– Тише, котик, мы уже почти на месте.

Глава 2 Клоака

– Андерс! – крикнула магу запыхавшаяся эльфийка, вбежав в лечебницу, – смотри, кого я нашла! – она гордо продемонстрировала полузадушенного ее объятиями Фенриса, – кажется, он голодный. У тебя есть молоко?

Сначала Андерс, измотанный последним пациентом с застарелой язвой желудка, практически не обратил внимания на малефикаршу, раздумывая над тем – выпить ли ему все же лириумное зелье или попросту лечь спать. Но слово «молоко» прочно ассоциировалось у него с кошками, поэтому маг все-таки посмотрел на Мерриль.

– Как ты его держишь? – возмущённо воскликнул Андерс, моментально забывая про усталость и весьма невежливо выдёргивая кота из рук эльфийки, – ты так прижала бедняжку, что он не может дышать!

– Я не хотела уронить котика, – виновато сказала Мерриль, – а ещё он вырывался! Котик, наверное, ничей – посмотри, какие у него рваные ушки. Я за него испугалась. Вдруг бы его кто-нибудь поймал и… съел, – Мерриль тихо всхлипнула, вспомнив рассказы Андерса о том, как беженцы ловили и ели всю живность, что подворачивалась под руку.

– Да, это они могут, – криво усмехнулся маг, одной рукой придерживая кота, другой переливая принесённое Лирен ещё утром молоко из кувшина в блюдце, – Ай! Меня-то за что? Я тебя есть не собираюсь!

Очухавшийся от захвата малефикарши, Фенрис от души закогтил одержимого всеми четырьмя лапами. Слегка полегчало. Эльф только пожалел, что его при этом не выпустили. Вместо этого его поставили перед блюдцем с молоком.

– На, попей, – Андерс почесал Фенриса за ухом, подталкивая его к блюдцу. Эльф мрачно понюхал предложенный продукт и недовольно фыркнул. Не то, чтобы молоко прокисло, просто… Во-первых, непривычно – молоко, да ещё не из кружки, а из блюдца какого-то, да на полу. Во-вторых, мало ли что этот одержимый туда добавил. В-третьих, какое, нахрен, молоко – расколдовываться надо. А этот маг долбанный продолжает издеваться!

Мерриль умилённо смотрела на обнюхивающего молоко кота.

– Я его Фенрисом назвала, – сообщила она Андерсу, – они так похожи! И по цвету, и по узорам на шерсти…

Услышав это, Фенрис отвернулся от блюдца с молоком и зашипел.

– И по характеру, – добавил Андерс, – хорошо, пусть его так и зовут. Интересно, как на это отреагирует настоящий Фенрис? – Андерс не удержал смешок.

– Ну, мы же встречаемся сегодня вечером в «Висельнике», вот и познакомишь, – округлила глаза Мерриль.

– Что-то он молоко не пьёт, – озабоченно пробормотал Андерс, – не прокисло ли?

Он отпил немного молока из кувшина, потом, не удержавшись, допил все.

– Вкусное молоко, что ему не нравится, – маг недоуменно посмотрел на кота. Фенрис в ответ зашипел, запрыгнул на стол и сшиб с него заготовленную магом склянку лириумного зелья. Кот уже понял, что эти двое его не понимают. «Сукин сын!» – с чувством подумал эльф, – «тупая скотина! Выкормыш Данариуса!»

Фенрису так хотелось кого-нибудь убить, что он соскочил со стола, прыгнул на метнувшуюся из угла серую тень и принялся методично рвать ее на мелкие клочки, не замечая ничего вокруг.

Мерриль при виде прыгнувшего на большую крысу кота, сначала ахнула от неожиданности, потом захлопала в ладоши.

– Здорово! А Фенрис, оказывается, крысолов! Как такого могли потерять! Не отдавай его никому!

– Точно, самому пригодится, – ошеломлённый маг уставился на разрывающего крысу кота с таким видом, будто никогда такого не видел, – только что же он ее на части-то рвёт? Хватило бы и задушить!

– Наверное, чтобы съесть было удобнее, – авторитетно заявила Мерриль.

– Н-не думаю, – пробормотал Андерс.

Фенрис успокоился только тогда, когда от неосторожно попавшейся ему на глаза крыски остались только мелкие кусочки. Сел и начал брезгливо вылизываться, временами отфыркиваясь. «Надо что-то с этим делать», – подумал он, – «и нечего на меня так пялиться, тупицы!»

