В общем, все прошло как по маслу, правда, пришлось горбатить спину целый месяц, но оно того стоило, ведь сегодня я, наконец-то, услышала заветные слова «барону камень привезут» и вызнала окончательное место хранения рубина, так что веселье начинается.

Я добежала до конца галереи, припомнив, как быстрее дойти до западного крыла, свернула в небольшой зал. Близился полдень, и в замке было мало люду — все высыпали греться на солнце. Так что я поспешила прямиком в старую оружейную, иногда делая вид, что ужасно занята уборкой, когда навстречу попадалась редкая челядь. Хорошо, что бог наградил меня непримечательной внешностью: людской взгляд скользил по мне, не задерживаясь, считая меня частью окружающей обстановки.

Добравшись до заветной двери, я, еле сдерживаясь, чихнула. Пыли тут было немеряно, что неудивительно — народ-то сюда почти не захаживает, рассказывая о страшных привидах, упырях и прочей нечисти, на такие байки я только потирала ручки и посмеивалась про себя. Выудив из-под многочисленных юбок связку отмычек, открыла дверь в оружейную. О ключах, кстати, позаботилась еще на первой неделе, когда, свистнув их у Гостемила, сделала дубликаты в Триннице, подкинув оригиналы обратно. Оказавшись в темной затхлой комнате, я прикрыла за собой дверь и засучила рукава. Итак, к делу.

Спустя полтора часа, когда все было готово, я скинула простое платье служанки, облачившись в свой рабочий костюм: штаны и мягкий удобный сюртук. Спрятав все, что могло меня выдать, залезла на шкаф, подпрыгнув, зацепилась за потолочную балку и кое-как вскарабкалась наверх. Теперь оставалось только ждать.

Если кто-то считает, что вор — это свистнуть и бежать, то он глубоко заблуждается. Это, прежде всего, выжидание удобного случая, и что-что, а ловить момент я умела: жизнь заставила. Время потянулось, как смола под солнцем, и сидение под потолком затягивалось. От нечего делать, я начала прокручивать в голове пути отхода и припоминать, как и где проходят нужные коридоры и галереи.

Замок был относительно молод. Слуги рассказывали, что поначалу на этом месте отстроили лишь небольшой фортик, но барон Гжевик постепенно превратил его в целую крепость, обнес камнем и расширил территорию. Так что старых тайных ходов, кои обычно бывают в древних домах, я не обнаружила. Владелец замка был солдатом старой закалки и держал челядь с хозяйством в узде, так что в крепости всегда был порядок. Правда, местные бают, что смерть дочери подкосила старого барона, и он уже не так пристально следил за слугами, а те, пользуясь послаблением, иной раз отлынивали от своих обязанностей. Охрана могла вместо обходов ночь напролет рубиться в карты, и уж конечно, никто из них не горел желанием заходить в нехорошую часть замка, что мне было весьма на руку. Можно было засунуть свой любопытный нос в любую щель, не рискуя при этом схлопотать пару плетей по заднице.

В размышлениях я не заметила, как прошло уже несколько часов. Иногда меняя позу и разминая затекшие мышцы, начала уж было думать, что два стражника из коридора меня надули, но тут послышались шаги, и дверь отворилась. Управляющий замка велел кому-то поставить «его» в середину зала, а сам прошелся по комнате, зажигая свечи в канделябрах.

— Не забудьте еще камин растопить, уяснили? — крикнул он кому-то, выходя из комнаты.

 Двое парней из прислуги протиснулись в узкие двери, матерясь про себя и затаскивая огромный, похоже, что из цельного камня, постамент.

— Из чего эта дура сделана-то? Тяжелая, как рука нашей поварихи, — пропыхтел один, смахивая пот с лица.

— Не ведаю, давай побыстрей затащим его да смоемся из этого проклятого места, — отдувался второй.

Они, наконец, установили его в центре зала и, торопясь, поспешили из оружейной:

— Может, ты очагом займешься? — спросил один другого.

— Не выйдет, давай-ка вместе, — отрезал второй и вышел, прикрыв дверь.

Хлопцы вернулись через некоторое время, забросили в камин охапку дров, как следует растопив его, забрали огниво и поспешили вон. Я принялась разглядывать освещенное убранство.

