— Зачем ты это делаешь, Элла? — я встала, и у меня подкосились коленки. Может, я и была пуленепробиваема, но вот нервы мои сдавали позиции. — Тебе известно, как он страдает. Какая тебе с этого выгода?
И вновь тишина. Она подвинулась, чтобы я могла видеть её в профиль, и устремила взгляд вперёд. Мне было плевать, если она хотела меня игнорировать. Мои слова всё равно доносились до её ушей, и это было самым главным.
— Помнишь, какой ты была напуганной в Эдеме, когда Тео ранили? Ты чуть не потеряла его на… сколько там, три месяца? Лукс проходит через то же, вот только он больше никогда не увидит Кэси. Ни через три месяца, ни через три тысячелетия. Только представь, как бы ты себя чувствовала на его месте! Представь, что Тео смертный, и когда он умер, ты пошла на сделку с Уолтером, чтобы разделить с братом своё бессмертие. Но когда стало слишком поздно, ты узнала, что Уолтер изменил условия сделки, и вы никогда уже не будете вместе. Как бы ты поступила?
Снова молчание. Девушка потупила взгляд в землю. Это уже что-то!
— Могу поспорить, ты поступила бы так же. Ты так сильно любишь Тео, что ворвалась бы в Преисподнюю и нашла его, а затем сделала бы всё возможное, чтобы спасти его. Даже если бы это значило, что тебе придётся пойти против Уолтера и провести всю жизнь в бегах. Оно бы того стоило, правда? Не потому, что ты хотела поставить совет на место, а потому, что готова пойти на любой риск, чтобы вы с братом были вместе. И к чёрту последствия.
Её губы приоткрылись, словно она собиралась что-то ответить, но вместо этого Элла поджала их в тонкую линию и покачала головой.
— Элла? — позвал Джеймс. В какой-то момент нашего разговора он забрёл в лес. Теперь парень вернулся, и за его ухом застрял сухой листочек. Я не хотела знать, как он там оказался.
— Чего? — отозвалась она.
— И тебе привет, — он поднял бровь. — Уолтер хочет с нами поговорить.
— Так почему он не выходит сюда?
— Потому что не хочет, чтобы нас подслушала некая личность.
Элла вновь поджала губы и посмотрела на меня с Луксом, словно искала в нас признаки того, что это обман. Моё сердце бешено забилось в груди. Естественно это обман! Если бы Уолтер действительно хотел поговорить с Эллой и Джеймсом, он бы показался. И она тоже это знала.
Они с Джеймсом пялились друг на друга, словно вели немую беседу, и через пару секунд Элла вздохнула.
— Ладно. Пошли, Пироженка.
Девушка последовала за Джеймсом в лес, и её слюнявая псина поплелась за ними. Я сморщила нос. Только Элла могла назвать такую зубастую тварь Пироженкой.
Как только они скрылись из виду, я подбежала к Луксу и начала развязывать сияющие путы, но они были слишком крепкими. Я выругалась.
— Не хочешь помочь? — буркнула я, и он наконец пришёл к жизни. Парень съёжился, словно пытался вылезти из-под верёвок. Когда те начали врезаться в ствол дерева, мои глаза округлились.
— Какого чёрта ты…
— Верёвки нельзя порвать. Придётся пропилит дерево.
— Но ты его убьёшь!
Моя мать пришла бы в ярость.
— Заткнись и смотри, — пробормотал он в ответ. Я ощетинилась. Ну и ладно! Если он не нуждается в моей помощи, я не стану предлагать её дважды.
После минуты натягивания верёвок, они на четверть проникли в ствол, и Луксу наконец хватило место, чтобы выскользнуть из своих пут.
— Вот, — сказал он, разминая мышцы. — Это было легко.
— Если это было так легко, почему ты не сделал этого полчаса назад?
Он ничего не ответил, и я вздохнула. Несмотря на его неразговорчивость, нам нужно было уйти до возвращения Эллы и Джеймса. Закрыть глаза на наш обман — это одно дело. А вот ничего не делать, пока мы сбегаем, это совсем другое.
Я схватила парня за руку и повела его в противоположном направлении от места, где ребята скрылись в деревьях.
— Итак, как нам пробраться в Преисподнюю за Кэси?
— Нам никак. Возможно, если я залягу на какое-то время, мне выпадет такой шанс. Наверняка у совета появятся проблемы поважнее. Но нам пора расходиться.
Я нахмурилась.
— Это я помогла тебе освободиться. И у меня нет особо важных дел на следующие полгода. Я хочу помочь. Пожалуйста.
