– Они начали встречаться вскоре после этого. Я узнал об этом не раньше, чем месяц спустя. К тому времени все предупреждения и указания уже были бессмысленными. Я впервые поверил своему брату, когда он сказал, что влюбился по уши. Он утверждал, что должен быть с ней. Я понимал, что с её семьей будут проблемы. Так что не удивился, когда в одну ночь Роберт пришел ко мне и сказал, что Доминик де Лука попросил его держаться подальше от Ребекки. Брат хотел, чтобы я переговорил с ним и уладил трудности. Он желал, чтобы семья де Лука увидела, как он любит девушку. Но они хотели иметь с ним ничего общего.

– Ты все равно поговорил с ними?

Майлз обернулся ко мне. Он стоял, облокотившись спиной на перилла, скрестив лодыжки. Изучив мое лицо, он перевел взгляд на пол.

– У нас с Мартином де Люкой был совместный бизнес. Мы хорошо знали друг друга.

– У вас с Мартином был бизнес?

– Ничего противозаконного, – произнес он быстро. – У Мартина был легальный строительный бизнес за пределами Бостона. Я работал на отца с его бизнес-клиентами. Компания Мартина была одной из тех, с кем я работал. Я чертовски много узнал от Мартина.

– Так, ты поговорил с ним о Роберте и Ребекке?

– Я хотел. Но он пришёл ко мне первым. Сказал, что Доминик застал влюбленных вместе. Мартин волновался, что тот мог что-нибудь сделать Роберту. Попросил держать их подальше друг от друга.

– Полагаю, всё прошло хорошо.

Майлз взглянул на меня.

– Мы, Торны, плохо слушаем, когда дело касается женщин, которых мы любим.

Мой взгляд опустился вниз, слезы застилали глаза. В его словах заключался немалый подтекст.

И я была абсолютно уверена, что он не думал обо мне, произнося их.

– Однажды ночью Роберт пришёл ко мне. У него текла кровь из раны на лбу, вся рубашка была перепачкана кровью. Он сказал, что произошел несчастный случай. Они спорили, она была пьяная, схватилась за руль, и его Порше врезался в дерево примерно в миле от дома её отца. Она была не пристегнута.

Я покачала головой.

– Он просто бросил её?

– Ему показалось, что она мертва. Роберт был уверен, что брат Ребекки убьет его, если обнаружит рядом с ней. В этом он был прав. Доминик безумно опекал свою сестру. Я полагаю, что Роберт был бы мертв, если бы остался там тогда.

– Но просто оставлять её…

– Это было неправильно, – Майлз провел пальцами по волосам, немного откинулся назад и вздохнул. – Я разбудил Клэр и попросил её отвезти Роберта в семейный дом в Беркшире. Надеялся уладить всё проблемы с Мартином за пару дней. Я и представить не мог тогда, как всё обернется. Я думал что она ранена, но больше было похоже, что она отключилась из-за алкоголя. Невозможно было представить, что она умрёт. Я полагал, что Роберт преувеличивал по поводу её ранений. Мне позвонил Мартин спустя час. Он хотел знать, где Роберт. И был ли тот с его дочерью. Говорил он не очень внятно, перескакивая с темы на тему без какого-либо смысла. На следующее утро подробности этой аварии были по всех новостях.

Доложили, что Ребекка в коме, у нее серьёзная травма головы. Роберт позвонил мне в панике: он хотел вернуться и увидеть девушку. Мне пришлось поехать и лично успокоить его.

Эмоции отражались на лице Майлза, пока воспоминания проигрывались в его голове. Он фокусировался на мне на долгую секунду, а затем отвел взгляд, будто не мог смотреть, пока переживал заново самые темные моменты недавнего прошлого.

– Ребекка умерла спустя неделю. Мартин был безутешен. Мы с отцом пошли на похороны из-за уважения к Мартину, как к клиенту. Он взглянул на меня и… Я никогда не видел раньше такой открытой ненависти. Встретив меня после в своём доме, сказал, что собирается рассказать полиции всё, что знает. Сообщил, что хочет увидеть, как Роберт заплатит за то, что сделал. Но полиция уже расследовала аварию. Я говорил с ними. Они полностью восстановили место происшествия, сняли отпечатки и поговорили с людьми в местном баре. Они были уверены, что Ребекка была за рулем. При поступлении в больницу уровень алкоголя в её крови был в три раза выше нормы. Дело готовы были закрыть. Но Мартин… Он не позволил бы этому случиться. Мне нужно было что-то сделать. Я не хотел, чтобы мой брат оказался в тюрьме. И не мог позволить узнать своему отцу, какую роль сыграл Роберт во всем этом. Отец уже сорвался на Роберте. Он предупреждал его снова и снова, что если тот еще раз облажается, то он зарежет его. Конечно, Роберт не в первый раз сделал что-то глупое. Не из-за каждой девчонки отец упрекал его. Просто это был самый серьёзный проступок, что совершал брат когда-либо.

Я вспомнила, что Джексон сказал тогда в больнице после падения его жены. Гнев его был направлен не только на Майлза, но и на Роберта: «Моя жена умирает. Она может умереть сегодня. И мои дети, мое наследие – это сын, который не придумал ничего, кроме как украсть невесту брата, и сын, который бежит при первых признаках опасности. Такое наследие я могу оставить позади, когда придет время идти вперед».

Джексон явно был разочарован в своих сыновьях. Это, определенно, объясняет кое-что.

– Что ты сделал?

Майлз пожал плечами.

– То же, что и всегда. Защитил своего брата.

Он снова пробежался пальцами по волосам, делая спутавшиеся локоны ещё более непослушными. Мне хотелось подойти, самой пробежаться пальцами по его волосам, разгладить морщинки вокруг его глаз, почувствовать шероховатость его пятичасовой щетины под ладонью. Но я осталась на месте. Нужно, чтоб он закончил историю.

– Я признался Мартину, что тогда ночью я был за рулем. Что я взял машину Роберта, приехал к его дому. Ребекка поехала со мной, и я сказал ей, что они должны перестать встречаться ради их же безопасности. Я сообщил Мартину, что его дочь была пьяна и обезумела от моих слов. Она схватила руль, и стала причиной аварии.

– Он поверил тебе?

– Сначала нет. Несколько его людей искали Роберта. Они нашли его, спустя несколько недель, и Мартин встретился с ним. Конечно, к тому времени я сказал Роберту, что сделал. Он подтвердил мою историю. Не думаю, что Мартин на самом деле поверил, но согласился с этим. Ему нужно было во что-то верить. Нужен был тот, кто возьмет ответственность на себя. Тот, кого можно обвинить. Я дал ему это.

– Но он мог захотеть мести.

– Именно. Он хотел… – Майлз замолчал, и снова посмотрел на меня, – он хотел разрушить мою семью. Он хотел использовать компании отца, чтобы продвигать свои незаконные делишки, обернув наше семейное наследие в нечто тёмное и испорченное. – Он покачал головой. – Роберт ошеломил нас. Я был единственным, кто находился между взрывом и разрушением. Я не мог пойти к отцу, потому что это бы убило его. И не мог пойти к Роберту, потому что он был таким потерянным все эти месяцы после смерти Ребекки. Я верю, что он любил её. Думаю, это связано с тем, что произошло дальше.