- Где мои деньги?! - закричал первый мужчина и кинулся на второго.

Давид нахмурился, глядя, как партнеры не могут поделить заработанный тайком от отца капитал. Ему не раз приходилось слышать ссоры из-за денег. Лица мужчин раскраснелись, а глаза налились кровью. Смотреть на это не хотелось, потому он решил тихо уйти, но Самаэль схватил его за плечи. Снова повернув парня к стеклу, он обхватил его поперек груди и начал шептать на ухо:

- Смотри, что человек делает в гневе: как негодует и шумит, клянет и ругает окружающих, терзает и бьет, и весь трясется, как в лихорадке, словно бесноватый.

Самаэль говорил, а схватка мужчины стала более ожесточенной. Давид воспринимал происходящее словно на экране телевизора: двое идиотов молотят друг друга по чем зря и грязно ругаются. Но не это занимало все его внимание и мысли. Парня волновало и будоражило близость мужского тела за спиной.

- Если внешний вид его так неприятен, - продолжал дьявол. - Что же делается в его бедной душе? …Видишь, какой страшный яд в ней скрыт, и как горько он мучит человека[2]?

Давид сглотнул, стараясь сосредоточиться на дерущихся мужчинах, но давалось ему это с трудом. Он был напряжен, как тетива: колени предательски подрагивали, во рту пересохло. Горячее дыхание опаляло ухо, посылая судороги вдоль позвоночника. С каждой секундой становилось нестерпимо душно, не хватало воздуха.

- А что ты знаешь об алчности? – шептал Самаэль, чувствуя, как парень подрагивает в его руках. – Ненасытное желание иметь материальные блага и богатства, только для того чтобы сказать: моё[3]!

Руки на груди парня пришли в движение, легкое, едва уловимое. Длинные пальцы поглаживали через ткань футболки, и кожа от этих прикосновений начинала гореть. На долю секунды Давиду показалось, что его уха коснулись губы в поцелуе. А тихий голос продолжал прокрадываться в сознание:

- Корысть заключается в болезненном, непреодолимом желании обладать!

С последними словами он сжал футболку Давида в кулаке и с силой прижал к себе. Дьявол зарылся носом в густые черные волосы, вдохнул их запах и резко отошел от парня. Ему действительно нужно было забрать несколько договоров, хотя это был всего лишь повод попасть в здание. Парень же остался стоять возле стеклянной стены, пытаясь привести дыхание в порядок. Мужчины в переговорной перестали спорить и бить друг друга. Они разошлись по углам, думая каждый о своем, и потирали разбитые места. Давиду было все равно, даже если бы они убили друг друга. Он пытался осознать пробудившиеся в нем странные чувства. Парень уперся лбом в прохладное стекло и зажмурился. Дрожь постепенно отпускала, ритм сердца приходил в норму, щеки остывали. Сколько он простоял возле стекла, бездумно глядя в пространство, Давид не знал. Тихий голос за спиной вернул его к реальности:

- Давид. Нам пора.

По ощущениям парня, они пробыли в офисном здании около получаса, но на деле оказалось много больше: солнце начало клониться к горизонту; отдыхающих в парке заметно прибавилось, музыка грохотала на площади, в отдалении начали запускать воздушные шары. Желудок Давида жалобно заурчал, за весь день в него положили лишь мороженное. Почему-то смотреть в лицо Самаэлю было боязно, поднимая глаза он чувствовал, что заливается краской смущения. Дьявол же спокойно вышагивал рядом, блаженно улыбаясь. Казалось, ему нравилось находиться в пестрой толпе людей, нравилось слышать их смех и чувствовать разнообразные запахи.

- Ты голоден, - нарушил молчание Самаэль, констатацией факта.

