— Ну что? Что случилось?!

— Ничего. Всё как всегда. Всё нормально, Максим, всё нормально!

***

Сергунок приехал в субботу уже во второй половине дня. Это означало, что иных планов, кроме как поужинать и отправиться в ночное, он не строит. Весь его вид это подтверждал: с подножки поезда на перрон ступила сияющая столичная звезда. Я невольно присвистнул, наблюдая, как друг, ещё не видя меня, беспечно потянулся, оголяя загорелый живот, подтянул узкие, с кожаным отливом, джинсы, едва прикрывающие лобок, поёжился от холода, пробравшегося под майку, усыпанную (о, ужас) пайетками, и застегнул свою непристойно голубую маленькую косуху. Весь он был какой-то летний, не по-питерски яркий, совершенно невозможно красивый, со свеже постриженными и высветленными волосами и этим его блядским загаром. Единственной не летней частью гардероба был его безразмерный шарф, обвитый вокруг шеи множеством петель и всё равно чуть ли не волочащийся по земле. Багажа этот принц не имел.

 — Твою мать, Серджио! И откуда это к нам такого красивого дяденьку занесло?! — не удержался я от ироничной цитаты. — Тебя тут арестуют за нарушение общественного порядка! Здесь вам не там!

Мы крепко обнялись, я отмечал краем глаза взгляды прохожих, которые собирал Серёга, и невольно порадовался, что Макс всё же не участвует в нашем самодеятельном гей-параде.

Мы как приличные люди поужинали в ресторане, с мясом и вином, и сразу после отправились в отель чекинить столичную штучку. По пути Серджио прикупил бутылку вискаря и несколько банок содовой, вечер только начинался.

— Ну давай, Майки, колись, что у тебя? — завёл Серега старую песню о главном, когда половина литровой бутылки уже перекочевала к нам в организмы.

— У меня? С чего такие вопросы? — я изобразил искреннее удивление. — Мне казалось, это тебе есть что рассказать. По крайней мере, ты выглядишь так, словно снова ступил на тропу активного поиска.

— Я?! — Серджио наигранно жеманно оглядел себя с ног до головы. — Я выгляжу прекрасно, никто не жаловался. Может быть, немного ту мач, конечно, но мы не собираемся сидеть в гостинице до утра, мой скучный друг! Мы идём разгонять облака над этим прогнившим городом!!! Подъём, Майки!

Серёга опрокинул в себя большой глоток виски и заторопил меня на выход, очевидно, не желая развивать темы о своей личной жизни.

— Так что у тебя с Максиком? — продолжил он, уже захлопывая дверь номера.

— Куда мы идём, принцесса? — попытался перевести стрелки я — не всё же ему игнорировать мои вопросы.

— Ну? — не повёлся друг.

— Да всё нормально, Серджио. Всё нормально.

***

Сергунок, как всегда, не снимал с лица своего саркастического выражения, не сильно трудясь прикрыть его налётом жизнерадостности. Тем, кто не знал его близко, легко могло показаться, что это вполне себе молодой, весёлый и готовый на многое человек. Возможно, так и было, я давно перестал разбираться в оттенках Сергункового настроения. Да и понимал прекрасно, что если он захочет сам, то сможет поделиться чем-то, а если не станет, это значит, что я сам не гожусь больше в качестве жилетки. Возможно, этот визит — не что иное, как попытка просто развеяться, потанцевать и нажраться, ровно то, на что это похоже.

Серёга улыбался так, словно выиграл в лотерею, притопывал и всем телом подхватывал ритм звучавшей издалека музыки. Он быстро выскользнул из своей, уже слишком летней, курточки, размотал бесконечный шарф, продолжая пританцовывать, тут же перехватил бокал шампанского, которым встречали на входе местные королевы, некоторые из которых были ещё не слишком потасканными и в красном свете узкого холла казались очень даже ничего. Я от шампанского отказался, не хватало ещё улететь от этой сладкой дряни после полбутылки вискаря. Вяло кивнул на входе, здороваясь со всеми и ни с кем. Серёжка кокетничал налево и направо, кажется, умудрился уже шлёпнуть по заду кого-то из гоу-гоу, попавшихся под руку, схватил ещё один бокал и, виляя всем телом в такт гремевшей наверху музыке, поплыл вперёд по крутой лестнице. Я плёлся сзади.

