— «Сайбер», повторите протокольно, пожалуйста. Я правильно вас понял: устройство взлома компьютерной сети дредноута не подключать, верно?
— Так точно, лейтенант Санич. Считаю излишним подключать устройство взлома компьютерной сети дредноута.
«А не себе фига изобразил майор! Пускай так, ему виднее».
— Работаем тщательно, кирасиры!
Звено сублейтенанта Батепе в первом эшелоне атаковало главную цель. В заглубленном укрытии мобильного форта слишком поздно прозвучал сигнал тревоги. 200-метровый дредноут стоял с настежь распахнутыми люками. Так же широко разинули рты ошарашенные техники из его обслуги, если две «мамбы» на скорости с бешено воющими носовыми фрезерами проломили стены и устроили огненную свистопляску внутри убежища.
Третья «мамба» уже прыгнула на броню гиганта, когда тот только начал захлопывать носовые бронелюки и раскручивать генераторы защитных полей. Выстрелив мощным параколлапсирующим боеприпасом прямиком в зияющий люк кормового энергетического отсека громадного противника, боевая машина Батепе, неимоверно изогнувшись, маленькой ящеркой вцепилась в угол потолочного перекрытия.
Последовал направленный кумулятивный взрыв, и на пределе фрезера она стала пробивать себе путь наружу сквозь раскрошившиеся тонны и глыбы титанобетона.
— Какашку вывалили! Отходим, други!
Помощь второго эшелона, где другое звено одновременно глушило двух дежурных «кайманов», Батепе не понадобилась. Вылезшие из укрытий краулеры добивали вшестером, между делом завалив пяток больших шагающих бронекостюмов, с дуру выскочивших из караулки под плазменные разряды крипперов.
Третье звено также имело немаловажную цель — региональный центр секторного целеуказания и управления ракетно-артиллерийскими установками ближнего орбитального прикрытия. К сожалению, там не удалось застать противника врасплох. Встретив упорное сопротивление двух тяжелых «аллигаторов» и несметного числа ходячих бронекостюмов, «мамбы» старшего сержанта Ночара были вынуждены отойти, потеряв серьезно поврежденной одну машину, утратившую ход. Ее экипаж благополучно эвакуировало звено лейтенанта Санича, до того находившееся в резерве после мгновенного сплошного разгрома двух посадочных полей боевых летательных аппаратов.
Перегруппировавшись, разведэскадрон справился с «аллигаторами». Ударов параколлапсирующих боеголовок их силовая защита не выдержала. Дожимали краулеров-крокодилов трехмерными бризантными снарядами с закрытых позиций. Полный же капут им сделали в атакующей карусели, сокрушив прямой наводкой плазменными разрядниками и барионными автоматическими пушками[47].
Между делом раздавили четырех «гавиалов» и десяток «саламандр». В горячке боя штурмом было ворвались с трех сторон в бункер центра управления, но их строго притормозила команда лейтенанта Санича:
— Стоп, други-подруги! Сержанту Ночару ставить фугасы. Остальным действовать в намеченном порядке.
В результате тотального уничтожения регионального штаба планетарной обороны организованное сопротивление в укрепрайоне практически прекратилось. Оставшиеся огневые гаубичные точки, автономные зенитно-ракетные батареи и спорадически заявлявшиеся ходячие бронекостюмы канониры крипперов громили совместно с артиллеристами маршевого трансбордера «борей», точно по графику начавшего барражировать в режиме противозенитного маневрирования на высоте 5 тысяч метров.
Как и было запланировано, около двух третей зенитных снарядов, изо всех щелей залпово рвавшихся к лакомой воздушной цели, компьютеры 11 крипперов, прикрывая трансбордер с поверхности, деловито расщелкали лазерными импульсами по стандартному алгоритму.
С одной третью быстро слабеющих вражеских залпов артиллеристы трансбордера, его пилоты и защитные силовые поля справились сами. На тактических учениях у них бывали задачи и потруднее. «Мамой» в разъем «папа» не попадали…
— Привет от Мамочки Ди-Ди! Куда чалиться прикажете, кавалерия?
