— Нет, — решительно ответил он. — Только когда закончим.

— Да на хрен пошло это гребаное дерьмо, мужик! Мне нужен «лед»! И немедленно!

— Только когда закончим, — повторил Ник, уже заплетающимся языком.

— Ну же, Ник. Я тебе язычок в задницу засуну.

Ник нахмурился. Звучало привлекательно. Все, что он хотел, это поймать кайф, кончить, и успеть на «Янкиз». Слава богу, что подающим сегодня будет Клеменс.

— Мне нужен «лед», мужик! Нужны «кристаллики»! Я не шучу.

— Придется подождать. Может, если б подождала, ты бы больше не трахала Фрэнки мозг.

— Ага, — проревел Фрэнки. Его лицо растянулось в горделивой улыбке. Он повернулся, демонстрируя достижение — двенадцатидюймовый эрегированный причиндал. Его глаза с сочувствием смотрели на Спуки. — Ну как тебе мой «вялый» член, старая кошелка?

Спуки повела плечом.

— Эй, Фрэнки, когда твой папаша кончал тебе в рот, ты сглатывал или сплевывал?

Двенадцатидюймовая ялда Фрэнки тут же обмякла.

— Я ее грохну! — вновь взорвался он.

На этот раз Ник, пытаясь отпихнуть Фрэнки, не удержал равновесие.

— Думаю, что сглатывал, — даже не дрогнув, предположила Спуки, пока ее противник-великан пытался до нее дотянуться. — Ты похож на «глоталу». Бьюсь об заклад, твои предки даже не покупали тебе детское питание, потому что питался ты одной спермой.

— Фрэнки, нет! — закричал Ник, но…

ШЛЕП!

Было уже поздно.

Движимый первобытной яростью кулак Фрэнки пролетел над плечом Ника и соприкоснулся с челюстью Спуки. Так же эффектно, как тайсоновский кросс справа. Голова Спуки дернулась назад, а вслед за ней и верхняя часть тела. Все произошло так быстро, что Ник лишь заметил, как мелькнуло какое-то белое размазанное пятно.

Она лежала, не шелохнувшись, на дешевом кофейном столике.

Ник и Фрэнки уставились на нее выпученными глазами. Они все поняли с первого же взгляда. Голова Спуки перевесилась через край. Глаза в кучу, язык вывалился. Тишина была абсолютной.

— Мужик. Ой, мужик, — прошептал Ник. Его лицо покрылось бусинками пота. — Фрэнки, лучше молись, чтобы она… Он даже не смог договорить.

Опустившись на колени, поднес ухо к ее груди.

Судорожно сглотнул.

Пощупал на шее пульс.

Снова сглотнул.

Потом накинулся на Фрэнки:

— Безмозглый кретин! Ты убил ее!

— Я-я-я, — изумленно раскрыл рот Фрэнки. — Нет, она…

— Дебил! Ты сломал ей шею об край стола!

— Нет, я-я-я… — Фрэнки никак не мог подобрать нужные слова. — Нет. Она сама упала, и… сломала себе шею.

— Это ты УБИЛ ЭТУ СУКУ! И теперь люди Винчетти УБЬЮТ НАС! Они подвесят нас мясными крюками за задницы и будут жечь паяльной лампой. А тот чокнутый докторишко срежет с нас кожу.

Фрэнки начал, было, скулить, что ему страшно до усрачки. Ник сидел на полу, удрученно склонив голову.

— Давай-давай-давай просто… свалим из города, — предложил Фрэнки. — Уедем куда-нибудь. Ляжем на дно.

— Винчетти нас даже на Марсе найдет. Даже если мы свалим в гребаный Египет и зароемся на тысячу футов под пирамиду, он все равно нас найдет. Мы убили его лучшую говно-порно-актрису. A Винчетти любит говно-порно. Его это больше разозлит, чем полный пройгрыш «Янкиз» «Аризоне».

— Мы — трупы, — всхлипнул Фрэнки.