Народу было немного. Не слишком поздно, шоу ещё не началось, на танцполе всего несколько человек, у бара почти свободно. Мне посчастливилось занять любимую табуретку у стойки в углу, Серёга же не думал садиться, сразу сделал заказ и, продолжая танцевать, всунул мне в руки бокал виски с тоником и со льдом. Понятно, что тащить меня танцевать сейчас, когда небольшой пятачок перед сценой почти прозрачный и насквозь простреливается светом разноцветных прожекторов, нет никакого смысла. Пока не набьётся погуще, можно провести время у бара, наблюдая из темноты за подваливающей публикой и восполняя выветрившийся за время прогулки по ночному городу градус.

Серёга танцевал рядом с моей табуреткой, недвусмысленно толкая меня бедром, иногда кладя руки мне на плечи, и все его ухаживания и постоянные вручения мне очередного бокала могли выглядеть со стороны так, словно мы пара. Собственно, в таком раскладе меня всё устраивало, по крайней мере, хоть какая-то надежда, что не придётся всю ночь отбиваться от нежелательных подкатов. Да вот только, похоже, не всё устраивало Серёжу. Он, очевидно, настроился на приключения и после третьего бокала уже неприкрыто заигрывал со всяким мало-мальски симпатичным парнем, попадавшим в зону обстрела. Сергунок явно ещё не выбрал жертву, только так, приглядывался к контингенту. До часа икс, когда он подцепит кого-то и свалит, вполне возможно, даже не попрощавшись, или до того момента, когда его придётся отдирать от какого-нибудь урода, ещё есть время просто расслабиться.

Постепенно алкоголь и вид моего, по всем признакам, счастливого друга начинали веселить и меня. Пару раз Сергунок пытался меня вытащить на танцпол, но я упрямо цеплялся за своё место, словно за спасительный остров посреди бурной реки. Стакан с виски и пепельница рядом на стойке бара, там же, где и мой локоть, — всё это создавало ощущение расслабленной стабильности. Я с улыбкой мог наблюдать за ужимками и прыжками друга, за его подкатами, за публикой, сменяющейся у бара, словно в калейдоскопе, за барменами, которые были уже вынуждены работать без пауз. Даже ближайшая тумба с шестом, у которого теперь танцует прекрасный, словно с картинки, мальчик гоу-гоу, — прямо перед глазами. Я в центре этого ночного вертепа и словно не в нём. Словно наблюдаю за всем со стороны. Пожалуй, это единственный способ мириться со всем происходящим вокруг, пока мозг ещё не окончательно захлестнула волна алкогольного куража.

Разгорячённые люди проталкиваются к бару, нависая друг над другом, кидают на стойку купюры, перекрикивают музыку. Рядом оказывается какой-то парень, втиснулся между толпой у стойки и моим коленом. Смотрит на меня, кажется, собирается что-то сказать, его толкают, старается не навалиться на меня, цепляясь за стойку, теребит купюру, в нерешительности озирается, но сделать заказ не торопится, да и оба бармена так некстати совершенно в другом конце бара. Симпатичный. С полминуты рассматриваю его профиль: длинные ресницы, ровный нос, красивый, чётко обрисованный рот, только нижняя губа досадливо прикушена, отчего мне открывается вид ещё и на ровный ряд зубов. Хороший мальчик, ухоженный, молоденький, свежее мясо. Наверняка чей-нибудь протеже — больно не похож на рядовую шлюшку: слишком чистенький и глазки по сторонам не бегают. Забываюсь, размышляя о том, что вижу перед собой, и поздно замечаю, как он снова упирается взглядом в меня. Но я как раз отвожу глаза и ищу Серджио, вижу его — тот в ударе, вовсю танцует, обе руки воздеты к потолку, хохочет, строит рожи, машет мне, зовя присоединиться. Я только улыбаюсь и машу ему в ответ, слегка поморщившись, мол, нет, посижу пока тут. Снова смотрю перед собой — давешнего парня уже нет. Ну и слава богу, неохота начинать бессмысленные разговоры: диалог, который может состояться, мне известен наперёд. Проходит ещё несколько минут, я теряю Серджио из виду, заказываю себе ещё стакан тоника, в этот раз без виски, нажраться с опережением графика не входит в мои планы. Закуриваю очередную сигарету и, как только отвлекаюсь от манипуляций с зажигалкой, обнаруживаю всё того же паренька прямо перед собой. Он уже не тушуется, пару секунд смотрит в глаза, сразу приближается ко мне и кричит прямо в ухо: