Я вижу вещи, которые никто из моего времени никогда не увидит, посещаю места, которые никто из моего времени никогда не посетит, и отношусь к этому как к школьной экскурсии. К сожалению, я всегда занята или бегством от кого-то или поиском чего-нибудь. На другое не остается времени.

Я шла по рядам, и, наконец, достигла знакомого места: коробки с черным носорогом. И заметила еще кое-что. На полу.

Звуковую отвертку.

Вы можете сказать, что я не долго знаю Доктора. Вы можете сказать, что поэтому я знаю его плохо. В некоторой степени, да. Я не считаю себя знатоком по властелинам времени, хотя знаю его лучше большинства людей во Вселенной. Но одно я знаю наверняка: он не разбрасывает звуковые отвертки.

Я посмотрела вниз на звуковую отвертку. Наклонилась и подняла ее. И когда распрямилась, заметила еще кое-что. Закрытую тканью коробку.

Через секунду я вспомнила, что после нашего возвращения с найденным носорогом там находилась пустая коробка. А теперь она была занавешена.

Насколько я могла видеть, коробка была на несколько футов выше меня и шириной на размах рук. Мало того, что она была занавешена, так еще и отгорожена веревкой. Раньше я уважала такие границы. Я слушалась надписей «Не заходите на газоны» и «Посторонним вход воспрещен». Но сейчас? Никакой тонкий нейлоновый шнур не остановит меня, и плевать на последствия.

Таким образом, я переступила через веревку (должна признать, довольно неловко, немного не рассчитав высоту), схватила ткань обоими руками и с трудом сдернула.

Думаю, я подозревала, что могу обнаружить. Был момент шока, у меня перехватило дыхание, но подсознательно я была готова к увиденному.

Мне не нужно вам говорить, что я увидела, не так ли?

О, хорошо, если вы ждете пояснений: там, в коробке — в клетке — был Доктор.

Очевидно, его застали врасплох. Его поза и выражение лица это подтверждали.

Его выражение лица сказало мне еще кое-что.

Да, он не двигался, не дышал, но помните, я говорила, что могу читать в глазах парализованных людей? Теперь я получила этому подтверждение.

Доктор осознавал, что случилось.

Он знал, где находился.

И это место было адом.

Я должна была что-то предпринять, и притом немедленно.

Но что? Разбить стекло (или плексиглас, не важно из чего сделана коробка)? Вряд ли это сработает. А потом я заметила клавиатуру вверху коробки и вскрикнула:

— Ага.

Помните, Томми показывал нам, как работает устройство? И я запомнила комбинацию цифр.

Я напечатала: 5. Потом: 7,9,3,1,0 и 0. И, наконец, после драматической паузы: 8.

И…

Ничего не произошло.

Я не могла поверить. Не может же каждая коробка иметь свой код.

Я снова взглянула на Доктора, на боль в его глазах.

Еще я видела охранника в сотни метров от себя. Через несколько секунд он заметит девушку, пытающуюся войти в клетку.

Я обезумела. И начала делать все подряд, до сих пор не понимаю, что именно помогло. Какое мое действие спасло Доктора, но привело к гибели других. Этот груз висит на моей совести, хотя Доктор и говорит, что события шли сами собой, что не я привела все в движение, что я ничего не сделала преднамеренно, поэтому не должна себя винить. Мне кажется, этими словами он оправдывает и себя за некогда свершенные поступки.

Так или иначе, но я взяла кулон, звуковую отвертку, поднесла их к клавиатуре и начала нажимать на все кнопки и переключатели подряд.

И все исчезли. Действительно, все.

Передняя сторона клетки Доктора растворилась, и он упал. Первым словом, что он произнес, было: «Ай». И первое, что он сделал — потер свой локоть. Потом встал и с теплотой посмотрел на меня. Его взгляда оказалось достаточно. Я знала без тени сомнения, что поступила правильно.

Я знала это в течение секунды. А потом поняла, что сделала неправильно. Совершенно неправильно.

Вокруг раздавались крики и вопли. Я оторвала свой взгляд от Доктора и увидела…

Все существа исчезли.

Все. Все клетки были открыты и пусты.

