– Хорошо, – я сдалась.

…Однако когда Полли ушла, я снова выплюнула таблетки и долго ломала голову, а не они ли причина того, что я всё постоянно забываю? Я их только день не принимала, а чувствую себя намного лучше, и в голове прибавилось ясности. Странная, абсолютно дикая, нелепая вещь – я нахожусь в больнице для того, чтобы мне помогли все вспомнить, а получается наоборот, так, что всё забывается…

Или у меня вновь разыгралось воображение? Наверное, самое рациональное – подождать ещё день и посмотреть, что будет завтра.

17 августа. Вечер

Сегодня произошло такое из ряда вон выходящее событие, что у меня до сих пор дрожат руки, хотя Полли говорит, что я проспала часа четыре, не меньше. Случилось то, чего я совсем не ожидала. Но, как бы то ни было, раз уж я начала писать дневник…

Начну с того, что утром я поймала себя на мысли – почему так долго не было приступов? Конечно, три дня – не срок, но если судить о том, что раньше боли мучили меня через день, мои сомнения вполне обоснованы. Неужели все дело в этих проклятых таблетках? Эта мысль так крепко засела в голове, что поначалу я даже ощутила мелкую тошнотворную дрожь. А вдруг всё это кем-то специально подстроено? Но зачем? Кому выгодно, чтобы я как можно дольше не могла вспомнить, ЧТО со мной произошло? Что, если я на самом деле перешла кому-то дорогу?

Задумавшись, я невольно ощутила, что всё проговариваю вслух и начала ругать себя за то, что совсем не контролирую эмоции.

Мои мрачные размышления были прерваны появлением Полли. Сегодня её было не узнать. Всем своим видом она излучала загадочность и таинственность, серо-зелёные, обычно строгие глаза так и светились желанием сообщить мне нечто важное. Настолько значимое, что она даже забыла поздороваться, а, как только очутилась в палате, торжественно подняла правую руку и магическим голосом произнесла:

– Вы не поверите в то, что я вам сейчас сообщу.

От такого вступления я на секунду лишилась дара речи.

– Только вчера мы об этом поговорили, – продолжала сиделка, – и, представьте, сегодня утром он появился! Нет, определённо в нашем мире ещё много загадочного и необъяснимого!

– Кто… он? – с трудом разлепив губы, выдохнула я.

– Он… – лицо Полли сияло, как начищенная медная монета. – Он, Николас, наверное, а кто же ещё?

– Мой муж? – я почувствовала, что пол уходит у меня из-под ног.

– А вот это он скажет сам, – рот женщины расплылся в улыбке до ушей.

– Он просил вам пока ничего не говорить, по-видимому, хочет сделать сюрприз…

– Ничего себе сюрпризик, – ошалело пробормотала я. – Так и с ума можно сойти.

– Ну-у, – женщина вытянула губы трубочкой и плавно взмахнула рукой, – я думаю, до этого не дойдёт. Если вы не сошли с ума после такой аварии… Однако, я заговариваюсь! Он ждёт в коридоре… Кстати, довольно деловой и обаятельный мужчина – к больным с таким положением, как у вас, попасть крайне непросто. А он буквально за десять минут сумел убедить администрацию, что ему это необходимо…

– Что, дал денег? – невольно вырвалось у меня.

Серо-зелёные глаза гневно сверкнули, но в следующую минуту Полли равнодушно пожала плечами.

– Все возможно, – уклончиво ответила она. – Судя по внешнему виду…

– Он богат? – мне не терпелось узнать, как можно больше.

– Похоже, что да. Одет, по крайней мере, довольно изысканно. И главное, со вкусом. Я что и говорю – такой обаятельный мужчина…

– Подождите, – я заметалась по комнате, уже не обращая внимания на болтовню сиделки. Какой кошмар, в этой комнате нет даже зеркала! Как я смогу привести себя в порядок? Тем более, если учесть, что я не видела себя целый год!

– Зеркало! – истерически закричала я. – Мне необходимо посмотреться в зеркало! Я даже не знаю, как выгляжу!

– Успокойтесь, прошу вас! – Полли даже покраснела от волнения. – Вы же понимаете, зеркало вам повесить никак нельзя, вы бы его тут же разбили!

– А сейчас? – я по-детски всхлипнула и укоризненно посмотрела на неё.

– Сейчас что прикажете делать?

– По-моему, у меня для вас кое-что есть, – женщина с озабоченным видом полезла в карман халата. – Вот, взгляните!

И она протянула мне небольшое зеркальце в изящной плетёной оправе.

Из маленького блестящего овала на меня смотрело чужое лицо. По крайней мере, раньше я его никогда не видела. В целом, оно производило более-менее благоприятное впечатление, хотя я ожидала увидеть дико горящие глаза с обрамляющими их зелёными или красными кругами и торчащие в разные стороны волосы. Но… причесаться и в самом деле не помешало бы…

– У вас есть расчёска? – спросила я настолько деловым тоном, что Полли невольно улыбнулась.

– Есть, – она достала из кармана халата небольшую массажную щётку. – Определённо, мужу вас был. И, скорее всего, старался исполнить любое ваше желание или каприз. Иначе откуда взяться ноткам, не терпящим возражения?

Я только хмыкнула, пожала плечами, взяла предложенную мне массажную щётку и начала причёсывать растрёпанную шевелюру.

– Нет! – Полли решительно её забрала. – Не так. Держите зеркало, я вас сама причешу.

Каким образом эта пожилая женщина научилась разбираться в модных причёсках, я так и не поняла. Буквально за несколько минут она взбила мои волосы, словно пену от шампуня и уложила так, что они накрыли голову объёмным, даже слегка светящимся куполом.

– Нравится? – с улыбкой спросила она.

Я довольно кивнула.

– Ну, всё, – лицо Полли снова приняло серьёзное выражение, хотя в глазах продолжали плясать задорные огоньки. – Теперь думаю, что могу позвать вашего таинственного незнакомца.

– Зовите! – я с улыбкой кивнула.

Полли вышла за дверь, и до меня донеслись приглушенные голоса.

«Кто же он всё-таки такой?» – мучительно подумала я.

Дверь резко распахнулась, и Он вошёл в палату. Я машинально оценила дорогой костюм, не менее дорогое элегантное чёрное пальто и стильные, до блеска начищенные ботинки. Посмотреть ему в лицо я почему-то постеснялась.

– Здравствуй, Джина! – раздался низкий, но приятный мужской голос.

17 августа. Ещё более поздний вечер

Отражая на страницах дневника то, что мне пришлось пережить, я была вынуждена сделать перерыв. Как только дело дошло до описания дневной сцены, я опять все живо представила, и у меня так сильно затряслись руки, что запершило в горле, и я разрыдалась. С мыслями я собралась только минут через сорок. Продолжение села писать через час.

Итак, вошедший поздоровался, назвав меня при этом по имени. Я невольно вздрогнула и в следующий момент в моей голове вспыхнула сверхновая звезда.

– Здравствуй, моя милая Джина! – уже более ласково повторил незнакомец.

Превозмогая тяжесть песка, которым налились веки, я всё-таки взглянула ему в лицо.

Нет!

Этого человека я раньше никогда не видела! На вид – лет сорок-сорок пять, но возможно и старше. Много седых волос на висках. Взгляд слегка усталый, но, тем не менее, жизнерадостный, уверенный в себе. Лицо слегка полное, но это его не портит, в уголках глаз притаилась сеточка морщин. Скорее всего, этот человек много улыбается. Вообще, Полли права – он весьма обаятелен и представителен. Только вот жуткий шрам на лице чуть портит общую картину… Похоже на след… Даже сразу и не скажешь, на след от чего…

В принципе, это пустяки. Пройдёт время, он побледнеет, исчезнет его красно-синяя одутловатость. И он уже не будет так бросаться глаза. В целом, этот мужчина производит впечатление сильного и властного человека, знающего, что он хочет и умеющего любыми путями добиваться намеченной цели. Только вот одна мысль не даёт мне покоя – где же он так сильно пострадал?

– Здравствуй, моя дорогая Джина, – в третий раз повторил незнакомец. Я проглотила сухой комок в горле и кивнула головой.

– Здравствуйте, – выдавила я.

Человек улыбнулся. Точнее, улыбка чуть тронула его пухлые губы, в основном, улыбнулись глаза.