Ему все казалось, что и море и этот горизонт — лишь сложный оптический обман, и стоит проплыть несколько метров, как рука упрется в искусно раскрашенную преграду. Ко вот уже и берег остался далеко позади и мускулы начали заметно уставать, а горизонт, как был в далекой зеленой дымке, так и не приблизился. Пришлось повернуть обратно.

Между тем солнце склонилось к закату. Длинная тень от здания, закрыв всю площадку, начала наступать на лестницу. Максим быстро оделся и поднялся к вилле. Но не стал заходить в нее, а направился вверх по склону, решив ещё до обеда забраться на вершину острова.

Впрочем, путь туда оказался дальше, чем он предполагал.

Узкая дорожка, тщательно посыпанная розовым гравием, пологим серпантином вилась меж деревьев, не торопясь подниматься вверх и открывая все новые и новые картины неземной природы. По обеим сторонам её то тянулись широкие луговины с густой травой странного голубовато-зелёного цвета, то вставала сплошная стена деревьев с не менее странной листвой, диковинными плодами и цветами.

Цветов здесь было множество. И сверху, над головой, и внизу, под ногами. И все это источало такой сложный, непривычный аромат, будто Максим шел не по лесу, а по экзотическому цветнику. Да так оно в сущности и было. На всем пути он не увидел ни одной сухой ветки, ни одного опавшего листа. Но кем наводился здесь столь идеальный порядок?

Вскоре однако разъяснилось и это. На одной из полян он увидел шеренгу роботов, тех самых, о которых, очевидно, говорила Миона. Три больших, до метра в диаметре полусферы медленно двигались по траве, коротко подмигивая фиолетовыми фонариками. Максим остановился, чтобы рассмотреть их поближе. Роботы удивительно напоминали наших жучков — божьих коровок, — и цветом, и формой, и даже россыпью черных пятнышек на спине. Только пятна эти были особенными: из них по мере надобности выдвигались то длинные рычаги, то цепкие захваты, то пилы и прочие инструменты, необходимые для работы.

Сейчас они прочесывали луговину короткими щупиками вроде грабель и, видимо, вытаскивали сорную траву и рыхлили почву или вносили удобрения. Поразительнее всего было то, что за роботами не тянулось никакого следа, они будто парили над землей, опираясь на невидимую воздушную подушку, и в то же время до Максима не доносилось ни звука: автоматы работали абсолютно бесшумно. Полюбовавшись их точными, слаженными действиями, он вернулся на тропинку и снова зашагал вперед, жадно всматриваясь в жизнь чужого мира.

Наконец, лес расступился. Дорожка сделала последний поворот, и Максим вышел к центральному озеру, которое видел из гондолы фуникулёра и которое занимало почти всю вершину острова. Озеро было огромно. Не меньше двух километров длиной и добрых полкилометра в поперечнике.

Четким сверкающим овалом лежало оно в неглубокой котловине, сложенной как бы из двух колец: внешнего, более широкого, спускающегося прямо от деревьев и занятого тщательно подстриженной лужайкой, и внутреннего, прибрежного, вымощенного гладкими розовыми плитами. Впрочем, вскоре Максим заметил, что плиты не доходят до самой воды, а незаметно сливаются с полосой пляжа из тонкого розоватого песка.

Гладь озера была пустынной, на берегах его не высилось ни одного строения. Только далеко за озером, на небольшом холме, ясно просматривалось сквозь деревья огромное круглое здание.

— Дворец командиров, — догадался Максим. — Здесь, стало быть, и живет мать Мионы. Но почему старушка не знает, что он на корабле? Значит, у Мионы есть основания скрывать это? Щекотливая ситуация! И долго ли так будет продолжаться? Во всяком случае — подальше от этого «Капитолия»!

Он взглянул в противоположный конец острова. Там не было никаких зданий. Лишь громадный фонтан сверкал в лучах заходящего солнца да красивая арка со скульптурными фигурами четко выделялась на фоне неба. Это стоило посмотреть. Максим двинулся вдоль озера и минут через десять вышел к массивному сооружению из голубого камня и серебристого металла. То, что он принял за арку, оказалось высоким П-образным зданием, на крыше которого, действительно, располагались скульптурные фигуры мужчин и женщин, занятых, по всей видимости, гимнастическими упражнениями.

Стоит ли говорить, с каким интересом смотрел Максим на соотечественников Мионы. Облик, даже спортивная одежда инопланетян мало чем отличались от хорошо сложенных и соответственно одетых гимнастов Земли. Но поражала одна деталь: лица всех их были удивительно безжизненными, точно маска, словно они никогда не умели улыбаться.

«Странно… Почему они такие?» — подумал Максим. Он попытался обойти арку так, чтобы увидеть фигуры со стороны солнца. Но это оказалось невозможным. Береговой склон рассекался здесь мощным водоспуском: широкий плотный поток вырывался из озера меж вертикальных башен здания и стремительно несся вниз по гладкому параболическому лотку, уходящему прямо в море.