Они направились сквозь толпу к ближайшему ресторану с летней площадкой. Давид сомневался, что там будут свободные места, а потом одернул себя, припоминая, с кем находится. И действительно для них нашелся свободный столик. Официанты сновали с подносами с натянутыми улыбками на лицах, уже успевшие устать от наплыва посетителей. Им быстро принесли заказанные блюда. Самаэль вновь ограничился вином, а Давид с аппетитом приступил к "цезарю". Молчание затягивалось, но нарушать его не хотелось. Парень ощущал себя уютно и спокойно рядом с властелином преисподней. Мысль о том, что тот намеренно внушил ему это чувство, пронеслась со скоростью света и тут же скрылась на периферии сознания. Принесли основное блюдо: цыпленок в лимонном соке с гарниром из овощей. Давид впился зубами в сочное мясо, закрывая глаза от удовольствия. Мясо было безупречным. Послышался смешок. Парень удивленно посмотрел на Самаэля. Тот улыбался, с интересом его разглядывая.

- А ты точно не хочешь? - в очередной раз поинтересовался Давид.

- Я ведь уже говорил, что не пойму вкуса пищи, - ответил Самаэль, продолжая улыбаться.

- И что это значит? Не ешь совсем или как вампир? - ухмыльнулся парень.

- Пью кровь маленьких мальчиков, - сверкнул на него глазами дьявол. - Это значит, что мои ощущения отличны от твоих. Я вижу не белый свет, а весь его спектр. Вкус блюд мне непонятен - для меня это лишь молекулы. Звуки распространяются волнами, потому я воспринимаю их скорее глазами, чем ушами.

- Но ты рассказывал о прекрасном ангельском пении...

- В своей реальности, я ощущаю все, как привычно тебе. Во многом, именно по этим причинам, мне и моим братьям была настолько интересна твоя вселенная. Здесь все иначе.

- А выглядишь ты тоже иначе?

- То, что ты видишь действительно оболочка. Составлена она из материи, которую может видеть и чувствовать человек. Моя натуральная сущность находится за пределами тех световых волн, которые может улавливать человеческий глаз. Но, если ты попадешь в мое измерение, то мой внешний вид практически идентичен земному.

- И как мне туда попасть?

- Умереть, - было ему ответом.

Давид поджал губы, чувствуя себя глупо. Ответ действительно был очевиден. Он задумчиво посмотрел на площадь. На душе стало легко: выходит не соврали, и после смерти действительно есть другая жизнь. Как же интересно на все посмотреть своими глазами.

- Самаэль, - тихо позвал Давид и посмотрел на него из-под челки. - А когда это случится?

Дьявол смотрел на земного парня и понимал, что ответить ему нечего. На протяжении всего дня он внимательно следил за ним. Слишком спокойно Давид отнесся к откровениям. Он внимательно слушал и впитывал информацию, как губка, но не спешил с выводами. Парень не был для него открытой книгой, предугадать его реакцию в конце рассказа о создании мира он бы не решился. Подливала масло в огонь невозможность почувствовать душу, так же, как и безуспешные попытки найти его книгу жизни. Самаэль понял, что задумался надолго, когда Давид тронул его за руку, напряженно вглядывался в его лицо.

- Я не знаю, - честно ответил дьявол, покачав головой.

В этот момент Давид ощутил неприятный холодок у сердца. Самаэль что-то скрывал. И это что-то явно ему не понравится. Они расплатились и покинули ресторан. На улице заметно стемнело. Народу на площади прибавилось. У парня не было планов на вечер, но слушать историю дальше уже не хотелось - слишком много информации за один день. Толпа начала утомлять, а приближение салюта настроения не поднимало. Самаэль словно почувствовал эмоциональное состояние и предложил подвезти домой. Они как раз остановились у реки под раскидистой ивой. Ее гибкие густые ветви скрывали от посторонних глаз, создавая иллюзию уединения. Давид отчетливо чувствовал мужской запах.

- Нет, - покачал головой Давид. - Я хочу побыть один.

Самаэль нежно провел большим пальцем по тонкой переносице парня. В следующую минуту бесцветные глаза посмотрели на него испытующе и растеряно. Он не испугался, не отшатнулся, но и за рукой не потянулся.

- Тебе нужно отдохнуть, - прошептал дьявол. - День выдался напряженным.

Давид продолжал смотреть на него, приподняв голову. Самаэль наклонился и коснулся тонких, сухих губ легким поцелуем. Это напоминало прикосновение бабочки: такое же нежное и невесомое. Парень закрыл глаза, начиная дрожать от переполнявших чувств. А когда снова их открыл - напротив никого не оказалось.