Ник молча кивнул.

— Давай-давай-давай просто оставим ее здесь, — поделился Фрэнки очередной блестящей идеей. — Скажем, что она сдохла от передоза, или типа того. Да. Оставим ее здесь.

— Это же гребаный «Ховард Джонсонс»! Мы не можем оставить мертвую обдолбанную шлюху без рук в «Ховард Джонсонс»! Ты убил ее! Весь номер в наших отпечатках! Клерк видел, как мы заселялись. Это — место преступления, Эйнштейн.

Фрэнки продолжал всхлипывать, как ненормальный.

— Тогда-тогда-тогда давай выбросим ее тело. Выбросим в канал. И скажем, что это люди Перони похитили ее у нас. Перони давно пытается влезть в порно-бизнес Винча, и скинул в канал уже целую кучу трупов. Копы подумают на Перони.

Ник открыл рот, чтобы высказать очередное возражение, но…

— Хммм, — произнес он.

— Винч может поверить в это, Ник.

— Может. Просто может… — Ник оглянулся вокруг, лихорадочно соображая. План был скверный, но другого не было. — Фрэнки, одевайся. Потом отнеси камеру, свет и штативы к нашему «Кадиллаку» и загружай все в багажник. — Теперь он смотрел на длинный чемодан, в котором они носили оборудование. — Мы вынесем Спуки в нем.

— В чем? — спросил Фрэнки, влезая в свои брюки. — Имеешь в виду чемодан?

— Да. Чемодан.

Фрэнки почесал подбородок.

— Ох, Ник, не знаю. Не думаю, что поместится.

Ник встал и взял с буфета восьмидюймовый охотничий нож марки «Гербер Марк IV».

— Еще как поместится, Фрэнки. Когда я отрежу ей ноги.

Время им сэкономила защитная полиэтиленовая пленка, которую они заранее расстелили под кофейным столиком. В конце концов, они снимали говно-порно. А главным правилом здесь было, не оставлять после себя бардак. Вот только разгромленная ванна представляла небольшую проблему. Пока Ник не «включил голову». Ванная была заперта на висячий замок — следовательно, ноги отрезать было негде, и кровь сливать было некуда. Ник ловко отрезал от удлинительного шнура четыре трехфутовых куска и сделал из них жгуты, как его учили в армии. Первые два он обернул вокруг каждой ноги у самого тазобедренного сустава, вторые — на полдюйма ниже. Крепко затянул их и завязал. Потом взялся за охотничий нож. Сделал вокруг каждого бедра глубокий надрез, до самой кости. Несмотря на то, что нож был очень острым, задача оказалась гораздо, гораздо сложнее, чем можно было предположить. Однако, благодаря двойной перевязке, крови просочилось совсем немного. Молоток и долото из ящика с инструментами, хранящегося в «Кадиллаке», помоги аккуратно расколоть обе бедренные кости…

И ноги отвалились.

— Хорошая работа, Ник, — похвалил Фрэнки.

— Спасибо.

Торс Спуки идеально поместился в чемодан, ноги легли сверху. Застегнув чемодан на молнию, они сунули его на заднее сидение «Кадиллака», защитную пленку выбросили в ближайший мусорный контейнер, и покатили прочь.

Ник включил радио и улыбнулся. Лучшего вестника он и представить себе не мог. «Янкиз» уделали «Балтимор» со счетом 11-1.

И это только на пятом «иннинге».

— Не знаю насчет канала, Фрэнки. — Ник оценивающе разглядывал с дороги длинную полоску черной воды, стараясь ехать нормально. — Я видел двух копов на другой стороне.

— Да они просто заехали туда перекусить, — уверенно заявил Фрэнки. — Жуют пончики и разглядывают комиксы. Скоро снова уедут на патрулирование. Давай, пока суть да дело, покатаемся немного вокруг.

— Фрэнки, у нас на заднем сидении чемодан с гребаным торсом. И я вроде как хочу побыстрее избавиться от него, понимаешь, о чем я?

