Полторы минуты.

Я бросила взгляд на Тэда. Он лежал обмякший, словно тряпичная кукла, его обнаженная грудь медленно поднималась и опускалась. На самом деле это была очень красивая обнаженная грудь. Возможно, не такая красивая, как у Джесса. Но все же, несмотря на то, что дядя Тэда был убийцей, а по его отцу давно плакала психушка – не говоря уж о зацикленности парня на баскетболе, – я была бы не прочь немного на ней отдохнуть. В смысле, на его груди. Ну знаете, при других обстоятельствах, если бы он был в сознании.

Но у меня не будет подобного шанса, если я не вытащу нас отсюда.

В комнате царила тишина, не считая ровного дыхания Тэда и журчания воды в аквариуме.

Аквариум.

Я перевела взгляд на стеклянный резервуар. Он занимал почти всю противоположную стену. Интересно, подумалось мне, как они кормят всех этих рыбок? Аквариум был вмурован в стену. И я не заметила над ним никаких признаков неприметной потайной дверцы, через которую можно было бы насыпать корм. Должно быть, резервуар другой стороной выходил в соседнюю комнату.

Комнату, в которую я не смогла попасть, поскольку дверь туда была заперта.

Если только…

Тридцать секунд.

Я спрыгнула со шкафа и направилась к аквариуму.

Послышался шум поехавшего лифта. Маркус возвращался минута в минуту. Излишне упоминать, что я так и не надела купальник, как хорошая маленькая девочка. И все же я сгребла его по дороге к аквариуму, а попутно захватила стоящее за столом мистера Бомонта кресло на колесиках.

Жужжание лифта прекратилось. Я услышала, как повернулась дверная ручка, но продолжала идти. Колесики кресла со скрипом ехали по паркетному полу.

Дверь открылась, и Маркус, увидев, что я не сделала, как он велел, покачал головой.

– По-хорошему не хотим, мисс Саймон? – разочарованно спросил он.

Я поставила кресло перед аквариумом и придержала его ногой. Потом потрясла купальником, свисающим с указательного пальца.

– Простите, – извиняющимся тоном сказала я. – Но мертвенная бледность мне никогда не шла.

А потом схватила кресло и изо всех сил швырнула его прямо в огромный стеклянный резервуар с рыбками.

В следующее мгновение раздался жуткий треск.

А затем стена воды, стекла и экзотической морской живности обрушилась на меня, сбив с ног и опрокинув на спину.

Приливная волна придавила меня не хуже грузового поезда и отшвырнула к противоположной стене так, что у меня перехватило дыхание. Когда поток схлынул, я, насквозь промокшая, начала откашливать соленую воду, которой случайно наглоталась.

Я открыла глаза и не увидела ничего, кроме рыбы. Большие и маленькие рыбки барахтались в тонком слое воды, покрывавшем деревянный пол, открывая и закрывая рты в жалкой попытке урвать еще пару мгновений жизни. Одна рыбешка оказалась практически рядом со мной и уставилась на меня почти такими же стеклянными и безжизненными глазами, как у Маркуса, когда он объяснял, как намеревается меня убить.

И тут мои одурелые размышления о парадоксах жизни и смерти прервал очень знакомый голос:

– Сюзанна?

Я подняла голову и безумно удивилась, увидев стоящего надо мной с озабоченным выражением лица Джесса.

– О, – сказала я. – Привет. Как ты тут очутился?

– Ты меня позвала, – ответил Джесс.

Как я вообще могла подумать, размышляла я, глядя на него снизу вверх, что какой-нибудь парень, пусть даже Тэд, может оказаться таким же привлекательным, как Джесс? Все в нем, от шрамика на брови до завитков темных волос, спадающих на шею, было идеальным, словно Джесс служил эталоном красоты.

И он был вежливым. Иных манер, кроме старомодных, он не знал. Джесс наклонился и протянул мне руку… тонкую, смуглую, без каких-либо признаков сыпи от ядовитого дуба. Я протянула свою в ответ, и Джесс помог мне подняться

– Ты в порядке? – спросил он, наверное, потому что я не трещала без умолку, как обычно.

– В полном, – заверила я. Промокла и провоняла рыбой, но в порядке. – Только я тебя не звала.

Из противоположного угла комнаты раздался очень низкий рык.

