подумать. И если потом захочу, то скажу позже дамам и господам, что не являюсь их

ожидаемой уборщицей.

После того, как я разработала этот план, я немного успокоилась. До раннего вечера Пауль

и я оставались лежать, молча, на наших кроватях. Иногда у меня из горла ещё вырывался

испуганный всхлип, но по прошествии нескольких часов спазм в моём желудке расслабился, и

мне захотелось есть и пить. Я выбрала себе приличную одежду, пошла в ванную, приняла душ

и нанесла макияж, чем уже долгое время пренебрегала. Хотя это было совершенно абсурдно,

так как не я имелась в виду, у меня было такое чувство, что мне нужно появиться в

презентабельном виде в мою первую смену работы.

Когда Пауль внезапно появился в полуоткрытой двери ванной, моя рука начала так

сильно дрожать, что выскользнула тушь. Теперь моё лицо украшали две полосы: одна - на

левой, другая - на правой щеке. Чёрная и красная.

- Эли, малышка. - Слова Пауля прозвучали устало. Так ужасно устало и измученно. - Я

этого не хотел. Это не приносит мне удовольствия. И это убивает меня ... Тебя нельзя

раздражать меня, пожалуйста, не делай этого...

Я нерешительно повернулась к нему. О Боже, его взгляд ... Тут же я отвернулась. Но

короткой встречи наших глаз хватило, чтобы на моих появились слёзы. Быстро я схватила

бумажную салфетку, и в самой лучшей манере тёлки снова и снова прикладывала её к моим

векам, чтобы не потекла тушь.

- Хорошо, - пробормотала я, задыхаясь.

- Для чего ты приводишь себя в порядок? - спросил Пауль удивлённо.

- У меня назначена встреча.

- Встреча? Ты уверенна, что ты в таком состоянии...?

- Да, - соврала я. Я совсем не была уверенна. На данный момент мне хватит дружелюбной

улыбки, чтобы наверх поднялось то, кем я в этот момент была: жалким кусочком плоти. Я

расправила плечи и взяла ещё одну салфетку, чтобы вытереть полосу от туши со щеки. Другой

придётся остаться. Для более обстоятельного макияжа у меня всё равно больше не было

времени, а для прогулки тем более. Я разучилась краситься и потратила для этого слишком

много времени.

Я намочила свои руки, попыталась пригладить свои волосы и протиснулась мимо Пауля в

коридор.

- Куда ты сейчас идёшь, Эли?

- Мыть полы.

- Мыть полы? - спросил Пауль в ужасе. - Ты идёшь мыть полы?

- Точно, - ответила я сухо. Я посмотрела на него и почувствовала, что уголки моих губ, как

и его, дёрнулись во внезапной вспышке веселья. - Ты вбиваешь гвозди в стену, а я иду мыть

полы. Брат и сестра Штурм делают карьеру.

Я исчезла, не сказав «до свидания», махнула такси возле набережной Зандтор и

позволила отвезти себя с пустым желудком и гудящей головой к моему первому официальному

месту работы.

50

Беттина Белитц – Расколовшаяся луна / Bettina Belitz – Scherbenmond (Splitterherz, #2)

Глава 12. Песочный человек

На такси я доехала до нужного адреса. Дом выглядел не как клиника, а скорее как

роскошный отель. У него были острая двускатная крыша и бросающийся в глаза красно-

коричневый кирпичный фасад, который прерывался на нижнем этаже круглыми, а на верхних

этажах квадратными окнами с перемычками.

- Этого не может быть, - сказала я безнадёжно. - Должно быть, вы ошиблись.

- Вам нужна была Иерусалимская больница, не так ли? Это Иерусалимская больница,

юная леди, - возразил водители такси вежливо, но немного раздражённо. - Другой

Иерусалимской больницы в Гамбурге нет.

Я заплатила и вышла из машины. Ещё пять минут до моей первой смены. В большинстве

окон уже не горел свет, но в фойе было светло. На самом деле, это было совершенно глупо, то,

что я собралась сделать. Я могла бы позвонить. Хотя номера телефона у меня с собой не было,

и в письме стоял только адрес электронной почты, но это было дело трёх минут: вытащить мой

мобильный из сумки, позвонить в справочное бюро, попросить, чтобы меня соединили и

сообщить, что произошла путаница.

