С этого момента мы не расставались. По моей просьбе меня перевели в Дубовский специальный детский дом».

Женя Шаталина.

Утром Людмила Васильевна вошла в спальню и сказала: — Девчоночки, доброе утро! Кому снились плохие сны — не верьте им: у меня для вас есть отличная новость.

Конечно, девчонки застрекотали: «Какая? Какая?»

— Во-первых, сегодня занятие танцкружка сразу после обеда. А во-вторых… А во-вторых, мои прекрасные балерины, для вас готовы костюмы.

Да, новость была действительно отличной, и Аля Захматова с Женей Шаталиной отсалютовали ей подушками. Только Миля Самойлова осталась безучастной. Людмила Васильевна заметила это, но не успела спросить, в чем дело, почему юная синьорина не в духе — девчонки засыпали ее вопросами: какие юбки у них, а у мальчишек жилетки, да когда именно они поедут на областной смотр. Людмила Васильевна все подробно им описала. Цветные юбки у девчонок, на головках — венки и бант. У мальчишек плисовые зеленые жилетки в горошек и бордовые пояса. Глубокий поклон за это Клавдии Борисовне Ковалевой, нашей детдомовской художнице.

Людмила Васильевна нарочно так все расписывала, потому что видела, какое огромное удовольствие доставляет она им — девчонки буквально живут танцами, особенно Женя Шаталина. Как только она появилась в Дубовском детском доме, Людмила Васильевна поняла, что за клад эта Женя. Стоит только зазвучать музыке. Женя сразу преображается. Голубые глаза ее синеют, белокурые волосы кажутся ярче. Вот Женя делает первые движения и ее стройная фигурка сливается с музыкой. Девочка танцует самозабвенно, умеет импровизировать. И частенько после занятий кружка девочки просят Ольгу Васильевну Бабушкину сыграть что-нибудь для души. Она никогда не отказывает. А Женя танцует. Зрителей для нее не существует: есть музыка и она.

На занятия танцкружка, как всегда, первыми пришли Женя и Гена Шаталины. Они стоят в пустом зале у пианино и о чем-то говорят, глядя друг на друга влюбленными глазами. Ни тот, ни другой не осознали до конца своего счастья. Им просто не верится до сих пор, что они вместе. Потом подошли другие ребята — Гена Орлов, Володя Чеплаков, Аля Захматова. Приветствие на этот раз было такое: «Даешь Растуконда?» Так назывался карельский танец, который поставила Людмила Васильевна. Она его разучила по «Затейнику».

В общем, все были в сборе, кроме Мили. А вот и она. Опаздывает, голубушка. Людмила Васильевна спросила ее. что случилось. (Миля сказала с вызовом:

— Нельзя что ли один раз опоздать?

Девочка была чем-то расстроена, и воспитательница ответила миролюбиво:

— Почему же, один раз можно. Надень свой наряд и ты сразу повеселеешь.

Миля оделась и стала прехорошенькой, но внутреннего огня, которого у нее всегда в избытке, сегодня не было. Людмилу Васильевну это встревожило, и она решила после занятий поговорить с ней.

Репетиция, как всегда, прошла в муках. Людмиле Васильевне хотелось добиться такой выразительности танца, чтобы он действительно был карельский и никакой другой. И поэтому бесчисленное множество раз она хлопала в ладоши, прерывая танец Хорошо получалось только у Шаталиных.

— Посмотрите, посмотрите, как идут Женя с Геной — им весело, радостно, танец им в удовольствие. Женя и Гена! Пройдитесь еще. И… раз!

На репетициях Людмила Васильевна очень волновалась, и это всегда передавалось ребятам. Если честно, все они хотели быть такими, как эта большеглазая тоненькая девочка. И поэтому они разбивались в лепешку, чтобы сделать так, как говорит Людмила Васильевна.

— Ну, на сегодня, пожалуй, хватит, — сказала Людмила Васильевна и промокнула платком лоб. — Все свободны, кроме Жени и Мили.

Она решила оставить и Женю Шаталину, потому что они с Милей большие друзья.

— Миля, я-вижу ты чем-то расстроена. Что случилось? — спросила Людмила Васильевна.