Теперь стала понятной центральная фигура композиции на крыше: то были трое воднолыжников, мчащихся вниз по лотку. Какое захватывающее ощущение, должно быть, испытывали эти смельчаки! И сколько]мужества надо иметь, чтобы решиться на такой спуск.

Между тем солнце скатилось еще ниже. Вот оно коснулось морской глади и, точно плавясь в огне заката, быстро погрузилось в глубины вод. И сразу наступила ночь. Первая звездочка загорелась в небе. Мягким фосфоресцирующим светом озарился Дворец командиров. Лес потемнел, слился в сплошную черную стену.

Максим взглянул на часы. Стрелки едва подошли к шести. Коротковаты сутки оказались в этом мире! Однако Миона могла уже искать его. Максим поспешил вернуться к вилле.

Но где тот поворот, тот спуск к морю? В лес вело множество дорог. Все одинаково чистые, одинаково посыпанные гравием. Пришлось идти наугад. А мрак здесь, в лесу, оказался еще гуще. Лишь редкие светлячки, словно зеленые искорки, мелькали меж деревьев, да слабо высвечивали в траве какие-то диковинные цветы. С большим трудом, почти ощупью, дошел Максим до конца тропы и даже чертыхнулся от досады: перед ним было совсем другое здание. Тоже высокое, сложенное из белого камня, только на фронтоне его, вместо знакомой чайки, слабо светилось изображение смешного зверька, чем-то похожего на земного кенгуру. А главное — на площадке не было куста сирени.

Ясно, что он заблудился.

Что же делать? Максим постарался сориентироваться.

Вилла эта, видимо, тоже стояла над морем, но глухой шум прибоя едва доносился до его слуха, а запах воды почти не чувствовался. Значит, теперь он оказался выше виллы с чайкой. Зато отсюда, с такой высоты, было отчетливо видно, как далеко на горизонте все больше разгорается яркое оранжевое зарево.

Это еще что такое? Взрыв? Пожар? Максим даже вздрогнул от неясного предчувствия. Но скоро все разъяснилось. В небе всходила «Луна», маленькая, всего в четверть лунного диска, но с очень сильным, совсем не лунным светом: она была бранжево-красной. И красноватая полоса побежала от нее по морю. Красноватый отблеск появился на белых плитах, где он стоял, белых стенах других вилл. Все вокруг стало зловеще-красным, пугающим, недобрым.

Нет, здесь не уснуть, под этой «Луной»! Да и какой сон, когда Миона, может быть, ищет его, тревожится, пережи— вает. К тому же, вон то здание, влево, ближе к морю, очень похоже на виллу с чайкой. Только как пройти к ней? Всюду, вплоть до самого меря, ораыжевел под «Луной» сплошной лес. Видимо, все здания соединялись дорожками лишь с верхним озером. Но что за беда? До озера тут рукой подать.

Света теперь достаточно. Максим еще раз прикинул расстояние до выбранной виллы и, не дав себе передохнуть, помчался обратно к озеру.

Лес теперь преобразился до неузнаваемости. Призрачнооранжевый свет «Луны» делал его фантастически прекрасным. Особенно хороши были поляны: каждый цветок, каждая травинка казались окруженными красноватым ореолом, и будто оранжевые клубы тумана теснились по опушкам леса.

На одной из полян он снова увидел роботов. Оказывается, они работали и ночью. Только теперь, кроме фиолетового фонаря, на каждом из них было еще по три огонька: белый впереди и два синих сзади. Впрочем, сейчас Максиму было не до них. Поднявшись к озеру, он прошел метров триста береговой тропой и, найдя дорожку в лес, снова помчался вниз по склону. Но этот бесконечный серпантин! Он не только удлинял путь, он мог вывести совсем в другое место.

Так оно и получилось. Тропинка привела Максима к низкому куполообразному зданию, стоящему почти на уровне моря. Узкая кольцевая дорожка обегала его со всех сторон. Низкий гудящий звук доносился изнутри. Видимо, это было какое-то техническое сооружение.

Но что это? Лес вокруг стал снова другим. Красный туманный полусвет, к которому Максим уже привык, сменился желто-зелеными тонами, и стало значительно светлее. Неужели утро?

Он продрался сквозь росистые кусты и вышел на берег моря. Здесь происходило нечто совсем невероятное. Из-за горизонта выкатилась вторая «Луна», чуть больше первой, сияющая неярким голубовато-зеленым светом И две дорожки бежали теперь по морю: одна оранжевая, другая — цвета нежнейшей бирюзы. Все это было так красиво, что на миг Максим забыл о всех своих невзгодах. Вторая «Луна» двигалась быстрее первой, словно догоняя красную соперницу, и лесная опушка преображалась на глазах: красный свет будто уходил в глубь зарослей, прижимался к земле, а на смену ему наплывали волны аквамарина, все гуще, все сильнее…

Максим спустился к самой воде, чтобы зачерпнуть з ладонь сверкающей пены бликов, как вдруг черная тень пронеслась у его ног, и громкий истерический хохот метнулся в лицо. Он быстро отступил в тень деревьев, пристально всматриваясь в прибрежные камни: огромные синие глаза смотрели на него в упор.