— Простите, госпожа Римма, — смущенно потупив глазки, вошли Молли, — Я так перед вами виновата.

— Ох — хо — хой, — потерла я виски, — Успокойся, Молли. Ни в чем ты не виновата. Мэр ведь сам за тобой увязался, да?

— Да, госпожа Римма.

— Вот же… странный человек.

— Да — а, — протянула девочка, — Очень странный. Как он мог подумать о вас такое?

— Уж это точно, — хмыкнула и сползла с постели, — Поможешь мне одеться? Мои волосы это сущее наказание.

— Но они же та — акие красивые?!

— Спасибо, Молли, — улыбнулась я ей, — Но они постоянно за что‑нибудь цепляются.

— Я вам помогу.

Я сказала правду, несмотря на роскошный вид, волосы Ринари имеют неприятную особенность цеплять за все, что ни попадя и сильно усложняют процесс одевания, тем более со сна они всегда всклоченные и мне предстоит их еще усмирить, прежде чем появиться в холе гостиницы.

— И, что на него нашло? — бурчала я, натягивая одежки и витая в своих облаках, — Бред какой‑то! Молли.

— Да, госпожа Римма.

— Как считаешь, может у меня такой — подчеркнула я, — быть любовник? — и внимательно посмотрела на себя в зеркало, но в нем отражалась не я, а злая и не выспавшаяся взлохмаченная длинноносая особа с оттопыренной губой.

Молли замялась и опустила взгляд.

— Не бойся, говори, я не обижусь. Я знаю, что моя внешность многих отталкивает, а кого‑то и пугает. Просто хочу понять, как можно было подумать, что у меня может быть любовник?

Девочка вздохнула и тихо промямлила:

— Моя мама говорит, что некоторых мужчин привлекают необычные женщины.

— Значит, все‑таки экзотика, — скривилась я, и отражение сестры Дилана стало еще неприятнее.

— Но господину Перссону вы тоже нравитесь, — от чего‑то засмущалась горничная, — Он тоже говорит, что вы необычная. Некрасивая, но умная. А Олеф говорит, что с вами легко общаться, хотя вы и богатая.

Я озадаченно приподняла брови и ухмыльнулась:

— Ну, спасибо тебе на добром слове.

Молли подняла взгляд, и зрачки у нее немного расширились.

— Ой, а когда вы так улыбаетесь, вы совсем другой человек. У вас даже глаза другие.

— Какие — другие? — дернулась я и чуть ли ни носом уткнулась в зеркальную поверхность.

И правда, из зеркала на меня взглянули совсем не мутно — серые, а светло — карие с зеленым ободком — мои собственные глаза. Ой — ей, как же я раньше этого не замечала?! Или раньше этого не было?

— М — м, да, — настороженно глянула я на Молли.

— Простите, — отшатнулась та.

— Расслабься, не трону я тебя. Спасибо за помощь.

Собрав сумку, закинула ее себе на плечо и протянула Молли, завалявшиеся на дне монеты.

— Не знаю, хватит ли этого на шапочку и рукавички, но, вот, возьми.

— Госпожа Римма! — воскликнула девочка, сделав несчастное лицо, и сделала попытку отказаться.

— Бери Молли, — нахмурилась я, — Я даю только когда чувствую, что надо. Всем в этом мире не поможешь, а тебе эти деньги нужнее, чем мне сейчас.

— Госпожа Римма, — задрожала она как осиновый лист.

— Бери, — взяла я ее руку и вложила монеты, — Белоснежка очень довольна своими обновками. И я тоже. Ты подобрала ей очень интересный комплект. Там, откуда я родом некоторые люди платят хорошие деньги, чтобы им подобрали определенный гардероб. У тебя есть и стиль и вкус. Мой тебе совет — накопи денег и попросись в ученицы к той портнихе. Я была в ее магазине. Вместе вы добьетесь большего успеха.

— Спасибо, — прошептала девочка.

— Главное, не сдавайся, — взяла я ее за подбородок и посмотрела в слегка напуганные глаза, — Хорошо?

— Хорошо, госпожа Римма.

— Ты сильная девочка. Ты гораздо сильнее меня в твоем возрасте. У тебя все получится. Главное верь в себя и не сдавайся. Шишки они набиваются и проходят, а опыт — он остается.

Робко, но Молли все же улыбнулась мне.

— Да, госпожа Римма.

— Мэр Кай, мне нужно в библиотеку, — сказала я, спустившись с этажа в холл гостиницы.