— Ты уже нам помогла, — он остановился на небольшой поляне и поднял взор к небу. Солнце было прямо над нами, потому возможности определить, в какую сторону мы идём, не было. — И шести месяцев не хватит. Шесть лет звучит более правдоподобно, но пока…
— Ты что, шутишь? Нельзя позволить им держать Кэси в заточении шесть лет! Дай мне помочь. Обещаю, я найду способ добраться до него раньше. Я отвлеку Генри и…
— Это нам без надобности, — отозвался Джеймс из-за деревьев. Я подпрыгнула от неожиданности и стала между ним и Луксом. Вне зависимости от того, что он помог нам сбежать, я ещё не забыла, что это из-за него Кэси и Лукса поймали.
— О чём ты? Где Элла?
— Примерно в миле отсюда, пытается придумать, как объяснить Уолтеру, почему она упустила Лукса.
Я нахмурилась.
— Замечательно. Поблагодари её от меня при следующей встрече. Почему нам не нужно отвлекать Генри?
— Кэси больше не в Преисподней.
Лукс словно окаменел.
— Где он?
Вопрос на миллион долларов. Но в моей голове всплыл ещё один:
— Погоди, ты хочешь сказать, что Генри…
— Нет времени объяснять. Я позабочусь о Уолтере, когда он вернётся. Тем временем, вы найдёте Кэси там, где всё началось.
Я понятия не имела, о чём толковал Джеймс, но Лукс кивнул.
— Спасибо тебе. Хоть мне и следует сломать тебе челюсть за то, что привёл к нам остальных.
Джеймс пожал плечами.
— Больше так не буду.
Вдруг что-то позади него засопело, и слюнявая Пироженка Эллы вышла из леса.
Моя кровь застыла в жилах. Неужели она так быстро передумала?
— Э-э, Джеймс…
— Ах да, точно! — Джеймс погладил Пироженку по пушистой спинке и повернулся к Луксу. — Кстати о сломанных челюстях… В обмен на твою свободу Элла хочет, чтобы вы с Кэси присмотрели за Пироженкой, пока она будет залечивать рану.
Лукс засыпал проклятьями.
— Почему мы?!
— Ну, это ведь ты ей врезал? — парень пожал плечами. — Я бы на твоём месте не спорил. Ты знаешь, какой бывает Элла, если её разозлить.
Лукс пробормотал что-то невнятное и шагнул вперёд.
— Клянусь, если ты ещё раз попытаешься укусить меня, я сломаю тебе шею.
Пироженка взвизгнула, и я нахмурилась.
— Эй! Веди себя прилично.
Джеймс вручил Луксу мешок, набитый чем-то похожим на вяленую говядину.
— Вещи Пироженки. Элла заберёт её, когда у неё будет на то время.
— Ага, в следующей жизни, — проворчал Лукс, и Джеймс пожал плечами.
— Ничего не могу поделать. До скорой встречи, Кейт. Береги себя, Лукс.
Но тот, похоже, не слушал. Он уже опередил меня на десять шагов. Я виновато посмотрела на Джеймса.
— Лукс, подожди!
Я побежала вдогонку, и он слегка замедлил шаг.
— Чёртова собака. Нам никогда от неё не избавиться, — сказал он, бесшумно идя по лесу. — По крайней мере, Джеймс не так уж и плох. Ума не приложу, с чего он так добр к нам.
— Может, потому, что он хороший человек?
Я шумно пробиралась сквозь деревья, труся за Луксом, чтобы поспеть за его размашистым шагом. Если Уолтер хотел нас найти, я со стыдом готова признать, что значительно облегчила ему задачу. Громкие шаги Пироженки тоже не способствовали делу.
Лукс фыркнул.
— Им нравится притворяться хорошими. Это способствует их чувству самопревосходства. Но запомни: совет ничего не делает просто так. Всегда есть выгода.
После всего, чему я стала свидетелем за последние сутки, его озлобленность начала передаваться и мне. Но за своё время в Эдеме я застала богов совсем другими. Может, они и не делали добрых поступков беспричинно, но они также не всегда нуждались в награде.
— Они не так плохи, как ты думаешь.
— И не так добры, как ты думаешь, — он замедлился, чтобы покоситься на меня, и я вспыхнула под его взглядом. — Ты мне нравишься, Кейт Винтерс. Ты лучше них, и тебе хватает храбрости выступать против богов. В совете уже давно не было свежей крови. Если ты не дашь слабину, то однажды, если нам сильно повезёт, ты заставишь их видеть дальше собственных остреньких носов.