Мои колени подогнулись, и Доктор подскочил, чтобы меня поймать.

— Что я сделала? Что с ними произошло?

Но он только покачал головой:

— Я не знаю, — ответил он.

Я не хотела отпускать его, чувствуя, что рядом с ним ничего плохого не произойдет. (Таким способом мама вам доказывает, что под кроватью никогда не было чудовищ). Но я видела, что к нам бегут охранники, и знала, что чудовища существуют.

Мы побежали сквозь толпу перепуганных посетителей в сторону Тардис. К счастью, она стояла на своем месте. Доктор повернул в замке ключ, и мы ввалились внутрь.

— Так что же случилось со всеми животными? — снова спросила я.

Доктор снял свой кулон и принялся его изучать.

— О, — произнесла я, — раз они ожили, мы сможем их отследить, как носорога.

Доктор кивнул.

— Но у нас нет компьютера Ив.

— Что лучше: компьютер Ив или Тардис?

Я не знала наверняка, насколько мощен компьютер, но предположила, что Тардис все-таки лучше.

— Вся информация, что нам потребуется, должна быть здесь.

Доктор вытащил перо дронта и поставил на его место кулон. Его руки забегали по пульту, и колонна в центре пришла в движение. Загорелся экран, и Доктор надел очки, чтобы его рассмотреть.

— Ах.

Его «ах» не было похоже на возглас радости.

— Что это? — спросила я.

— Мы летим к Земле, — вздохнул он.

— И это плохо? Давай же, объясни мне, — добавила я, так как он колебался.

— У меня есть теория о том, что произошло, — сказал он, наконец. — Ладно, я говорю — теория, но на самом деле я уверен. Ты же знаешь, что я умный и все такое.

Я задержала дыхание, ожидая самое худшее. Но не подозревала, насколько плохим может быть это худшее.

— Каждый экземпляр был остановлен и телепортирован непосредственно в клетку через кулон. Ты пыталась открыть клетку, разрушить останавливающее поле и освободить… жильца. Это обратный процесс. Звуковая отвертка позволила тебе это сделать, но она не знала, где остановиться. Думаю, сигнал усилился, пройдя через кулон на центральный компьютер, разрушив все поля и введя для каждого животного обратные координаты телепортации.

— Ты имеешь в виду?…

— Да, все существа отправились назад, туда, откуда прибыли. К счастью, меня ниоткуда не телепортировали, поэтому я остался на месте.

Я думала о других животных. Его слова дали мне надежду.

— Назад, туда, откуда они исчезли. Точнее, в то же самое время.

Но Доктор отрицательно покачал головой.

— Не думаю. В музее не путешествуют во времени. И даже звуковая отвертка тут помочь не могла.

Таким образом, я отослала миллиарды вымерших животных назад к Земле в 21 век.

— Мы можем все исправить? — спросила я. — Вернуть их обратно?

Он сморщил нос:

— Возможно. Вопрос в другом. Даже если я могу это сделать, хочу ли я?

Это не имело смысла.

— Ты что?

— Лучше умереть свободным, чем жить в клетке, — сказал Доктор.

— Лучше быть съеденным динозавром, чем прожить свою нормальную жизнь в 21 веке?

Секунду я думала, что он продолжит спорить. Но он сказал:

— Хороший аргумент. — И широко улыбнулся. — Хорошо, давай посмотрим, что можно сделать. В конце концов, нам брошен вызов. Есть во что вгрызться зубами.

Не очень удачное выражение.

— Или динозавры вгрызутся в людей, — заметила я.

— Старые динозавры, умирающие динозавры. К тому же расположение континентов изменилось, и половина из них приземлилась в море.

Слова Доктора заставили меня почувствовать еще большую вину.

— Теперь я — человек, стеревший с лица Земли динозавров! Была комета, было изменение климата, а теперь Марта Джонс, сующая куда попало электронный инструмент, издающий глупый звук.

Доктор выглядел оскорбленным:

— Он не глупый! Он — … — и прервался на управление, потому что Тардис сильно завибрировала перед остановкой.

— Но что мы будем делать? — спросила я. — Мы не можем разыскать 300 миллиардов существ… или можем? Я имею в виду, с Тардис.