Арви Ако побледнел, но решил стоять до конца. Ему приказали разбудить, он же не сам своевольничает. А приказ есть приказ, от него не убежишь, не спрячешься.

— Ладно. Что в Гнезде стряслось? Отчего я так срочно стал нужен? — потребовал ответ Егерь.

«Гнездом» на местном разговорном языке назывался командный пункт поселка. Название гореваны выбрали на редкость удачное. Командный пункт располагался в самом центре подземного поселения в пятиэтажном здании, на самом верху. Сюда стекалась вся информация о состоянии охранных периметров, отсюда осуществлялось непосредственное командование живой и механической силой гореванов.

— Никак не знаю. Мне не доложили. Просили только поторопить. Что-то очень срочное, — бодро оттараторил Арви Ако.

— Хорошо. Свободен. Доложишь, что скоро буду, — устало произнес Егерь, всем своим видом показывая, что хочет остаться один.

Повторять и разжевывать рядовому не пришлось. Он резко развернулся и вышел из комнаты.

Егерь всунул ноги в ботинки, зашнуровался и встал с кровати. Подошел к вешалке, снял пальто и влез в него, повесил на спину автомат и надел на глаза черные непроницаемые очки. Сколько он уж лет под землей, а привыкнуть к тусклому искусственному освещению никак не мог. В очки была встроена дополнительная подсветка, создававшая эффект солнечного присутствия.

Что у них там могло приключиться? Одеваясь, размышлял Егерь. Если уж его посреди ночи выдергивают на командный пункт, зная что он только три часа назад вернулся с Гиблых болот, значит случилось что-то экстраординарное. Но что? Летиане что ли стаями с поверхности полезли, да Цепные Псы поселок обложили?

Егерь усмехнулся своим абсурдным предположениям, не зная, насколько он оказался прав. Только грязная ворона дурного предчувствия заворочалась в груди.

Глупости это все. Какие летиане? Какие Цепные Псы? Прорыв под землю невозможен, четыре внешних защитных барьера, пять внутренних, такую преграду невозможно преодолеть. Гореванские города и поселки были сродни невскрываемому сейфу, правда всегда оставалась вероятность того, что найдется искусный медвежатник, для которого эта задача окажется по зубам. Только не сейчас. Только не в этом столетии. Егерь сам проектировал защитные рубежи своего поселка, знал их все плюсы и минусы, и не верил в то, что летианам удастся ими воспользоваться.

От дома до «Гнезда» прогулочным шагом всего десять-пятнадцать минут. Если поторопиться, можно и в семь минут уложиться. Поэтому Егерь не стал выводить мотоцикл из гаража. К тому же по прибытии с Гиблых болот он успел два раза приложиться к чавгру, а садиться за руль одурманенным считал дурным тоном.

Егерь печатал шаг по ночной улице своего города и оглядывался по сторонам, осматривал потухшие окна жилых домов, в каждом из них жил его друг, сослуживец, знакомый, закрытые лавки менял, иногда здесь можно было найти полезные вещи, спящую столовую, там вкусно кормили и совсем не дорого, и прачечную, раз в месяц по четвергам он приносил сюда два тюка грязного белья. Город был наполнен безмятежностью и спокойствием. С ним не могло случиться ничего плохого. С ним и с десятками таких же тихих и спящих городов, которые поселок Егеря прикрывал живым щитом от внешнего врага. Они должны были разбиться в хлам, рассыпаться в песок, лечь мертвыми в землю, но добиться того, чтобы в этом городе и в остальных городах и поселках гореванов оставалось это чувство спокойствия и безмятежности.

Из-за поворота показалось здание «Гнезда», Егерь отвлекся от размышлений и ускорил шаг.

На пороге командного пункта его встретил Цалио Вый, по прозвищу Ветер.

— Наконец-то. За тобой как за миром посылать.

— Что у вас тут стряслось?

— Пока ничего существенного, но… дело пахнет выгребной ямой. Это я тебе говорю, а ты знаешь, у меня всегда нос по ветру.