Фрэнки кивнул, уловив в словах Ника логику.

— Черт, у тебя есть демерол, Ник? А то я вообще без сил, мне нужно чего-нибудь принять.

— Потерпи, пока не вернемся на базу. И лучше молись, чтобы Винч поверил в нашу историю. Потому что в противном случае, тебе потребуется туева хуча демерола, после того как с тобой поработает его чокнутый докторишко.

— Черт. Мне определенно нужно «вмазаться».

Вдруг Ник резко развернулся.

— Мы куда это? Копы еще не свалили с канала.

— В «Квик-март» ответил Ник. — За влажными салфетками.

— За салфетками? Мы, что, едем есть ребрышки?

Ник нахмурился.

— Нет, мы не едем есть ребрышки. Нам — точнее, тебе — нужно вытереть все, к чему мы прикасались. — Ник указал себе на голову. — Подумай, Фрэнки. Чемодан весь в наших отпечатках, Спуки тоже.

— Черт. — Фрэнки был явно недоволен. — Я не хочу вытирать отпечатки с гребаного трупа влажными салфетками.

— Да мне насрать, что ты не хочешь. Ты нас впутал в эту хрень, так что будешь вытирать. Я не собираюсь проводить остаток жизни на «Рикерсе»[2], чтоб какой-нибудь чувак по имени Лютер развлекался с моей задницей. Поверить не могу, как крепко ты облажался.

— Я не виноват, Ник, — надулся Фрэнки. — Она сама напросилась. Она не должна была говорить мне такое.

Ник вытащил из кармана таблетку демерола и продемонстрировал ее своему подручному:

— Вытрешь тело сучки, тогда получишь.

— Вот, спасибо!

Фасад «Квик-марта» светился неоном. На парковке было всего несколько автомобилей. Почти как новенький «Камаро» 68-го года, с двигателем 350 лошадиных сил, зачем-то выкрашенный пульверизатором в черный цвет. Старый красный пикап. И золоченый «Додж Кольт» с наклейкой «ПИЛ» на заднем окне. Ник и Фрэнки заскочили внутрь. Фрэнки сильно потел — началась ранняя стадия «ломки».

— Зашибись! — проревел на весь магазин Ник.

Продавец в тюрбане, подозрительно напоминавший покойного Аятоллу Хомейни, даже подпрыгнул от его радостного вопля. Чему так обрадовался Ник? За прилавком стоял маленький телевизор, по которому шел бейсбол. И кто-то по имени Гьямби только что выбил «грэнд слэм». Теперь счет был 15-1.

И это только на шестом «иннинге».

— Я знал, что этот балласт на что-то сгодится! — весело зубоскалил Ник.

Фрэнки пожал плечами. Он мечтал «уколоться». Они купили влажные салфетки и по большому стаканчику кофе. Пока шли к «Кадиллаку», Ник сказал:

— Знаешь, Фрэнки, несмотря на все то дерьмо, которое случилось со Спуки, у меня очень хорошее предчувствие насчет сегодняшнего вечера, — oн оптимистично закивал головой. — Когда «Янкиз» выбивают дерьмо из «Балтимора», случаются замечательные вещи.

— О, да, — ответил Фрэнки, почесываясь. — Мне нужно «вмазаться».

Открывая дверь машины, Ник выронил стаканчик с кофе и забрызгал себе штаны.

— Ник, — спросил Фрэнки. — Ты на хрена кофе уронил?

Ник не ответил. Вместо этого он закатил глаза и без чувств свалился на тротуар.

Фрэнки посмотрел на заднее сидение и тут же заметил, что чемодан исчез.

… два «грэнд слэма» в самом конце девятого «иннинга» против работающего, как обычно, на автомате Мариано Ривера, — объявил жестяной голос. — Да, ребята, это рекордная победа: «Балтимор Ориолс» обошли «Нью-Йорк Янкиз» со счетом 16–15!