- Прости. Просто...почему я здесь? С тобой?  

Он не стал притворяться, что не понял ее вопроса. По сути, он ждал его. Проблема была в том, что он не знал ответа. 

 - Я уже говорил тебе, что считаю тебя прекрасной. Я наблюдал за тем, как ты накрывала на стол последние несколько ночей, и ты заинтриговала меня. Я лишь сожалею о том, что так долго не разговаривал с тобой. Мне нет прощения за то, что не интересовался тем, как с вами обращаются. 

 Она покачала головой и махнула рукой, словно это все ерунда. Но для него это многое значило, и стало тем, в чем он считал себя виновным.  

- Как ты мог посчитать меня хотя бы милой со всеми моими шрамами? До того, как я приняла чудесную ванну? Я была такой замарашкой.  

Ее упоминание о купании всколыхнуло воспоминание о ее влажной блестящей коже, и его член ответно затвердел, уперевшись в ее бедро. 

 - Это что-нибудь тебе говорит? Поверь мне, тело мужчины не сможет так солгать, - когда девушка закусила губу, Орестес зарычал. - Я был бы счастлив прикусить твои губы вместо тебя. 

 Астрид приоткрыла рот от удивления, и он не смог сдержать смех.  

- Что смешного? - спросила она. 

 - Ты выглядишь такой прекрасной. Даже после всего, что мы делали вместе. 

 Румянец проступил на ее щеках, но девушка улыбалась, и это облегчило его душу. 

 - Полагаю, так и есть. Я никогда не знала, что подобное возможно...или что то, что происходило, могло доставлять такое удовольствие. 

 Она положила маленькую ладонь ему на грудь, не сводя с него глаз. Он замер, наблюдая за ее действиями. Когда он никак не отреагировал, девушка провела ладонью прямо в области его сердца, а затем двинулась дальше. Она водила ладонью по его груди, слегка надавливая на его соски. Его дыхание участилось, а член моментально затвердел. Она слегка сдвинулась на его коленях, но не попыталась уйти. Он бы и не позволил ей. Он был до сих пор обнаженным, еще с прошедшей ночи, и тепло ее бедер было настоящим блаженством для него. Вскоре она подключила к игре вторую руку и провела ими по его плечам.  

- У тебя такое большое, сильное тело. Я могу прикасаться к нему вечно. 

 - Ты не находишь его пугающим? 

 Она покачала головой и улыбнулась.  

- Уже нет. 

 - Хорошо. Я не причиню тебе боли.  

Ее руки замерли, и она посмотрела прямо в глаза юноше.  

- Я знаю, Орестес. Пока все, что я знаю, это то, что ты надежный и честный человек. 

 - Тебя не беспокоит то, что я не человек?  

Она было решила вновь покачать головой, но остановилась и пожала плечами. 

 - Вовсе нет. 

 - Но?  

- Ну...есть некоторые вещи, которых я не знаю или не понимаю. Но я не в праве спрашивать...  

- Остановись, - он приложил палец к ее губам. - Когда мы вдвоем, особенно здесь, в моей комнате, мы равны во всем. Поняла?  

Она покачала головой, и юноша нахмурился, убрав руку от ее губ. 

 - Орестес, я не смогу никогда быть ровней тебе. 

 - Это не правда...  

- Да, это так, - она осмотрелась. - Взять хотя бы твои книги. Ты образованный мужчина. Я же крестьянка, которая с трудом понимает то, что написано. Я знаю, что мне посчастливилось быть здесь с тобой, в то время как ты мог бы с легкостью выбрать любую другую женщину. Я никогда не забуду этого.  

Он отчаянно вздохнул, потому что знал, что убедить ее будет очень сложно. Прежде чем он смог ответить, она спрятала лицо в ладонях.  

- Я не жалуюсь, и ничего не имею против этого. Я знаю, что ты - великий защитник, и ценю каждую секунду твоего внимания. Я просто хочу, чтобы ты знал, что я ни на что не претендую. Когда придет день, и ты больше не захочешь видеть меня в своей постели, я просто уйду. И заберу с собой то наслаждение, что дарили твои прикосновения.  

Затем она удивила его, наклонившись вперед, чтобы поцеловать его. Он уступил, позволив ей сделать задуманное. Как он мог сказать, что это была ложь, когда она так отчетливо понимала ситуацию? Он никогда не приводил женщин в свою постель. Обычно Орестес отправлялся в Кев для удовлетворения своих потребностей. Астрид же преступила эту черту, она еще не познала жизнь и не требовала с него обещаний. Она была для него больше, чем просто человек, но он боялся давать ей ложную надежду, зная, что вскоре ему предстоит битва.  

Братья дали ему два дня на отдых и развлечения только потому, что он недавно вернулся с осмотра Восточной части королевства. Ему нужно было время на восстановление и восполнение сил. Никто, кроме Орестеса и его братьев, а также магов и короля, не знали, какая энергия заключена в замке Гаргулий. 

 В нем хранилась их первозданная сила, которая питала их и ускоряла процессы восстановления. Находясь внутри крепостных стен, они были практически неистребимы. Если их ранят, то, вернувшись в замок, они полностью исцелятся, какой бы сильной не была травма. Потому, даже имея огромное желания немедленно сорваться на поиски Неля, он решился переждать два дня. Ему могли понадобиться все силы. Не считая того, что на Астрид ему тоже требовалось время. Она продолжала целовать его, доказывая, что была хорошей ученицей. Ее маленький язычок неуверенно проскользнул между его губ, стоило ему простонать, и девушка стала более целенаправленно действовать. Он провел рукой по ее спине, скользнув под рубашку . 

 Удерживая девушку за затылок, второй рукой Орестес обхватил ее упругую попку. Несмотря на то, что девушка была худенькой, у нее был самый восхитительный зад. Он едва ли сильно выделялся, походя на небольшой бугорок. Но ох какой бугорок. Он оценивающе сжал его, и девушка задвигалась в его руках. 

 - Мммм, Орестес... 

 - Да, моя милая.  

Она улыбнулась, прежде чем снова его поцеловать, и эта решительная ее часть нравилась ему. Астрид удивила его еще больше, когда отстранилась от его губ и продолжила целовать его шею. Он наклонил назад голову, позволяя девушке двигаться дальше. Когда она достигла его груди, он подумал, что на этом и закончится. Однако, она подтолкнула его, и Орестес вопросительно изогнул бровь. 

 - Ты не мог бы лечь? - тихо попросила она.  

Он не хотел. Зрелище девушки сверху могло быть прекрасным, но эта позиция не была предпочтительна для него. Когда юноша увидел растерянность в глазах Астрид, где лишь минуту назад была только страсть, он немедленно развалился на покрытый шкурами пол. Улыбка осветила ее лицо и развеяла его сомнения, словно их и не было.