— Около того, да.

— Ты расстроилась? Имею в виду, когда он сказал тебе, что хочет двигаться дальше?

Она кивнула.

— Я чувствовала, что так будет. На втором курсе, когда кто-то получил травму, Сэм вошел в стартовый состав команды. И он стал очень загружен, тренировки, реклама, пресс-конференции. Он сказал мне, что хочет общаться с новыми людьми. Особенно с женщинами.

— Хм. И ему было сколько, девятнадцать, двадцать? Догадываюсь, насколько тяжело ему приходилось, учитывая, что его девушка в трех часах езды от него.

— Ну, вероятно, мы еще раньше начали отдаляться друг от друга. По крайне мере, Сэм повел себя порядочно и сказал мне обо всем, прежде чем стал встречаться с другими.

— Тем не менее, тебе, должно быть, пришлось нелегко.

— Да. — Она изучала свой кофе с молоком. — Я больше грустила, чем была расстроена. Мы так долго были вместе, были такой важной частью жизни друг друга. Но, мы остались хорошими друзьями. Я по-прежнему общаюсь с ним и даже вижусь на Рождество, когда он приезжает навестить родителей.

— А ты, ты двинулась дальше?

Она моргнула.

— Мне пришлось. Но все вышло не так уж хорошо. У меня, кажется, отвратительный вкус на мужчин.

Натан покраснел.

— Предполагаю, это выпад в мою сторону.

— Не только ты. Я должна была думать лучше, прежде чем связываться с незнакомцем. Но наша злосчастная ночь ничто, по сравнению с парнем, с которым я связалась после Сэма. — Она зачерпнула ложкой пену из кружки и облизала ее. — Я была с ним почти два года и не знала, что он женат. И у него есть маленький ребенок.

Он уставился на нее, открыв рот.

— Дерьмо. Так, когда я сказал тебе, что я помолвлен ты….

— Ругалась, злилась, снова почувствовала себя обманутой. Отсюда и вышеупомянутый плохой вкус.

Натан провел рукой по лицу.

— Джулия, прости меня. За все. За то, что лгал тебе в Нью-Йорке. За то, что повел себя как полный придурок, когда ты переехала сюда. И за то, что прошлой ночью был так груб. Я всю ночь беспокоился о тебе.

— Правда чтоль? — с сарказмом спросила она. — Должно быть это здорово испортило вечер вам с Кэмерон.

— Что? — он выглядел пораженным. — Черт, пожалуйста, скажи мне, что ты не думаешь, что я отвез ее домой и переспал с ней. Даже я не настолько ужасен.

Она посмотрела на свою тарелку, разрывая последний кусочек своего круассана на мелкие кусочки.

— Понятия не имею, что и думать, Натан. Я имею в виду, в конце концов, она твоя невеста, и вчера вечером она выглядела очень влюбленной невестой. Не говоря о том, на какие жертвы она пошла, чтобы выглядеть сексуально.

Он слегка содрогнулся.

— На самом деле ее новый облик не совсем ей идет. Она добилась прямо противоположной реакции.

Джулия подняла руку.

— Отлично. Остановимся прямо здесь. Я действительно не хочу это слышать. И вообще, думаю, ты достаточно извинился. Теперь я могу идти?

Он положил руку на ее плечо, когда она начала вставать.

— Нет еще, нет. Я не закончил. Черт, да я только начал. Джулия, посмотри на меня.

Неохотно, она подняла на него взгляд.

— Что?

Натан нежно погладил ее по щеке.

— Как ты вообще можешь думать, что после тебя я пойду к другой женщине? Поверь мне, детка, во мне ничего не осталось, ничего. Даже если бы я был на что-то способен, Боже, я чувствовал бы себя грязным кобелем

Она закрыла глаза, борясь со слезами.

— Отлично, теперь ты знаешь, как себя чувствовала я. Уже дважды. Использованной и грязной.

— Тише. — Он положил два пальца на ее губы. — Боже, не говори так. Ты настолько далека от того, чтобы быть грязной, Джулия. Ты самое прекрасное, что я когда-либо видел.

Она заговорила, задыхаясь от слез.

— Тогда почему прошлой ночью ты обращался со мной как со шлюхой? То, как ты разговаривал со мной, как прижимал меня к стене. Ради Бога, да ты даже не снял пиджак.

Натан выглядел шокированным.