Маленькие слуховые окошки под самым потолком краешком показывали ночное небо. На улице уже стемнело, а луна была надежно спрятана за облаками. Единственными источниками света теперь служили растопленный очаг да несколько свечей в канделябрах. Они выхватывали из темноты пару деревянных лавок, убранных вдоль стен, старый массивный шкаф с разным барахлом, несколько пустующих деревянных стоек под оружие и принесенный постамент в центре, завершающий всю картину.

Мое внимание отвлек звук открывающейся двери: верно, те парни чего-то забыли. Но на этот раз в зал зашел незнакомец.

Высокий мужик в тяжелых кожаных доспехах, с мечом на перевязи огляделся по сторонам. У него в руках был квадратный ящик или шкатулка, покрытая плотной тканью. Стражник прошелся по комнате, и, заглянув во все углы, убедился, что в зале больше никого нет. Я лишний раз поблагодарила всех богов, что тусклый свет не доставал до потолка. Сумрак служил надежным укрытием.

Охранник напоследок окинул комнату взглядом и аккуратно поставил ящик на постамент, посадив его в точно вырезанный паз. Раздался тихий щелчок. Сдается мне, что эта шкатулка и постамент создавались друг для друга. Мужик проверил конструкцию еще раз и, наконец, убрал ткань.

Под ней оказался прозрачный ларец, в котором на синем атласе покоился поразительных размеров  рубин. Я восхищенно разглядывала его, не отрывая взгляда. Отблески огня придавали камню внутреннее свечение, словно это и не камень вовсе, а стеклянный сосуд, наполненный живой жидкостью. Казалось, она постоянно двигается, меняя форму и оттенки с алого на пурпурный и обратно. Я моргнула, не хватало еще задремать завороженной.

Пошевелив затекшими ногам — интересно, сколько уже сижу тут — неслышно сменила позу, наблюдая за стражником, который оказался для меня крайне неприятной неожиданностью. Раньше я его в замке не видела. Где два олуха, которые пьянствовали в корчме? И почему тут оказался этот наемник? Чуяло сердце, что все будет не так просто. Мне стоило как следует изучить охранника, прежде чем лезть в пекло.

Мужик иногда вставал и прохаживался вдоль стен, иногда подходил вплотную к постаменту, но большую часть времени сидел или стоял, прислонившись к стене. Высокий и здоровый: мускулы было видно даже под доспехом. Лица отсюда не разглядеть. На запястьях виднелась пара шрамов, еще розовых, только затянувшихся, а на левой руке не хватало двух пальцев. Определенно не простой служака — эти ребята хлещут брагу бочками и обрастают дородными животами, благо крупных войн в здешних местах не было уже лет восемь — передо мной же был воин. К такому в лапы сейчас лучше не попадаться: сначала шею свернет, а потом посмотрит кому. Наемник, словно в ответ на мои мысли, повел могучими плечами, потер лицо и опять уставился на стеклянный ларец с рубином.

Я понаблюдала за ним еще немного и, решив, что нет смысла дальше ждать у моря погоды, принялась за работу. Отогнув полу сюртука, аккуратно вытащила духовую трубку и небольшой сверток с дротиками. Развернула ткань, осмотрев иглы со всех сторон: густо намазанные сонным зельем, они тихо мерцали в свете свечей. На создание этих штук уходит около месяца: сбор нужных трав, вымачивание и перегонка. Один укол способен свалить среднего быка на пару часов, так что дротики были на вес золота. Плавно передвигаясь, стараясь не потревожить хлопья пыли, я переместилась чуть левее. Уже набрав в легкие воздуха и поднеся к губам трубку, остановилась: в коридоре послышались голоса. Управляющий громко костерил кого-то за проступок, с каждой фразой повышая голос, пока не открыл дверь в зал с рубином:

— Тут все хорошо? — в дверях торчала голова Гостемила.

Стражник не удостоил того ответом, но лысого мужичка это нисколько не смутило, он протиснулся в дверь и собрался пройти дальше.

— Еще шаг и ты труп, — послышался хриплый голос охранника.

Управляющий широко распахнул глаза, его рот открылся и закрылся. Он медленно поднял руки: