— Они даже не обжарили ее? — закипела Лив.

— Видимо, нет. Вот, возьми это.

Трей быстро меняет ей тарелку, отдавая ей омара и салат со шпинатом. Она делает глоток из стакана с рисовым вином, и снова делает кислое лицо.

— Просто сделай несколько глотков воды. Твою «Маргариту» скоро принесут, — говорит Трей и гладит ее по руке, пытаясь успокоить.

— Ты всегда выбираешь такие причудливые рестораны! Они не готовят здесь что ли? — продолжает она, в то время как прибывают три варианта сашими, каждый из которых содержит разные типы сырого мяса или рыбы. Другой официант подает тарелку с карпаччо из осьминога и ставит перед ней, отчего она окончательно срывается с катушек.

— Я не могу это есть! — она вскакивает и смотрит на нас двоих.

— Я могу заказать тебе филе из говядины, — предлагает Трей. — Ты можешь заказать его, и тебе приготовят его так, как ты захочешь.

— Нет! Я полностью потеряла аппетит!

Она хватает бокал и делает глоток «Маргариты».

— Я забираю ее с собой в номер.

Она продолжает смотреть то на Трея, то на меня, но ни один из нас не возражает против ее идеи вернуться в комнату. Она хмурится на нас обоих, прежде чем отвернуться и пойти прочь.

— Наверное, нам следовало остановить ее? — спрашиваю я Трея, слегка указывая на некрасивую ситуацию.

— Да, конечно. Я должен бросить все, оплатить счет и отвести ее в душный ресторан на нижнем этаже, потому что она захотела поесть. К несчастью для нее, я очень хочу попробовать все эти блюда. Так что ты можешь помочь мне съесть или вернуться в номер с Лив.

— Проведя весь день с Лив, я бы предпочла поужинать с тобой.

Я беру кусок тунца, обмакиваю его в соус и кладу на язык.

— Ничего себе! Фантастический соус!

— Японская кухня в стиле фьюжн — одна из моих любимых, и это место считается одним из лучших в мире. К сожалению, Лив не пробует ничего нового, если, конечно, это не предложил кто-нибудь из ее друзей снобов.

Трей вздыхает и забрасывает себе в рот кусочек осьминога.

— Ммм, это что-то удивительное.

Когда официант возвращается, чтобы проверить нас, Трей просит его отправить еще одну «Маргариту» и филе-миньон в номер.

— Пожалуйста, убедитесь, что оно приготовлено до средней хорошей прожарки. Все эти сырые сашими, кажется, были для нее слишком.

— Я сделаю, как вы просите, сэр, — отвечает он с изящным поклоном.

Я впечатлена, что даже после того, как Лив вела себя, как избалованная девчонка—подросток, он нашел время, чтобы заказать ей ужин, который обязательно ей понравится. Черт, он даже посылал ей еще одну "Маргариту". Конечно, если бы я была на его месте, то, вероятно, оградила бы ее от того, чтобы она напивалась в течение всей поездки.

Трей

После того, как Мэнди и я попробовали все три салата, поели сашими и заказали по второму разу напитки, я испытал странное ощущение. Я вдруг вспомнил те чувства, которые у меня были на моем первом свидании. В то время мне было семнадцать лет, и это было мое первое официальное свидание с единственной девушкой, которую я когда-либо любил. Это был удивительный вечер, который должен был стать началом невероятной новой главы в наших отношениях. Но этого не случилось.

— С тобой все в порядке? — спрашивает Мэнди, видимо, уловив мою рассеянность.

— В порядке.

Я беру свой стакан и делаю глоток сакэ.

— Ты выглядишь таким печальным, — она давит на меня, и в ее глазах читается озабоченность.

— Прости. Я хорошо проводил время, и это вдруг напомнило мне о кое-ком.

Я беру меню в руки и отвлекаю свое внимание на просматривание основных блюд.

После долгой паузы, Мэнди, наконец, задает вопрос, который, видимо, вертелся в ее голове весь день.

— Почему вы и Лив вместе?

Ее вопрос застает меня немного врасплох.

— Почему я с Лив? Это сложно объяснить, — говорю я ей, не испытывая желания что-то объяснять про себя совершенно незнакомому человеку.

— Держу пари, что не все так сложно, — произносит она с уверенностью. — Она смотрится горячей, а ты богат. Проблема в том, что вы делаете друг друга несчастными.

— Я сделал несколько ошибок, которые я, вероятно, никогда не смогу исправить, — признаюсь я. — Так, почему ты думаешь, что именно я тот, кто делает Лив несчастной?

— Она знает, что ты ее не любишь, и что в один прекрасный день ты оставишь ее. Она не становится моложе, — отвечает она, наклоняя голову и бегло глядя на меня.

— Ей всего двадцать четыре, ради бога. Не говори мне, что ее часы уже тикают, — удивляюсь я, выказывая непонимание.

— Наши часы тикают всегда, потому что наши мамы всегда спрашивают, когда мы приезжаем домой в одиночку, — отвечает она, беря свой стакан и допивая свое рисовое вино. — Моя мама была расстроена больше меня, когда я рассталась со своим последним парнем.

— Почему вы расстались? — спрашиваю я, так как мне любопытно, кто был инициатором расставания.

— Он не смог справиться с моим графиком, когда я работала и одновременно оканчивала юридическую школу.

Ее зрачки сразу расширяются, указывая на то, что она не намерена делиться со мной большим.

— Юридическая школа? Ты — адвокат? — спрашиваю я, совершенно потрясенный этим фактом.

— Да, в настоящее время я работаю на правительство, — говорит она застенчиво.

Правительство? Серьезно?

— Что ты делаешь для правительства? — спрашиваю я, и мои подозрения крепнут с каждой секундой.

— По существу я — социальный работник, — отвечает она, пытаясь преуменьшить важность своей работы.

— Социальный работник, да?

Я замолкаю, чтобы сделать большой глоток сакэ.

— Какого рода работой ты занимаешься?

— Ты же знаешь Калифорнию, — она пожимает плечами. — Всегда возникает множество юридических вопросов.

— О, типа вопросов иммиграции или что-то в этом роде? — спрашиваю я, выдавая желаемое за действительное.

— Я только начала работать, так что пока нет ничего чрезвычайно захватывающего. А чем ты занимаешься помимо того, что летаешь по всему миру и важничаешь? — задает она вопрос, и мне в очередной раз кажется, что ей очень хочется сменить тему.

— Я — предприниматель, инвестирую и консультирую некоторые самые успешные биотехнологические компании в мире, — говорю я ей так, чтобы моя работа выглядела полностью легальной.

— Звучит захватывающе, но это очень рискованная отрасль, — говорит она, вторя чувствам моего отца.

— Ты общалась с моим отцом? — спрашиваю я, посылая ей злой взгляд.

— Нет. У меня не было еще возможности обсудить с ним выбор твоей карьеры.

Он посылает мне маленькую улыбку, ее раскрасневшиеся щечки дополняют картину.

— По словам моего отца, Эддисоны не совершают ошибок, так что мне приходится инвестировать с умом, — говорю я ей, чувствую себя при этом более чем недовольным. — Поскольку я уже совершил несколько ошибок, то сейчас инвестирую только в великих людей, которым, я знаю, могу помочь.

— А как ты им помогаешь? — ее манера поведение изменятся от взволнованной к любопытствующей.

Наиболее ценный навык, которому я научился у своего отца, это считывать людей. Он всегда говорит, что умение читать людей — это ключ к невероятному умению вести переговоры. Изменения в ее манере поведения послали мне сигнал о том, что пришло время взять все под свой контроль.

— Как ты и Лив познакомились? — спрашиваю я, поворачивая разговор в другую сторону.

— Мы ходим заниматься пилатесом в одну и ту же группу. Думаю, что мы просто нашли общий язык, — отвечает она, быстро убрав руку.

— Как давно вы знакомы? — продолжаю я давить на нее.

— Эммм, наверное, несколько месяцев.

Она возвращается к своему салату, возможно, интересуясь, почему это я вдруг задаю ей такие острые вопросы. Это еще одна часть стратегии, которой научил меня отец. Всякий раз, когда кто-то задает тебе вопросы, на которые ты не хочешь отвечать, просто поверни разговор в обратную сторону и начни задавать вопросы другому человеку.