– Я только за, – сказала Нина кисло, затем выпрямилась и оправила манжеты. – У меня есть планы на вечер.

Даже знать не хочу, о чем она. Честное слово. Сотрудники ФВБ, подныривая под желтую ленту, покидали комнату. Они громко разговаривали в холле, по дороге к лифту. Гленн на ходу снял синие перчатки и сунул их в задний карман. Он видел, что я устала, но послушно ждала, пока закончат криминалисты, потом перевел взгляд на заскучавшую Нину.

– Спасибо, что не мешалась под ногами, – сказал он, остановившись передо мной, и я вздрогнула.

– Без проблем.

– Комната тщательно вычищена, – сказал он, проигнорировав мой саркастичный ответ. – Ни волокон, ни мелких частиц. Ничего. Они все здесь вымыли, значит, они знали, что мы найдем это место.

– Такое поведение не типично для серийных убийц, – сказала Нина, и Гленн пожал плечами.

– Пятна в углу оказались охлаждающей жидкостью одного из устройств. Дженкс рассказал про вентиляцию?

Я кивнула.

– Даже ее вымыли. Он сказал, что они уничтожили следы работы на оставшемся компьютере. Вот бы узнать, что там были за программы. Да и в похищенных хотелось бы покопаться.

– Я уже позвонил в университет, – сообщил Гленн.

Айви закончила с парнями из лаборатории, и Гленн отступил в сторону, освобождая место для нее, хотя никак не мог увидеть, что она идет к нам. Нина, заметив это, удивленно хмыкнула.

– Я ощутила в комнате следы сильного страха, – сказала Айви, подойдя к нам. – Я не уверена, произошло ли здесь убийство, но эмоции страха, исходящие от хижины, и те, что витают в воздухе, отличаются, и это надо учитывать.

Нина закрыла глаза и глубоко вдохнула.

– Я тоже чувствую этот страх, – сказала она, и я задрожала, увидев ее черные как смерть глаза. – Возможно, именно поэтому они выбрали это место. Даже проходящий мимо сотрудник ОВ ничего бы не заметил. Боже, какой приятный запах.

Может, она и права, и ЛПСО разместились здесь именно из-за хижины, но, думаю, главной причиной их появления были все же компьютеры.

Обеспокоенно приподняв брови, Айви уставилась на Нину. Стало заметно, как немертвый борется за власть над телом Нины. Внезапно Айви отвернулась и нахмурилась, как будто отказываясь признавать само наличие инцидента. И хотя она тщательно это скрывает, я знаю, что в Айви сильно развит инстинкт опекать и защищать слабых. Ее терзало понимание, через что мастер заставляет проходить Нину.

– Итак, – сказала я, соскользнув со стола, чтобы оказаться подальше от Нины, которая продолжала тихо разрываться на части. Стол оказался выше, чем я полагала, и, не рассчитав, я ушибла замерзшие лодыжки. – Гленн, ты, наконец, пустишь меня осмотреть место преступления? Я ждала этого несколько часов.

Дженкс рассмеялся, и напряжение вокруг нас еще немного ослабело.

– Смирись уже, Рэейч, – сказал он, рассыпая вокруг золотистую пыльцу. Это значило, что он согрелся. – Ты и место преступления – понятия несовместимые. Видели бы вы, что она устроила в прошлом году.

– Ты про какой именно случай? – Айви немного сдвинулась, чтобы я могла встать рядом, но все еще беспокойно поглядывала на Нину. – Когда она вляпалась в липкий шелк на лодке Кистена или когда трогала все подряд в доме баньши?

– Эй! Сегодня я вела себя хорошо, – заявила я и с удивлением поняла, что не обижаюсь на их подначки. Наверное, дело в какао, а может в том, что, смеясь надо мной, Нина отвлечется, и мастер сможет захватить над ней контроль, и наконец, успокоить ее. – Я смирно сидела здесь, дожидаясь, пока закончат все остальные. И если вы успели забыть, напомню, это я обнаружила информацию, которая помогла продвинуться в расследовании. Причем оба раза.

Настроение внезапно испортилась, когда я вспомнила Кистена. «Прости меня, Кистен», –  подумала я, опустив взгляд на свои грязные мокрые ботинки. Чертовы чары забвения. Неудивительно, что Тритон спятила.

Заметив изменение в моем настроении и поняв причину, Гленн похлопал планшетом с записями по ладошке.

– Да, мы почти закончили.

