Метель тех дней! Ночных запойных туч,

Встав поутру, ничем не опохмелишь.

И жалко сна, а состраданье — ключ

К разгадке самых величавых зрелищ,

Леса с полями строятся в каре

И дышит даль нехолостою грудью,

Как дышат дула полевых орудий,

И сумерки, как маски батарей.

Как горизонт чудовищно вынослив!

Стоит средь поля, всюду видный всем.

Стоим и мы, да валимся, а после

Спасаемся под груду хризантем.

Нет, я рехнусь! Он знает все, скотина.

Так эти монологи лишний труд?

Молчать, кричать? Дышать зимы картиной?

Так уши, отморозив, снегом трут.

Послушайте! Мне вас на пару слов.

Я Ольгу полюбил. Мой долг — «Так что же?

Мы не мещане, дача общий кров.

Напрасно вы волнуетесь, Сережа».

«Для бодрости ты б малость подхлестнул.

Похоже, жаркий будет день, разведрясь».

Чихает цинк, ручьи сочат весну,

Шурфуя снег, бушует левый подрез.

Струится грязь, ручьи на все лады,

Хваля весну, разворковались в голос,

И, выдирая полость из воды,

Стучит, скача по камню, правый полоз.

При въезде в переулок он на миг

Припомнит утро въезда к генеральше.

Приятно будет, показав язык

Своей норе, проехать фертом дальше.

Но что за притча! Пред его дверьми

Слезает с санок дама с чемоданом.

И эта дама — «Стой же, чорт возьми!

Наташа, ты?.. Негаданно, нежданно!..

Вот радость! Здравствуй. Просто стыд и срам.

Ну что б черкнуть? Как ехалось? Надолго?

Оставь, пустое, взволоку и сам.

Толкай смелей, она у нас заволгла.

Да, резонанс ужасный. Это в сад.

А хоть и спят? Ну, что ж, давай потише.

Как не писать, писал дня три назад.

Признаться и они не чаще пишут.

Вот мы и дома. Ставь хоть на рояль.

Чего ты смотришь?» — «Пыли, пыли, пыли!

Разгром! Что где! На всех вещах вуаль.

Скажи, тут верно год полов не мыли?»

Когда он в сумерки открыл глаза,

Не сразу он узнал свою берлогу.

Она была светлей, чем бирюза

По выкупе из долгого залога.

Но где ж сестра? Куда она ушла?

Откуда эта пара цинерарий?

Тележный гул колеблет гладь стекла,

И слышен каждый шаг на троттуаре.

Горит закат. На переплетах книг,

Как угли, тлеют переплеты окон.

К нему несут по лестнице сенник,

Внизу на кухне громыхнули блоком.

Не спите днем. Пластается в длину

Дыханье парового отопленья.

Очнувшись, вы очутитесь в плену

Гнетущей грусти и смертельной лени.

Не сдобровать забывшемуся сном

При жизни солнца, до его захода.

Хоть этот день — хотя бы этим днем

Был вешний день тринадцатого года.

Не спите днем. Как временный трактат

Скрепит ваш храп с минувшим мировую

Но это перемирье прекратят!

И дернуло ж вас днем на боковую.

Вас упоил огонь кирпичных стен,

Свалила пренебрегнутая прелесть

В урочный час неоцененных сцен,

Вы на огне своих ошибок грелись.

Вам дико все. Призванье, год, число.

Вы угорели. Вас качала жалость.

Вы поняли, что время бы не шло,

Когда б оно на нас не обижалось.