Доктор показал ему большой палец и пошёл в указанном направлении. Фрэнк посмотрел ему вслед и задумался. И чем больше он думал, тем больше странных мыслей приходило ему в голову.

Один из студентов прервал его размышления. – Фрэнк! – позвал он из ямы. – Тут что-то металлическое. Ужасно странное!

Доктор не спеша пробрался по коридору. Стандартная лампа освещала стеклянный ящик с огромной мозаикой внутри. Доктор предположил, что когда бритты разграбили римский город, они притащили в пещеры и её.

Он увидел, что на ней изображено, и его сердца ёкнули. В тот же момент он услышал крики радости и удивления, донесшиеся из главного котлована. Радио выключилось.

Он побежал обратно. – Фрэнк! Мистер Опеншоу!

Он ворвался в помещение и прыгнул в котлован, в дальнем углу которого сгрудились Опеншоу и его рабочие.

- Отойдите от него! – крикнул он, расталкивая студентов в стороны.

И оказался прямо перед Далеком.

Глава четвертая

- Похоже на робота, - сказал Фрэнк.

Студенты быстро извлекли предмет из земли. Восхищаясь, они совсем забыли о первом законе археологии – терпении. Основание найденного объекта всё ещё покрывала земля, а по бокам налипли комья грязи. Он выглядел в точности как на мозаике. Золотистое покрытие утратило блеск, но полностью сохранило свою целостность. Глаз на ножке, присоска и короткий оружейный ствол торчали вверх. Доктор помахал рукой перед окуляром. Никакой реакции.

Он, казалось, на минуту задумался. Но когда Фрэнк собрался дотронуться до предмета, закричал: - Это бомба! Назад, Фрэнк!

Фрэнк отдернул руку. Один из студентов смерил Доктора взглядом и спросил: - Это ещё кто?

Фрэнк и Доктор посмотрели друг на друга. Почему-то Фрэнк доверял этому странному молодому незнакомцу. – Парень из Лондона, - услышал он свой голос, хотя знал, что это неправда.

Доктор шлёпнул по руке студента, потянувшегося к оружейному стволу. – И парень из Лондона говорит, отойдите! – он поднял с пола громкоговоритель и сказал в него: - Эвакуировать зону! Я обладаю полномочиями из Лондона! Всем срочно подняться наверх!

Фрэнк не удивился, когда студенты подчинились. Но сам он остался.

Кафе при музее открывалось рано. Кейт, которая оказалась единственной посетительницей, в забытьи жевала кусок пирога, одновременно разговаривая по телефону с Сиреной. Злиться на Сирену не имело смысла, но Кейт всё-таки злилась. – Да, меня чуть не задавили. Только что.

- Чуть не задавили, когда ты опаздывала на автобус? – равнодушно переспросила Сирена.

- Главное тут «чуть не задавили»! – огрызнулась Кейт.

Она почувствовала волну ярости, поднимающуюся внутри неё. Почему она вообще должна притворяться вежливой с этой идиоткой? Внезапно она поняла значение выражения «ослепнуть от ярости». Она почувствовала, что если бы Сирена сейчас была здесь, она без сожалений воткнула бы в неё нож. Но той не было, поэтому она захлопнула телефон и схватила с прилавка газету. От нечего делать она развернула страницу с головоломками. Может ей попробовать разгадать простенький кроссворд и это успокоит её.

Вместо этого её взгляд упал на судоку. Раньше она даже не пыталась их решить – она никогда не была сильна в математике – но сегодня утром цифры, казалось, сами танцевали в воздухе. Почти не задумываясь, она заполнила пустые клеточки – для всех трёх заданий: простого, сложного и убийственного – её пальцы летали над страницей. Потом она посмотрела на кроссворды. Она с легкостью заполнила столбцы и строчки, разгадывая подсказки за доли секунды.

Это так просто. Очень просто. Почему она никогда этого не замечала?

Она огляделась вокруг и глубоко вздохнула. Что-то изменилось в мире – или внутри неё?

Она видела атомы, пляшущие по помещению. Она точно знала температуру своего кофе. Она видела и понимала химические процессы, происходящие в чашке. Но это не было похоже на мысли. Ей не требовалось концентрироваться или как-то напрягаться. Это было естественно, как дыхание. И одновременно пришло чувство силы и мощи. Её рука протянулась к пакетику сахара в вазочке на столе. Она осторожно зажала его между большим и указательным пальцем и увидела, как он распадается в разрядах статического электричества.