— Вам нужно написать графу Лейкоту, — буркнул молодой мужчина, прожигая меня сердитым взглядом.

— Зачем? — удивилась я и часто заморгала.

— Он должен знать.

— Что он должен знать?

— Всё.

— Всё? — приподняла я брови, — Ну, вы и шутник.

И, подавшись вперед, сурово свела брови на переносице.

— Мэр Кай, воздержитесь от поспешных выводов. Не знаю, какая шлея попала вам под хвост, но ваше поведение наводит меня на мысль, что вы, как мне кажется, несколько не в себе, и вам нужно обратиться к доктору.

— Вы…, — зашипел он.

— Я, — снисходительно улыбнулась Каю.

Глаза мужчины потемнели.

— Тебе не утаить своей интрижки.

Ха! Вот это разговор! Давно же меня не подозревали в таких вещах, хотя помнится в универе парень, с которым я якобы встречалась, хотя сам он это и придумал, часто пытался точно так же убедить меня, что я гуляю со всеми подряд, даже со своим соседом по лестничной площадке, что была явная чушь. Валерию Николаевичу, на тот момент, было уже сорок пять, и был он женат, хотя и не скрывал, что жену не любит — окрутила она его и вопреки его нежеланию иметь с ней что‑то общее — забеременела. Но сына своего — Сашу, — дядя Валера обожал, поэтому хоть и гулял безбожно, но из семьи не уходил. Сам гордый родитель говорил, что Александр в него пошел. Ага, что Сашка и доказал уже в детском саду. За ним там вся женская половина группы бегала. Потом в школе и универе. Он и сейчас еще учится — третий курс финэка. Умный до одури, но непостоянный точь в точь, как и его отец. Если подумать, то Тень внешне чем‑то на Сашку похож, наверное, потому, что соседский сын частенько меня выручал, когда было нужно: то сумку донесет, то заумную задачу решит, то от навязчивого кавалера избавит (прямо как его папа, когда я еще в школе училась). Хороший он парень. Воспоминания о нем заставили меня улыбнуться.

— Если мне не изменяет память, но кто‑то совсем недавно…, — намекнула я, не договорив до конца — пусть сам додумывает.

— Это была ошибка, — вздрогнул мэр.

— Согласна, — снова чарующе улыбнулась, — Но и то, что вы устроили в номере тоже ошибка, но уже другая. Я замужняя женщина и уважаю как себя, так и своего мужа. Ваши предположения, мэр Кай, для меня оскорбительны.

— Убеждай в этом своего брата, а не меня.

— Дилана? — насторожилась я.

— Да. Он не пришел сюда только потому, что я сказал, что схожу сам.

— Дилан был в доме? — нахмурилась, почувствовав, как по позвоночнику пробежала струйка холодного пота.

— Когда девочка пришла просить для тебя платье, он как раз зашел за какими‑то вещами своего друга.

— О! — округлила я рот.

Вот, это уже совсем нехорошо. Мурашки побежали по коже. Идти в библиотеку резко расхотелось, но надо.

— Ему тоже было крайне интересно узнать, зачем тебе понадобилась одежда, и куда ты дела ту, в которой вышли из дома?

— Это недоразумение. Он поймет, — заявила Каю, не особо в это веря.

— Ну — ну, — презрительно скривился мужчина, — Что‑то мне подсказывает, что твой брат не станет тебя слушать, как не стал слушать и меня.

— Мэр Кай, мой брат…

— Натан предупредил меня о его способностях.

В голосе мужчины зазвучали знакомые ледяные нотки. Я внимательнее посмотрела на Янссона, а тот неуловимо изменился: исчез раздражающе — беспечный мальчишка, а на место ему пришел совсем другой, серьезный и расчетливый мужчина, и меня осенило.

— Вы провоцировали нас! Меня, брата, Ирона!

Глаза Кая стали холодными и жесткими.

— Надо же, а ты не такая и глупая, как думает о тебе Натан.

Меня передернуло от этого взгляда. Он напомнил мне взгляд Лейкота, когда мы в первый раз с ним столкнулись, такой же пронизывающий и бездушный. Так, вот, значит, к кому отправил нас Натан, а я‑то уж, грешным делом, подумала, пошутить решил. Н — да, я все больше убеждаюсь, что любые поступки Лейкота имеют под собой двоеное дно, если не тройное. Проклятая проверка на вшивость! Как мне теперь выкрутиться? Как поступить? Натан ни в коем случае не должен заподозрить, что я — Ринари.