— Боже мой, детка. Нет, Джулия, нет. Все было не так. Послушай меня. — он быстро взял ее за руки. — Детка, я ревновал. Я просто сходил с ума от ревности. Я всю ночь смотрел на тебя, такую сексуальную, такую горячую. Все, о чем я мог думать, как я нуждаюсь в том, чтобы поцеловать тебя, прикоснуться к тебе, особенно в этом проклятом платье, которое облегало каждый дюйм твоего тела.

Она покраснела от его слов.

— Натан, не…

— Позволь мне закончить, потому что, будь я проклят, я не хочу, чтоб ты думала, что я относился к тебе как к шлюхе. Это совсем не так, — заверил он ее.

— Продолжай, — устало сказала она.

Он переплел их пальцы вместе.

— Я так сильно хотел тебя, но ничего не мог поделать. Я мог только смотреть как мудак, которого ты притащила с собой, трогает тебя и пялиться на твою грудь. Я злился все больше и больше, и, как следствие, продолжал пить больше, чем обычно. А что меня злило еще больше, что я не имел никакого права ревновать. Но это все сделало только хуже.

Джулия довольно долго молчала, не зная, как реагировать на его слова.

— Знаешь, у тебя действительно нет никакого права ревновать меня, — пробормотала она. — Ты сказал мне, я могу встречаться с кем угодно, я так и поступила.

— Да, и не думай, что я не пинал себя всю ночь за то, что сказал это. Особенно, когда я не имел это в виду. Джулия, я знаю, что я эгоистичный мудак. Я не могу тебе ничего предложить, но и не хочу, чтобы у тебя кто-то был. Когда я увидел тебя с ним, с Тоддом, я слегка слетел с катушек. Мысль о том, что он собирается переспать с тобой вместо меня, я не мог этого вынести. Все, о чем я мог думать, это о том, чтобы добраться до тебя первой, испортить тебя для него. Я хотел так тщательно трахнуть тебя, чтобы не было никакой, даже мизерной возможности, что ты позволишь ему к себе прикоснуться.

— Иисус. — она недоверчиво уставилась на него. — Это своего рода болезнь, Натан. И это совершенно неразумно. Что, я теперь должна жить как монашка, пока ты помолвлен с другой? В какой потусторонней вселенной это справедливо?

— Я никогда не говорил, что это было разумно или справедливо. — он выглядел огорченным. — Я просто говорю тебе, как вчера себя чувствовал. Я понимаю, что в этой ситуации я целиком и полностью облажался.

Она покачала головой.

— Мне никогда не следовало соглашаться на эту работу. А когда я поняла, что ты мой начальник, я должна была уйти. Мы обманываем себя, думая, что сможем работать вместе. Это слишком сложно для меня, Натан.

— Я знаю, детка. И я все еще больше усложнил для тебя, да? С одной стороны говорил тебе, что нам стоит вести себя как профессионалы, держать дистанцию, но продолжал хотеть тебя так сильно, что прошлым вечером вел себя как сумасшедший сталкер. — Он сжал ее руку. — Пожалуйста, скажи, что я не причинил тебе боль. Я знаю, я был груб, и ты была такой тугой.

— Ты не ранил меня. Мне, очевидно, понравилось то, что мы сделали. Это…у меня не было никого с прошлого сентября. И нет, с Тоддом прошлой ночью я не спала. Он был слишком занят, строча смски другим дамам.

— Он неудачник. Он даже не заслуживает того, чтобы находиться с тобой в одной комнате. — он поднес ее руку к своим губам. — Но тогда, я надеюсь, то, что я говорил, тот грязный разговор…

Она слегка улыбнулась.

— Все нормально. Знаешь, для меня это колоссальный поворот. Грязные разговорчики не заставляют меня чувствовать себя грязной, Натан. А вот то, что ты сделал потом, заставило меня почувствовать себя шлюхой.

— То, что я ушел домой с Кэмерон? — увидев, как она кивнула, он вздохнул. — Я знаю. Кстати, она была в ярости. Из-за того, что я слишком много пил, и был не в состоянии…ну ты понимаешь.

Джулия отвернулась.

— Да, я поняла. И видимо мне следует сказать, что мне жаль, хотя на самом деле это не правда. То как ты чувствовал себя из-за Тодда вчера, представь себе, как я себя постоянно чувствую.

— Я думаю, это убило бы меня, знать, что ты принадлежишь другом, — прошептал он. — Джулия…с ней я чувствую не то же самое, поверь мне. Я не чувствую…