Пытаясь подняться на ноги, но поскальзываясь на рыбках и бултыхаясь в воде, Маркус потребовал ответа:

– Какого черта ты это сделала?

Я и сама не могла припомнить. Наверное, стукнулась обо что-то головой, когда меня снесло потоком воды. Ух ты. Амнезия. Круто. Завтра можно будет отвертеться от контрольной по геометрии.

Затем мой взгляд упал на Тэда – все еще безмятежно спящего на диване, пока экзотического вида рыбка трепыхалась на его голых ногах в смертельной агонии, – и я вспомнила.

Ах да. Дядя Тэда, Маркус, пытался нас убить. И убил бы, не останови я его.

Не уверена, что мыслила здраво. Все, что я могла вспомнить, – что до водяного удара мне по какой-то причине было очень важно оказаться по ту сторону аквариума.

Поэтому я побрела по воде – сетуя про себя, что напрочь убью сапоги, – взобралась на образовавшуюся платформу, будто на сцену, и обозрела море хлопающих рыбьих хвостов. Точечная подсветка, все еще погребенная под цветным гравием на дне аквариума, осветила мою фигуру.

– Сюзанна, что ты делаешь? – Джесс шел следом и сейчас в замешательстве смотрел на меня.

Я не обратила на него внимания. Как и на Маркуса, который по-прежнему ругался, пытаясь пересечь комнату и не замочить при этом еще больше свои модные туфли.

Я стояла посреди разбитого аквариума и озиралась. Мои подозрения оправдались: рыбок кормили из комнаты позади резервуара – комнаты, в которой не было ничего, кроме обслуживающего аквариум оборудования. Запертая дверь из кабинета мистера Бомонта вела сюда. Других выходов не наблюдалось.

Не то чтобы теперь это имело значение.

– Спускайся оттуда. – Судя по голосу, Маркус совсем озверел. – Спускайся оттуда, ради всего святого, или я заберусь туда и выужу тебя…

Выудит. Учитывая обстоятельства, это показалось мне немного забавным. Я расхохоталась.

– Сюзанна, – начал Джесс, – думаю…

– Посмотрим, как ты будешь смеяться, – проревел Маркус, – когда я с тобой покончу, тупая ты стерва!

Я резко замолчала.

– Сюзанна. – Теперь голос Джесса звучал крайне встревоженно.

– Не волнуйся, Джесс, – ответила я совершенно спокойным тоном. – У меня все под контролем.

– Джесс? – Маркус обернулся, но никого, кроме Тэда, не увидел. – Я Маркус. Маркус, помнишь? А теперь спускайся. У нас нет больше времени на эти детские игры.

Я наклонилась и схватила один из фонарей, который сверкал из-под песка на дне аквариума. Похожий на маленький прожектор, он оказался очень горячим.

Маркус, поняв, что по доброй воле я не спущусь, вздохнул и полез в карман своего промокшего и провонявшего рыбой пиджака. Придется ему переодеться перед ланчем.

– Ладно, хочешь поиграть?

Он достал что-то блестящее и металлическое. Это был крошечный пистолет, судя по всему, двадцать второго калибра. Я почти не сомневалась, ведь смотрела практически все серии «Полицейских» ^[29].

– Видишь его? – Маркус ткнул в меня дулом. – Не хотелось бы в тебя стрелять – обычно патологоанатомы подозрительно относятся к утопленникам с дырками от пуль, – но тебя всегда можно сунуть под пропеллеры, чтобы ничего нельзя было понять наверняка. Может, на берег выбросит только твою голову. Вот твоей маме понравится! А теперь опусти фонарик и пойдем.

Я выпрямилась, но фонарик не выпустила. Он остался со мной, вместе с выходящим сзади черным прорезиненным проводом, который скрывался в песке.

– Вот так, – сказал Маркус с довольным видом и повторил: – Опусти фонарик и пойдем.

Джесса, стоящего в воде рядом с моим потенциальным убийцей, кажется, очень заинтересовало происходящее.

– Сюзанна, у него пистолет, – предупредил призрак. – Хочешь, я…

– Не волнуйся, Джесс, – успокоила я его, приближаясь к краю резервуара, где раньше стояла стеклянная стенка – пока я ее не разбила. – Все под контролем.