Почему тогда я этого не делала? Я прочитала письмо в свете фонаря в последний раз. Что-

то в этом письме заставило меня посчитать, что оно важно, но я не могу сказать, что именно. Я

невольно выпрямила плечи, когда подумала о Пауле и его быстром диагнозе. Я была полна

решимости не верить в моё предполагаемое психическое расстройство.

Если то, что думал Пауль, было правдой, то меня и так когда-нибудь мужчины в белом

заберут и запрут. Тогда я всё равно не могла ничего с этим поделать. Так что было лучше не

сводить себя с ума этой мыслью, что возможно я сумасшедшая. Потому что это казалось ещё

более сумасшедшим, чем всё остальное. И конечно, мне нельзя думать о безумной теории,

которая появилась у меня по дороге сюда, что это письмо послал Пауль и он уже давно

планировал отправить меня в психиатрическую больницу.

Может быть, как раз именно в это заведение. Внезапно улица передо мной освободилась.

Я воспользовалась возможностью и перешла её, не смотря ни вправо, ни влево. Две минуты до

восьми. Неторопливо я шла мимо деревьев, навстречу к входу. Одна минута до восьми. Теперь

я ничего не могла поделать с этим. Мои ноги двигались сами по себе, и как только я зашла в

клинику, то направилась прямо к стойке регистрации.

Сразу же мне в глаза бросился стройный, почти лысый мужчина в белом докторском

халате и со стетоскопом вокруг шеи, который шатался за дамой с телефоном. Да, иначе это

нельзя было назвать - он там шатался, хотя собственно ему здесь было нечего делать. Он

заглянул в несколько ящиков и просмотрел пачку писем, но его внимание было направлено в

другое место. Оно было направлено на меня.

- Добрый вечер, я могу вам помочь? - приветливо спросила дама за стеклом.

- Я ... э-э, - начала я, заикаясь, и подняла письмо вверх.

- Ах, а вот и вы, госпожа Шмидт. Пойдёмте, пойдёмте со мной! - бодро воскликнул

мужчина и выскочил из-за угла. Прежде чем я смогла среагировать, он схватил меня за рукав и

затолкал в лифт.

- Я не госпожа Шмидт, - прошипела я и попыталась вырвать мой локоть из его руки. Сразу

же он отпустил меня и поднял, извиняясь, руки вверх.

- Простите меня, барышня Штурм, - прошептал он. - Но сейчас вы должны пройти со мной,

и, пожалуйста, держите рот на замке, пока мы не окажемся наверху.

К нам присоединилась медсестра с пузатым чайником в руке, и мужчина начал

непринуждённую беседу, в хорошем настроении и обычное бла-бла. Погода, скорей бы

настала весна, чтобы наконец можно было снова посидеть на улице. Как дела у детей? Я

попыталась сделать ни к чему не обязывающее выражение лица и сделать вид, что это

51

Беттина Белитц – Расколовшаяся луна / Bettina Belitz – Scherbenmond (Splitterherz, #2)

совершенно нормально и правильно, что я была здесь. Но во мне всё кипело. Если этот тип

хотел "наверху" засунуть меня в смирительную рубашку, то его кое-что ожидало.

Он знал моё имя ... За всем этим должен стоять Пауль.

- Я убью тебя, клянусь, - прорычала я между стиснутыми зубами, когда медсестра наконец

оставила нас одних.

- Что? - спросил мужчина, сбитый с толку, и повернулся, улыбаясь, ко мне. Его серые глаза

лукаво засверкали.

- Ничего, - ответила я, вздыхая. – Ну, давайте. Расскажите мне, что со мной не так. Потом

напичкайте меня валиумом, и скоро я буду чувствовать себя гораздо лучше. Или это не так?

Его улыбка превратилась в широкую усмешку.

- Только одно вы должны мне объяснить, - продолжила я пылко. - Почему вы, являясь

врачом, подыгрываете мне в этом глупом дерьме? Место уборщицы, ха...

- Я боюсь, что здесь случилось недоразумение. Кто считает вас сумасшедшей, барышня