– Тогда вам, наверное, интересно, на что же сработал амулет? – спросила я, вытащив его из выреза рубашки. – Мне тоже любопытно.

Дженкс нетерпеливо загудел крыльями и перелетел ко мне на плечо, где ему будет лучше видно, а Гленн уставился на нас, как будто мы его предали.

– Неужели…

Нина положила руку мне на плечо, и я напряглась.

– Конечно, это еще не все, – поизнесла она глубоким, низким голосом, насыщенным акцентом ее мастера. Дженкс взлетел вверх, когда я дернула плечом, скидывая руку Нины.

– Не трогай меня, – сказала я, впиваясь в нее взглядом. – Понятно? Никогда больше.

Айви тоже не понравилось ее поведение, а летающий поблизости Дженкс, уперев руки в бока, сыпал красной пыльцой. Нина не обратила на них внимания, но убрала руки за спину.

– Рэйчел, ты идеально подобрала время, чтобы высказать свои претензии, и превратила ожидание в изысканную пытку, – сказала она. – Воспользуйся же амулетом. Я сгораю от желания узнать, куда он нас приведет.

– Вы считаете, что он указывает не на остаточные следы преступления? – спросил Гленн,  и я решила запомнить эту фразу на будущее. Остаточные следы преступления. Интересная формулировка.

– Нет, – нахмурившись, я указала на явно новый и еще светлый квадрат цементного пола,  находящийся позади него. – У меня плохое предчувствие насчет этого.

– Насчет чего? – переспросил Дженкс, когда я остановилась рядом с квадратом. Амулет ярко замигал, указывая на мои ботинки.

– Вот его, – ответила я ровно, указывая на светлый кусок цемента.

Гленн подошел и посмотрел вниз.

– Чего именно?

– Вот же, – повторила я резче. – Пол. Смотри, здесь недавно цементировали пол.

Брови Гленна удивленно приподнялись.

– Мм, по-моему, пол как пол, – сказал Гленн.

– Да нихрена подобного! – воскликнула я, когда последний сотрудник ФВБ вышел в коридор. – Вы что, не видите новый участок цементного пола? Вот же он!

Айви и Нина подошли ближе и посмотрели на пол, но я поняла, что и они ничего не замечают. Даже Дженкс ходил туда-сюда через линию стыка, нервно рассыпая пыльцу.

– Вот же целый кусок новой стяжки! – крикнула  я, ткнув вниз. – Прямо тут! Он примерно три на четыре фута. Вы что, его не видите?

Гленн присел и даже провел рукой по полу.

– Я его даже не чувствую.

– Да пошло оно все в фэйриную задницу! – Дженкс плюхнулся на пол, безуспешно пытаясь разглядеть то, что видела я. Испугавшись, я отступила в сторону. Подняв голову, я увидела застывшую на месте Нину, в глазах которой полыхал гнев.

– А может, мисс Морган видит этот участок пола лишь потому, что сама заливала его? – предположила вампирша.

Руки Айви сжались в кулаки, а Дженкс, взлетев, потянулся за своим садовым мечом.

– Возьми свои слова назад! – закричал он. – Рэйчел видит его, потому что место проклято, и она включена в коллективное сознание демонов, – воскликнул он, и я вздрогнула. Мне, наоборот, казалось, что я его вижу, потому что теперь отсечена от коллективного сознания.

– Да успокойтесь вы! – воскликнула я, и Дженкс пулей метнулся ко мне, оставив позади оседающее облачко серебряной пыльцы. – Нина, я здесь впервые, и ты прекрасно это знаешь. Ты можешь учуять здесь мой запах? Ну как? Можешь?

– Нет, – ответила она, явно оставшись при своем мнении.

Мне стало тошно, и я отвернулась от нее, не желая знать, что находится под полом, но догадываясь, что мы можем там обнаружить. И мне не нравилось, что я одна сразу обо всем догадалась.

Дженкс подлетел ближе и приземлился мне на плечо.

– Почему мы ничего не видим, Рэйч?

Глубоко вздохнув, я подняла голову.

– Я не знаю, – соврала я, предполагая, что новый цемент скрывает проклятье, для которого потребовалось использовать коллективный разум. Проклятия, редко используемые и хранившиеся в коллективном сознании, не опознали меня лишь потому, что у меня полностью отсутствовала связь с линией – самая простая и живая связь с источником всей энергии, к которой могли подсоединяться даже немертвые и люди. Я оказалась особенной и ненавидела это в себе, хотя сейчас это оказалось полезным.