Вот за эту пословицу и за гений предсказателя Цалио Выя и прозвали Ветром. Он прибыл в Пограничный поселок всего полгода назад, откомандирован откуда-то с юга с наилучшими рекомендациями от Улитки, и ничего больше для Егеря было не надо. Если Улитка, старый мудрый гореван, прошедший не один десяток сражений, вот уже двадцать лет стоявший во главе одного из южных пограничных городов, рекомендовал Ветра, то значит и впрямь человек нужный и правильный, надо к нему присмотреться и раскопать его талант как можно более глубже.

— Так в чем загвоздка? Что тебе не нравится? — спросил Егерь, не в силах сдержать раздражение. Все-таки накопившаяся усталость давала о себе знать.

— Обожди немного. Сейчас все сам увидишь, — пообещал Ветер.

Егерь шел вслед за своим помощником и время от времени ловил себя на том, что пытается спать на ходу. Все-таки он устал даже больше, чем предполагал, а это было очень плохо, сможет ли он адекватно оценивать обстановку и принимать правильные решения. Он не чувствовал в себе этой уверенности, хорошо что рядом был Ветер, есть на кого опереться в тяжелое время.

В «Гнезде» большой круглой комнате, заставленной терминалами компьютеров с рабочими местами операторов, по ночам было немноголюдно. Четыре дежурных, командир смены, им в эту ночь оказался Ветер, и двое оперативников, в одном из них Егерь узнал свой застенчивый будильник. Не смог сдержаться, насупился, изобразил разбойничью рожу и посмотрел пристально на рядового. Арви Ако побледнел, но с честью выдержал суровый взгляд командира.

Ветер подвел Егеря к центральному терминалу и упал в кресло оператора. Егерь расположился рядом. Сидеть с автоматом за спиной было неудобно, но он не стал его снимать.

Ветер при помощи консоли управления вывел на экран изображение со следящих камер в обычном, инфракрасном и тепловом режиме. Рядом возникли в отдельных экранчиках графики и таблицы, описывающие объект наблюдения.

— Помнишь тот инцидент с командой Двуликого и пришельцами, когда крысоноры прорвали туннель? — спросил Ветер.

— Отчетливо. В подробностях. Как сейчас. А что? — насторожился Егерь. Начало ему не понравилось.

— Это изображение поступает из затопленных туннелей. Тех самых где произошел прорыв.

— И что? — Егерь всматривался в размытую картинку, но видел только мутную воду, точно в банке с водой развели грязь.

— Там кто-то есть. По показаниям получается большое скопление живых объектов небольшого размера. Словно кто-то стаю рыб запустил к нам в туннели.

— Откуда там могут рыбы взяться? — удивился Егерь.

— Вот и я о том же. Туннели залиты протравленной водой, там не может ничего живого быть, но оно там есть и движется весьма осмысленно.

— И давно вы все это наблюдаете? — поинтересовался Егерь, разглядывая таблицу с показателями биологической активности.

— Где-то уже часа три как, только есть основание предполагать, что эта живность в наших туннелях уже давно. Сначала она была в латентном состоянии, потом стала развиваться и расти. Что скажешь, Егерь? Ветер опять учуял гадость, везет мне на всякую помойку, — печально закончил он.

— Естественным путем в нашей отраве даже микроб не может завестись. Яд суров настолько, что все убивает. По сути вода нулевой становится. В ней нет ничего живого. И если то что я перед собой вижу, это не обман зрения, то надо отдать тебе должное, ты такую помойку учуял, какой еще ни разу до этого до тебя ветер не доносил, — сказал Егерь. — А самая главная беда, что мы вынуждены тихо сидеть и ничего не делать. Туннели закупорены. В них выйти, охранный периметр нарушить. Быть может, те кто рыбок в наш пруд запустил, только этого и ждут.

— И нам остается только ждать и наблюдать за развитием событий, — подвел печальный итог Ветер и устало потер глаза.

Выглядел он неважно. Егерю стало жалко его, и, не взирая на то, что он сам не выспался, предложил другу:

— Ты устал. Может пойдешь, немного поспишь?

— Спасибо конечно, только вот если кому и отдыхать, то это тебе. Я что не в курсе, что ты часа четыре назад в поселок приехал с охоты. Говорят, неплохо поохотились.

Егерь внимательно посмотрел на улыбающегося Ветра и в его карих глазах он увидел огонь гибели. Егерь моргнул и это ощущение пропало, оставив горькое послевкусие.