешно- научить ее играть. Впервые мы занимались сексом у нее дома, в ее комнате с розовыми стенами, когда родители уехали из города. Мы тайком пробирались на концерты, подделывая документы. Когда я был на репетиции, она наблюдала за нами и делала домашнее задание. Вот мы вместе готовимся к выпускным экзаменам. Ночь перед выпускным. И наконец, выпускной бал - последний раз, когда я видел ее.

И что мне делать? Подойти и сказать:"Привет, как поживаешь? Как у тебя идут дела после того, как ты вырвала мое сердце, разорвала его на тысячу кусочков и растоптала? " Я мог бы просто оставить все как есть и уйти, прежде чем все пойдет наперекосяк, попытаться избегать ее всю оставшуюся ночь. Нет, это показало бы мою слабость, словно она имеет надо мной власть или что-то вроде того. Значит, выход один: я должен проявить себя мужиком и поговорить с ней.

Я оттолкнулся от стены и прошел через толпу людей, а она отделилась от группы Тодда, встретив меня на полпути. Алексис немного вытянулась, и все же была ниже меня на несколько сантиметров. Идеальный рост для идеальной пары. Я решил было обнять ее - то ли по привычке, то ли потому, что это казалось естественным, - но вместо этого сунул руки в карманы.

- Алексис, - произнес я. - Давно не виделись.

- Кайл, - с придыханием в голосе произнесла девушка. Я очень хорошо знал, что именно так она и говорит, когда бывает возбуждена. Я слышал, как она так же произносила мое имя много раз, добавляя "О, боже", "Не останавливайся" и "Да"!

Я быстро отмахнулся от этих воспоминаний. Думать о том, как было, когда мы были вместе, угнетаться этим, такое сочетание не принесет ничего хорошего. Ее тело было таким же потрясающим, как я запомнил: большие, округлые груди и упругие бедра, которые я жаждал обхватить руками. Я старался не смотреть, но Алексис одарила меня ослепительной улыбкой, возвращая меня в прошлое.

- Я так рада тебя увидеть, - сказала девушка, и по ее счастливому лицу я понял, что она имела в виду.

- Что ты делаешь в Лос-Анджелесе? Я думал, ты в Принстоне.

- Я была там первые два года, но перевелась в USC на третьем году обучения.

Она вернулась в Лос-Анджелес месяцы назад и за все это время не попыталась связаться со мной? Я не сильно удивился. Она ясно дала понять, что между нами все кончено, и не хотела иметь со мной ничего общего. Но все же было немного обидно.

Я хотел было спросить о том, почему она вернулась в Лос-Анджелес, но тогда это было бы похоже на то, что я волнуюсь, а я этого не хотел.

- Ты изменилась. Твои волосы... Мне нравится.

- О, спасибо,- она пригладила выбившуюся прядку. - Мои родители ненавидят их.

- Не сомневаюсь.

- Ты тоже изменился. Волосы, татуировки...,  -  ее губы изогнулись, а взгляд скользил ниже моей талии, а затем поднялся к лицу. - Ты на самом деле хорошо выглядишь.

Мой план провалился. Я прокашлялся и поправил ремень, стараясь скрыть выпуклость на моих джинсах.

- Что ты делаешь здесь сегодня?

- Я делаю снимки для школьной газеты, - она махнула рукой за спину на Тодда и его друзей, потягивающих выпивку и ударяясь кулаками, словно они были на футбольном матче.

- Ты знаешь этих парней? - спросил я, надеясь, что Алексис ответит "нет",

- Да. Они представляют одну из групп USC. "Резиновая Лошадь".

Я напрягся. Их название не вязалось с талисманом USC, больше подходя для фирмы по производству презервативов или Троянскому коню из мифа. Скорее всего выбирал его Тодд.

- Не знала, что вы здесь будете, - ляпнула Алексис. - В списках не упоминались "Пути Креста".

Вау, а я и забыл, как плохо звучало наше название. Тогда мы с Джаредом были глупыми детишками, считающими, что использовать в названии фамилию - отличная идея.

- Теперь мы называемся "Злодейский комплекс."

Она склонила голову, раздумывая.

- Злодейский комплекс...Мне нравится.

- Его придумал Джаред.

- И почему я не удивлена? - Алексис рассмеялась. - Как он? Он здесь? А Гектор?

- Оба в баре. Они...в норме, - я старался придумать, что еще сказать о них. Когда ты не видишь кого-то годами, сложно узнать, как много следует рассказать о том, что они пропустили. - Джаред выпустился в прошлом году, и теперь занимается группой и работает барменом. Гектор окончил художественную школу и в следующем месяце выходит его комикс.

- Потрясающе. Мне бы хотелось увидеть их снова.

- Эм, это не очень хорошая мысль.

- Ох..., - ее лицо помрачнело, улыбка стерлась. - Они, вероятно, меня ненавидят, да?

- Они... скажем, не самые большие твои фанаты

- Я понимаю, конечно, - она сделала шаг ко мне, глядя с надеждой. - А что чувствуешь ты? Ты ненавидишь меня, Кайл?

От нее исходил легкий аромат клубники, и я отвернулся до того, как сделал что-то идиотское - поцеловал ее или оттолкнул, я не был уверен в своих действиях. Ненавидел ли я ее? Возможно, однажды, но злости давно не было. После того, как я поступил в колледж, я двигался вперед и старался забыть бывшую девушку. Я считал, что преуспел в этом, до сегодняшнего вечера. Все старые раны открылись и закровоточили вновь.

- Нет, не ненавижу.

Она поспешно выдохнула.

- Хорошо. Потому что я надеялась, что мы могли бы выпить и потусить.

Часть меня ликовала, желая сказать "да", но я быстро подавил это желание. Мне нужно было закончить разговор, чтобы уйти и не показываться на глаза оставшуюся ночь. Чем дольше я находился в ее присутствии, тем сильнее мне хотелось прикасаться к ней, тем больше я вспоминал, как хорошо она ощущалась в моих руках, тем больше мне хотелось поцеловать ее. Ностальгия по тому, что было прежде, была так сильна, что практически сбивала меня с ног.