Девчонки долго молчали. Женя, видно, знала, но первой не хотела начинать, потому что это касалось не ее. А Миля могла и не сказать — девчонка она была своенравная, капризная.

— Миля, ну, пожалуйста, не мучайся. Я тебя прошу.

Миля посмотрела на Людмилу Васильевну, и рот ее вдруг

поехал на сторону, глаза заморгали часто-часто.

— Женя, расскажи…

Неприятность случилась вчера. После обеда ребятам разрешили пойти на Волгу. Сколько раз детдомовцы купались в реке, просто любовались ею и на левый берег ездили, но всякий раз, когда предстояла такая прогулка, радости не было конца. Миля, например, запрыгала на одной ножке, запела песню про Волгу, сама себе дирижируя. Только она могла сразу делать три дела. Получилось так, что Женя с Милей задержались в комнате, девочек уже не было. Как только они вышли из комнаты, услышали крики мальчишек:

— Тю-тю! Милька — Тимшин! Тили-тили тесто! Жених и невеста!

Миле словно кипяток плеснули в лицо. Она развернулась на сто восемьдесят и побежала в свою комнату. Женя — за ней. Захлопнули дверь, но до них все равно доносилось это самое «жених и невеста».

Миля подошла к окну, уткнулась лбом в стекло и заревела. Ей было очень обидно. Очень. Ну как это объяснить?

Миля Самойлова — независимая гордая личность пионерского возраста. Что может и что не может Миля? Может сорвать урок, нагрубить любимому воспитателю (не далее, как позавчера, обожаемая Людмила Васильевна сказала, чтобы Милино звено навело порядок вокруг спального корпуса, на что звеньевая коротко бросила: «И не подумаем», а через два часа ей заблагорассудилось, и она так все организовала, что никакую соринку днем с огнем не сыщешь). Милька может сманить всю комнату в сады за яблоками и при этом сделать невинные глаза.

Но Миля может быть и паинькой. Завяжет около ушей по огромному банту, наденет белый воротничок, красный галстук, встанет перед хором, взмахнет руками… Миля — отличный дирижер, потому что сама она обладает тонким музыкальным слухом, а главное — умеет втолковать другим, что она хочет. Не успеет Миля пошевелить пальцем, как все дружно разевают рты. В этот момент Миле кажется, что она может все. По крайней мере, учиться на «отлично». И учится.

Что не может Миля? У нее есть теория насчет равенства мальчишек и девчонок. По ее теории получается просто: если мальчишка человек и девчонка человек, значит, они равны. В общем, не теория, а уравнение со всеми известными. Но в жизни-то все по-другому. Мальчишка может наставить девчонке шишек, а она, так сказать, в крайнем случае, если сладит. Но дело даже не в этом.

Мальчишка первый подходит к девчонке и предлагает ей дружбу. Как только Миля начинает думать об этом, она свирепеет. Сколько раз она спрашивала у Жени:

— Почему, ну почему это они должны делать первыми, а не мы?

Женя не знала, почему, но это ее, признаться, не волновало.

И в то же время Миле было приятно, что на нее заглядываются мальчишки, хотя бы этот Тимшин. И она презирала себя за это! Представьте себе, земля не разверзлась пополам и небо не упало на землю, когда он сказал ей: «Давай дружить». Миля ответила ему довольно спокойно: «Никогда». И ушла от него. Это объяснение состоялось чуть ли не полгода назад на новогоднем балу. Тетя Тоня изображала клоуна. Она ходила по сцене в широченных штанах. На ноге будильник. двойка на резинке. Она ее дергала, получался выстрел. Убила двойку, а потом вдруг из штанины выпустила Маню Чеботареву, самую маленькую девочку детдома. Зачем она сидела в штанине, Миля так и не поняла.

Так вот, все смеялись, а Тимшин объяснился. Миля думала, никто не заметил. Она знала, что он страдает до сих пор, но ей-то какое дело? И вот сегодня это позорное «жених и невеста». Больше всего ей было обидно, что вот она, Миля Самойлова, не сумела прекратить эти безобразные вопли. Выходит, испугалась, если убежала.

Людмила Васильевна выслушала эту историю с величайшим вниманием. Конечно, стала успокаивать Милю, в заключение сказала вполне серьезно: