Конечно же, ты говорил обо мне.

Имя: Данте Бернс... если это его настоящее имя, я съем свой стек.

Возраст: 29.

Род занятий: Рок-звезда, солист «Черных парусов»

Данте сказал, что просто хотел экскурсию по Преисподней.

- Мы снимаем клип, - сказал он. - Он будет извращенным, в стиле старых Nine Inch Nails. Как видео "Closer", но с меньшим количеством мертвых свиней, - объяснил он.

- Я не сторонник этого, но так будет лучше для видео, - сказал он. - Серьезно... я не один из этих парней, - сказал он. - Мы просто изучаем места, - сказал он.

Да, конечно, малыш. А я Дева Мария.

Госпожа имела полное право быть скептиком. Во-первых, так как она не много знала об индустрии музыки, она была уверена, что солист всемирно известной, получавшей награды, многократные платиновые продажи не помогли создать им собственное место для съемок видео. Может, Данте был своего рода Дивой, которой требовалось контролировать каждый аспект карьеры его группы. Определенно правдоподобно. Возможно, он хотел опробовать свои силы в режиссуре и продюсировании, поэтому взвалил на себя эту задачу.

По какой бы причине он не пришел к двери Кингсли, Госпожу она не волновала. Он заплатил в два раза больше, чем ее обычная ставка, лишь за экскурсию по подземельям, клубам и за пару часов ковыряния в ее мозгу по поводу работы. Легкие деньги, правда?

Не совсем.

Госпожа встретила Данте в офисе Кингсли. С того момента как их взгляды встретились, и она пожала ему руку, у нее была догадка на его счет. Как только она появилась, Кингсли исчез для Данте. Данте ни разу не взглянул на Кингсли после появления Госпожи.

- Так это вы Госпожа? - взгляд Данте блуждал по ее телу от головы до сапог, и снова поднимался вверх. - Рад с вами познакомиться.

- Рада с вами позабавиться, - сказала она, даря ему самую опасную улыбку.

- Никаких забав. - Он помахал пальцем ей, как учитель непослушному ученику. За долю секунды она посчитала, сколько сил ей надо будет приложить, чтобы сломать этот палец. – Я здесь только ради экскурсии и ничего более.

- Да, ради клипа, вы сказали. Очень мило. Мы, Доминанты, предпочитающие лайфстайл, любим, когда чужаки берут наш мир, нашу культуру, наших людей и превращают их в фальшивый голливудский мыльный пузырь для фона попсовой песенки, - улыбаясь, сказала она и с удовольствием наблюдала, как Данте переминается с ноги на ногу в своих панковких ботинках.

- Музыка больше альтернативная, чем попсовая, - застенчиво ответил он. – Качественная альтернатива. Мы играем хардкор.

- Предпочитаете хардкор? Как и я. Вчера выливала обжигающий воск на яйца клиента. Твоя группа тем же самым занимается?

- Эм... - Данте побледнел даже под своим загаром. - Мы много говорим "блять".

- Да, как и моя бабушка.

- Maîtresse? - Кингсли строго посмотрел на нее. Она лишь подмигнула ему. - Это Данте Бернс. Его называют следующим Трентом Резнором

- Кем?

- Вы не знаете, кто такой Трент Резнор? - в ужасе спросил Данте.

- Кинг, он клиент?

- Non.

- Я его трахала? - спросила она.

- Нет, насколько мне известно, - ответил Кингсли.

- Тогда нет, я не слышала о нем. Так ты следующий Тот-о-ком-я-никогда-не-слышала? Поздравляю, - она пожала ему руку.

- Уверяю, он очень известен.

Данте говорил так, будто его сердце было разбито. Бедный малыш.

- Не переживай, - сказала она. - Я вешаю лапшу на уши, потому что ты заслужил этого. Кинг? Мы можем идти?

Кингсли лишь кивнул и указал ей на дверь. У нее было ощущение, что Кингсли решил, что высокая стопка купюр на его столе не стоит той головной боли, которую она ему обеспечит.

- Готовы, Мистер Бернс?

- Конечно. – Образ дерзкой рок-звезды исчез, и теперь в его голосе слышалось сомнение. - Я весь ваш. - Сказал он небрежно, слишком небрежно. За ними она что-то услышала. Нечто голодное, нечто тоскливое, нечто настоящее.

- Это штаб, - сказала Госпожа, когда они покинули офис Кингсли. - Кингсли живет здесь, работает здесь и правит здесь. Он очень серьезно относится к части «кинг» (англ. «король») в своем имени. И ты тоже должен. Может, ты и известнее него, и у тебя может быть больше денег, но в этом доме нет никого, кто встанет на твою защиту против него, кто послушается твоего приказа, который противоречит его, кто выйдет из дома без его разрешения.

- Серьезно?

- Серьезно. У Кинга нет работников. У него рабы и сабмиссивы. Конечно же, высоко оплачиваемые рабы и сабмиссивы. Но они работают не ради денег. Они работают ради извращений. Среди его подчиненных нет ванильных.

- Ванильных... значит пуританских и нормальных, правильно?

Госпожа улыбнулась в ответ.

- Ванильный обозначает "не извращенный". Так мы называем людей вне сцены, гетеросексуальный тип. Ты, например, ванильный.

- Ни за что. На мне больше татуировок, чем у Брайана Сетцера. Мы однажды посчитали.

- Не важно. Не сравнивается чистая кожа и расписанная, готика с нормальностью, гей с натуралом, Ирокез с короткой стрижкой. Если ты не извращенец, ты ваниль. И разве не ты несколько минут назад говорил в офисе Кинга, что ты "не из этих парней"? Или я ослышалась, пока подслушивала?

- Да, я сказал это. Просто не привык, что меня описывают, знаете, ванильным.

Он поморщился при этом слове, будто она назвала его чем-то обидным, типа «импотентом», «расистом» или «политиком».

- Привыкай, Ванилька. Если ты не извращенец, это тот, кто ты есть. Нет ничего постыдного в ванильности. Некоторые из моих лучших друзей ванильные.

- Правда? - спросил он с надеждой в голосе.

- Нет. Давай же. Пошли в клуб.

Снаружи особняка их ждал Роллс-Ройс Кингсли. Водитель вышел и открыл для них дверь.

- Хорошая машина, - сказал Данте, изучая интерьер. - Машина для привлечения цыпочек.

- Ты даже не представляешь... - сказала она, наблюдая, как Данте усаживается на сидении, где за последний год Кингсли оттрахал, по меньшей мере, с десяток разных людей. - Итак, расскажи мне о видео. Каким ты его себе представляешь?

Данте посмотрел на нее и пожал плечами. Симпатичный мальчик. Симпатичная рок-звезда. Подведенные глаза, пирсинг в ушах, хороший загар, добрая улыбка.

- Не знаю. Песня о парне, влюбленном в женщину, настолько влюбленном, что хочет он стать ее рабом. Знаешь, парни всегда такое испытывают, когда влюблены. Они чувствуют...

- Принадлежность?

- Да. Именно. Будто она может приказать все, что пожелает, и мы все сделаем. И в постели, мы сделаем все, что она нам говорит. Это не извращения. Просто любовь. Все парни такое испытывают.

Госпожа изучала его, пока свет от уличных фонарей освещал их сквозь окно Роллса. Его лицо то становилось светлым, то темнело с каждым минувшим фонарем.

- Ты когда-нибудь чувствовал подобное без любви?

Она вытянула ноги и расположила ступни на его бедре. Он посмотрел на ее ноги, но не предпринял никаких попыток убрать или даже попросить убрать ее грязные сапоги с его брюк.

- Что вы имеете в виду? - он прищурился на нее.

- Я имею в виду... ты когда-нибудь думал, что тебе это может понравиться, не знаю... каждый день своей жизни? Может с женщиной, в которую ты не влюблен. Может просто с женщиной, которая привлекает тебя. Может, со всеми женщинами.

- Я же говорил вам, я не один из этих парней.

- Каких парней?

- Один из этих парней. Извращенных парней, которые хотят быть использованными Доминами, которые хотят ползать на четвереньках перед женщиной, которые хотят получать приказы, и чтобы с ними обращались как с секс-игрушкой. Я не такой.

- Правда? Интересно, тогда почему у тебя эрекция лишь от одного разговора об этом...

Данте посмотрел на свои колени и усмехнулся.

- Нет. Это не...

- Если посмотришь вниз, то увидишь, что я смогла увидеть через штаны. И если ты не твердый сейчас, тогда тебе не нужно смотреть. - Она вопросительно изогнула бровь. - Не нужно?