Перед погрузкой на «борей», причаливший на выглаженном плац-парадном бетоне у бывшего штабного бункера, разведчики поработали на дока Роби, собирая образцы тканей трансгенетической[48] монстрятины из недожаренного содержимого шагающих бронекостюмов. По выбору доктора в научных целях потрошили с виду человеческие кое-какие трупы серо-зеленых аборигенов.
В финале бронекавалерийский эскадрон лейтенанта Санича прощальным салютом символически прошелся навесным залповым огнем по площадям укрепрайона. Гори-гори ясно!
Дело сделано. В основном…
Осталась от него самая малость — уцелеть при подъеме на орбиту и в тыл, домой. Уж очень-то гладко до сих пор выходило. Как бы счастливым концом не накрыться под занавес операции?
Не только Санич, но и многие его люди суеверно вопрошали, молились каждый по-своему, не выходя из машин, намертво придавленных 14-кратной перегрузкой в одном из отсеков полупустого брюха трансбордера. Как положено по боевому уставу, по команде командира кирасиры отключили браслеты гормонального контроля.
Обычный страх после боя — расплата за смелость по долгу службы. Лишь на борту астрорейдера, принявшего в свои недра трансбордер, отчаянные разведчики смогли перевести дух.
Ух-ты, обошлось… Флот не выдаст, дьявол не съест.
Тогда одни перестали держать кулаки, пальцы, другие же — теребить ладанки, амулеты, нательные крестики. А третьи прекратили нервически постукивать по ложементу счастливыми кусочками дерева, навечно залитыми в пластхрусталь.
Считается, что деревяшки на счастье тысячи лет тому назад захватили с собой земляне, отправляясь в глубины пространства-времени. Пусть подобной древесины навалом в любой сувенирной лавчонке в каждом космопорту во Вселенной, она по-всякому, говорят, помогает.
Тому, кто не возвратился из космического далека, из глубины, сказать нечего. Там царит черное безмолвие.
Как ни старался лейтенант Санич, он мало что узнал о стратегической реализации негласной операции кирасиров на Терреле-Б. Всем приказано молчать. Протокольно.
Трансгалактические масс-медиа, подконтрольные Груманту, если чего и знали, то промолчали. Сразу и потом.
Через пару месяцев однокурсник Санича ничего ему не рассказал, как его «кобры» в тот самый день в урочный час «Эйч» взламывали охранный периметр другого сектора планетарной обороны на Террелле-Б.
Оба лейтенанта скромно умолчали о своем награждении крестами Архистратига Михаила за успешную организацию боевых действий. Требование кирасирской воинской присяги о сохранении военной тайны они не нарушали.
Наградами за тайные операции не хвастаются. Даже молодые лейтенанты — те, у кого они стали первыми орденами. Может быть, когда-нибудь потом. Если по закону о гостайне рассекретят.
Пока же участники событий на Терреле-Б и те, кто находились в астрономической близости от нее, в приказном порядке хранили молчание. Каждый в меру собственной компетенции и степени посвященности.
Не больше, чем Ник Санич и его однокашник, о произошедшем знали, догадывались, были посвящены в замысел операции экипажи, командование шести астрорейдеров и личный состав четырех механизированных спейсмобильных дивизий, ожидавших в террелианских окрестностях команду вскрыть секретные приказы.
Команда из Главного штаба так и не поступила. Для основных сил вторжения Вольных кирасиров тревога оказалась учебной, обычной проверкой боевой готовности.
В то же время правительство изоляционистов Террелы-Б лихорадочно сносилось с союзниками и соратниками на Терреле-А. Очень благоразумно власть имущие террелианцы решили не оказывать Вольным кирасирам чрезмерного сопротивления.
Кроме того, обе Террелы промолчали и не состроили какую-либо хорошую дипломатическую мину при плохой военной игре, если помимо разгрома двух укрепрайонов миротворцы Груманта выслали опергруппу спецреагирования Министерства внешней безопасности для захвата головного института генетических исследований на материке Мараньон.