Должно быть, он почувствовал моё рвение. Или же он был так же полон желания как и я. Какой бы ни была причина, по которой он быстро, как мог, выскользнул из своих штанов и скользнул в меня практически без предупреждения, без подготовки. Мне было всё равно. Это был так хорошо, чувствовать его длину внутри себя, чувствовать эту связь, которую я не чувствовала ни с кем. Обхватив ногами его торс, двигалась синхронно с каждым его толчком. Мои ногти впивались в его кожу, чтобы прижать его ближе, ещё и ещё ближе. У нас был ритм, но в этот раз был другим. Более диким. Более страстным. Это было инстинктивно.

Я стонала снова и снова, отказываясь его отпускать, даже когда оргазм прошёлся по всему моему телу и стоны сорвались с его губ. Я не хотела, чтобы он уходил. Я хотела его внутри себя до тех пор, пока реальность снова не станет понимаемой мной. Он перекатился на свою сторону, прижимая меня к себе, наши конечности переплелись, пока он покрывал моё лицо поцелуями.

– Мне жаль, – прошептал он около моего виска. – Этого никогда не должно было произойти.

Я прижала свои губы к его горлу, вибрации от его слов касались моих губ.

– Просто обнимай меня.

И он так и делал. Обнимал меня снова и снова. Немного позже наши тела испытали удовольствие ещё раз. Уже после усталость, наконец, заставила мои глаза закрыться, а близость Майлза не пускала кошмары, которые, как я боялась, могли прийти ночью.

Глава 7

Проснувшись следующим утром, я не хотела открывать глаза. Я чувствовала тепло солнечного лучика на лице и жар от одеяла, которым была укрыта. На минуту я поверила, что нахожусь дома в кровати и безопасности, все нормально и превосходно. Но затем я протянула руку вперед и не нашла ничего, кроме пустоты.

Майлз ушел.

Открыв глаза, я убедилась в этом. На подушке все еще оставалась вмятина, но его не было.

Я не стала сразу подниматься. Еще немного полежала, оттягивая время. Но затем… Мое тело затекло, конечности отваливались, лицо болело там, где выступил синяк на бледной коже. Я выбралась из кровати и надела мой любимый старый халат, тонкий и махровый. Его мне подарили тетушки, когда я пошла в старшую школу.

На балконе, открывающем вид на город, сидел Майлз. В его руках была чашка кофе. Одет он был в спортивные штаны и футболку. Такие растрепанные волосы видели у него разве что близкие друзья и родные. Я простояла целую минуту, просто наслаждаясь видом. Это напомнило, как иногда по утрам, что были в последний месяц нашей женитьбы, мы просыпались вместе, готовили завтрак бок о бок, потом ели, прежде чем лечь на диван с субботней газетой или парой интересных романов. Но мы никогда не читали ни единого слова, потому что были заняты флиртом. Или позволяли нашим рукам блуждать. Я думала, такие завтраки будут длиться вечно.

Но они закончились слишком быстро.

Майлз посмотрел на меня, когда я вошла, и немедленно соскользнул с насиженного места, чтобы уступить мне. Я села рядом, подогнув ноги под себя, и стала осматривать город.

– Где мы?

– В Риме.

Я кивнула, вспоминая, как сильно хотела его посетить, с тех пор, как увидела документальный фильм о нем в школе. Он оказался почти обычным: оживленная местность, где автомобили мчались тут и там. С пешеходами, быстро бегущими куда-то. В принципе, все так же, как и в остальных обыкновенных городах. Я не так себе все представляла.

– Хорошо спала? – спросил Майлз.

– Думала, будет хуже.

– Ты, должно быть, проголодалась. Закажем что-нибудь, если хочешь.

– Немного.

Я запустила палец в свои волосы, скидывая их плеч. Скрутила в пучок, затем распустила. Мои руки больше не дрожали, но я могла почувствовать вибрацию глубоко внутри, будто сама душа сотрясалась.

– Думаю, ты хочешь узнать все, что произошло, – сказала я, спустя минуту напряженного молчания.

Плечи Майлза дернулись.

– Тебе не нужно ничего говорить, если не хочешь.

– На самом деле, не очень хочу.

Он слегка коснулся моей руки.

– Тогда, возможно, я единственный, кто должен рассказать историю.

Я посмотрела на него и кивнула.

– Я обещаю говорить только правду. Думаю, лучше поздно, чем никогда.

Я не знала, что ответить. Хочу ли я услышать это? Что, если его история отличается от версии Доминика? Что если он лгал мне? Или же сказал правду? А если он признается, что все это была афера, что он до сих пор использует меня, даже спустя столько времени? Даже после всего, что было в наш последний месяц женитьбы.

Что если… Но я, и правда, не могу больше делать этого. Не могу притворяться, что неведение лучше, чем истина.

Он убрал ладонь, беря кофе в обе руки, словно пытаясь согреться. Но здесь было тепло, почти жарко. Ветерок приносил облегчение лишь немного. Пот выступал на лбу, хотя это было вызвано не только жарой.

– Роберт был кем-то вроде плейбоя, – начал Майлз. – Он всегда скакал от женщины к женщине, иногда даже быстрее, чем последняя успевала узнать об этом. Я всегда вытаскивал его из проблем, ещё со времен старшей школы. Он только поступил, когда я заканчивал ее. Мне пришлось спасать его от двух черлидерш, решительно настроенных кастрировать его за измену каждой из них. И всё продолжалось год за годом. Не было и месяца, чтоб мне не приходилось вмешиваться в его очередные отношения с женщинами.

Майлз поставил кофе и наклонил голову, положив подбородок на руку.

– Для него это было весельем и игрой. Он никогда не думал, что от его действий могут быть последствия. И тогда он встретил Ребекку де Люку.

Я взглянула на него, когда он произнес её имя. В его голосе звучала печаль, почти скорбь. Не ожидала этого услышать. Я не видела его глаз, но он сжимал челюсть и кулаки, когда садился. Я не понимала, чем вызваны подобные эмоции.

Майлз поднялся и подошел к периллам. Слегка наклонившись, он стал смотреть на улицу, находившуюся пятнадцатью этажами ниже.

– Ей было двадцать два. Она недавно вернулась в Массачусетс после того, как провела большую часть юности в Европе в лучшей частной школе, а затем в самом престижном университете в мире. Она была готова размять ножки и жить путешествуя. Когда она положила глаз на Роберта на одной из маминых коктейльных вечеринок, можно было подумать, что золушка впервые увидела своего принца.

Я попыталась представить этот момент. Роберт был симпатичным, но и задиристым. Это мне в нем не нравилось. Хотя я признавала, что молодая, обеспеченная девушка сочтёт его привлекательным. Правда, моё впечатление о нём было немного заезженным из-за того, что я знала.