Глава 3 Размышления

Фенрис методично вылизывался целых пять минут, прежде чем сообразил, ЧТО он, собственно, делает. В его прежней, эльфийской, жизни у Фенриса не было привычки совершать омовение таким варварским способом. Он снова недовольно зашипел. Одержимый и малефикарша, разговаривавшие о чём-то неподалёку, не обратили на это внимания. Фенрис решил, что ему это на руку. Он по-прежнему считал своё превращение в кота – В КОТА!!! – делом рук этого гребанного мага, который под видом дружеского сочувствия только издевался. Или он не хотел выдавать себя при этой дурочке Мерриль? Которая сочувствует кому угодно, кроме тех, кто действительно в этом нуждается. Эльф совершенно по-кошачьи фыркнул. Единственное, в чём он был солидарен с Андерсом, так это в том, что элювиан не следует приводить в порядок. И что ему не место в Киркволле. Наивная дурочка зациклилась на демонской вещице, не понимая, что ее знания нужнее собственному клану. Не помнивший ничего из своего прошлого, эльф, тем не менее, не понимал, как это можно добровольно отказаться от всего, что составляет смысл жизни, ради пустой безделушки. Одержимый хотя бы пытается приносить пользу… В меру своего понимания ситуации. Фенрис снова фыркнул. Ну вот зачем, спрашивается, лечить бандита с полувыпущеными кишками, если тот снова выйдет ночью «на промысел» и попадёт под меч того же Хоука? Не проще ли добить, пока возможность есть?

Фенрис недовольно пробежался по клинике, размышляя над тем, как бы ему дать понять магу, что пора прекращать издевательства и заняться обратным превращением. Благо, что и Мерриль, наконец, убралась. Склянка, сбитая на пол несколькими минутами ранее, разбиться не соизволила. Поэтому эльф начал гонять ее по полу, иногда подбрасывая вверх. Если маг хоть сколько-нибудь дорожит своим лириумом, он должен понять намёк.

Маг намёка не понял. Он даже не сразу заметил действия своего «питомца». Андерс пытался понять, почему это он не чувствует себя выжатой тряпочкой, как обычно после тяжёлого дня. Нет, какая-то усталость присутствовала, но на неё можно было с успехом не обращать внимания. По крайней мере, не слишком много внимания. «Не мог же я так быстро восстановиться» – недоумевал Андерс, – «это попросту невозможно! Хотя…»

Андерс посмотрел на кота, гонявшего по клинике склянку с лириумным зельем. «Говорят, что кошки чувствуют магию, а иногда могут влиять на неё… Пушистиус, как мне тебя не хватает! Я всегда так радовался твоему появлению, что мне даже казалось, что мана восстанавливается быстрее… Стоп, стоп, стоп! А сейчас что произошло? Ну, Фенрис, твою кошку мать, ты и котяра!» – восхищённо подумал он, – «в самый раз для мага! Хрен я тебя кому отдам! Ну-ка, иди сюда котик!»

Изловчившись, Андерс поймал Фенриса за шкварник и крепко прижал к себе.

– Лечи, восстанавливай мои силы. Ты ведь хороший котик? Ты ведь любишь своего папочку Андерса? Папочка возьмёт тебя вечером в «Висельник» и накормит мя…а-а-а-уй!!

Фенрису и так не понравилось, что его нагло схватили за шкирку и прижали к мажескому костяку. А тут ещё и выяснилось, ЗАЧЕМ одержимый превратил его в кота. «Может, тебе ещё и минет на ночь сделать?» – злобно подумал эльф, старательно расцарапывая магу руки и вырываясь на волю. Фенрис пробежался по плечу и спине Андерса, вцепляясь когтями везде, где это было возможным, и по пути сдирая мех с накидки. Одержимый смирно стоять не пожелал, и кот сорвался вниз. До пола он не долетел, зацепившись когтями за мантию где-то ниже пояса. Хотя, судя по воплю Андерса – не только за мантию. Не удержавшись от соблазна, Фенрис добавил ещё и зубами, вызвав новый, исполненный мУки вопль.

На этой трагической ноте в лечебницу вошёл Хоук.

– Андерс, что с тобой? – тревожно спросил он.

– Кота себе завёл, – морщась от боли и пытаясь оторвать Фенриса от собственной задницы, мрачно ответствовал маг.

– Мне кажется, или процесс обзаведения домашним любимцем происходит несколько иначе? – осторожно поинтересовался Хоук, аккуратно отсоединяя Фенриса от Андерса.