Она ещё раз глубоко вздохнула и оглянулась. Кто-то зашёл в кафе – симпатичная блондинка, которая держала её за руку тогда, на дороге, Роза. Это казалось сном. Ей захотелось презрительно усмехнуться. Будто несущийся автомобиль может остановить её!

- Значит, ты уже в порядке? – спросила Роза.

Кейт улыбнулась. – В порядке, спасибо. Сейчас вот допью и пойду на работу. Спасибо.

Роза села рядом и наклонилась к ней. – Та машина врезалась прямо в тебя. Ты умирала. Что случилось? Ты можешь мне рассказать.

Кейт возмутилась: - Прости. Ты не могла бы немного отодвинуться? Мне нужно больше места.

Роза показала на блузку Кейт. – Ты вся в крови. Ты должна была умереть.

В карих глазах девушки было что-то внушающее доверие. Кейт сглотнула, жестокая мысль пришла ей в голову. Эти эмоции – слабость.

Роза продолжила: - Я понимаю, каково это. Происходит нечто, что ты не можешь объяснить. Ты делаешь всё, лишь бы не думать об этом.

- Как, говоришь, тебя зовут? – спросила Кейт, хотя помнила имя.

- Роза. Роза Тайлер, - она протянула руку.

Кейт сжала её. Крепко. – Отлично. А теперь, Роза Тайлер, проваливай. Хватит с меня на сегодня.

Роза вздрогнула и убрала руку.

Фрэнк смотрел, как Доктор медленно проводит своей светящейся металлической трубочкой вдоль объекта, который он назвал бомбой. Потом Доктор глубоко вздохнул. В его глазах опять появился озорной огонёк. Он оглянулся на Фрэнка. – Есть смысл просить вас пойти домой?

- Никакого, - ответил Фрэнк. Он показал на часть бомбы, где купол соприкасался с проржавевшей металлической решёткой, прикрытой металлическими пластинками. – Кажется, тут есть шарнир.

Доктор улыбнулся. – Вы мне нравитесь, Фрэнк Опеншоу. Соображаете.

Он направил конец трубочки на шарнир, а потом осторожно приподнял купол. Фрэнк подошёл ближе. Внутри он увидел мешанину проводов и электронных деталей. Казалось, что в центральной части чего-то не хватает - чего-то размером с футбольный мяч, что когда-то здесь находилось. Доктор протянул руку и достал щепотку пыли. Он потёр её между пальцами и сдул прочь.

- Без признаков жизни, - произнёс он с видимым облегчением, но и с некоторой грустью, как показалось Фрэнку, словно вспоминая о прошлом.

Фрэнк тихо фыркнул. – Бомба? В земле, которую не тревожили больше 2000 лет?

Доктор стряхнул пыль с ладоней и улыбнулся. – Ладно, сообразительный Фрэнк Опеншоу, вы меня подловили. Это не совсем бомба, - он похлопал по корпусу. – Это всё, что осталось от самого ужасного создания во вселенной.

- Я такого раньше не видел, - признался Фрэнк.

- И вы даже не представляете, как вам повезло, - он присвистнул и показал большим пальцем через плечо. – А теперь, правда, уходите, - он вернулся к изучению предмета.

Фрэнк не двинулся с места. Он обдумал слова Доктора. – Вы сказали «во вселенной».

- И что такого? – спросил Доктор.

- Никто не говорит «самое ужасное создание во вселенной». Если, конечно, он не сошёл с ума. А вы вроде бы не сумасшедший.

Доктор нахмурился. – Идите домой, Фрэнк. Вам полагается выходной. Расслабьтесь, съешьте чипсов с сосисками, посмотрите «Головоломку». Возвращайтесь завтра.

- Вы сказали «во вселенной», будто вы, не знаю, из космоса, - сказал Фрэнк, сам рассмеявшись над своими словами.

Доктор прищурился: - Не говорите глупостей.

Фрэнк показал на предмет. – И эта штука, возможно, тоже из космоса. А, судя по тому, что вы сказали о Нероне и пицце… вы будто бы там были, - он снова засмеялся, осознавая безумие своих предположений.

Доктор снова нахмурился. На этот раз он промолчал.