Я чертыхнулся и снял, еще не успевшее сгореть, мясо с плиты, подлил соуса и снова поставил на плиту, перемешал, посыпал сыром и зеленью.

- Сколько тебе было, когда ты сделал свою первую работу? - я решил не говорить ничего по поводу гибели его родителей, я видел по его глазам, что в утешении он не нуждается.

- О, это был испорченный камушек и дедушка отдал его мне, сказал, что он с дефектом, и я могу сделать с ним все, что угодно… мне было пятнадцать. – Адри стал улыбаться совершенно по-другому. Мечтательно.

- И что ты сделал?

- Ничего. Я просто оставил его себе, дедушка, увидев это, просто предположил, что мой первый камень я подарю тому человеку, которого полюблю. – И снова румянец. Я сверкнул глазами и немного наклонился, поцеловал его в ушко, подхватил мочку губами. – Габи, ты специально провоцируешь меня?

- Конечно, я коварно тебя соблазняю. – Он рассмеялся и, наконец, закончил с листьями салата и овощами. – Порежешь?

- Да. Только я пойду на тот стол, а то боюсь обрезаться, если буду так близко к тебе.

- Я возражаю от такого действия, ты будешь непозволительно далеко от моих рук. – Прошептал я в его покрасневшее ушко. Адриан тихо рассмеялся и подхватил доску и миску с овощами, ушел на обеденный стол. Я вздохнул и вернулся к мясу.

За беседой, в общем-то, ни о чем, мы приготовили обед.

- Приятного аппетита, Адриан.

- И тебе, Габриэль. – Я смотрел, как он ест, аккуратно подцепляя вилкой кусочки мяса и кладя их в рот. – А ты расскажешь мне немного о себе? – вдруг спросил он.

- Мммм с чего начать… ну, наверное, с семейных уз. У меня есть сестра Барбара и племянник Билл. Совершенно чудесные создания, в которых я души не чаю. Что касается родителей.… В десять я считал, что они у меня есть, в пятнадцать понял, что им абсолютно неинтересны их дети, в семнадцать, когда моя карьера пошла в гору, я полностью ушел из семьи, они не препятствовали, каждый из них занимался своей карьерой. Представляешь – ребенок плачет, просит внимания, а матери все равно, ее больше интересуют переговоры и поставки. Я знал, что Бари осталась одна, но у меня были гастроли и выступления, как только я поднялся на ноги достаточно, я забрал ее из родного, некогда любимого, дома. Навсегда. Я не знаю, что сейчас с нашими родителями, живы они или нет.… Нам с Бари хватает проблем и без их участия в нашей судьбе. Да и выросли мы слишком самостоятельными для их участия. Так что видишь, я, можно сказать, сирота.

- Ты никогда не скучал по родителям? – в сине-карих глазах столько непонимания, я вздохнул, отложил вилку и положил руку на его ладошку.

- Скучал, но понимал, что если я приеду и скажу «Мама, здравствуй!» мне в ответ будет лишь тишина. Самое большее, наверное, это пренебрежительный взгляд.

- Это так дико. – Его ладонь чуть подрагивала под моей рукой, я сжал его пальцы и потянул на себя, коснулся губами тонких пальчиков. Адри смотрел на меня, на его губах расцветала улыбка. – Ты… - но он, почему-то, смутился еще больше.

- Что?

- Я всегда восхищался твоей энергетикой, ты заводил зал одним лишь взглядом. – Тишина и он прикусил губу. – И сейчас заводишь.

Эта откровенность была так непривычна для меня. Я ведь вращаюсь в кругу совершенно нечестных, а скорее лживых людей, а сейчас передо мной сидел парень с откровенно смущенным лицом.

- Зал?

- Одного зрителя. – В тон мне ответил Адри и рассмеялся, тихим мелодичным смехом.

И я не выдержал, вскочил со стула и подхватил его, скидывая со стола недоеденный обед, посадил его на столешницу и впился во влажные розовые губы. Он сразу раскрылся и обхватил меня ногами за бедра, руками за шею, лихорадочно зарываясь в мои волосы руками, цепляясь за меня.

- Адриан… - прошептал я в его шею.

- Так нельзя, это как-то слишком быстро. – Задыхаясь, проговорил он. Я и сам понимал, что быстро, что слишком сильно, что невозможно остановиться.

- Мы взрослые люди, но если тебе кажется, что слишком откровенно и быстро, я остановлюсь, но сможешь ли ты…

- Ты перекидываешь ответственность на меня? – шутливо спросил он и дернул меня за прядь волос.

- Нет. За все последствия этого интимного обеда буду отвечать я,… если ты позволишь.

- Позволю что? – это был открытый флирт, и меня бросало в дрожь от этой ситуации, мы оба знали, чего хотим, но каждый из нас кидал горячий, я бы сказал, огненный шар страсти друг другу. И ждал действия другого.

- Обладать тобой. – Также бесстыдно ответил я. Мне было интересно, что он ответит, как ответит.

- Я хочу, но это слишком быстро. – Смущаясь.

- Хорошо, мы отступим, точней, оставим все как есть. Но в следующий раз ты ответишь за свою провокацию. – Он лукаво улыбнулся и кивнул. А я запутал руки в его каштановых волосах и тихо млел от всего происходящего.

Мы убрали бардак, который я устроил в порыве страсти и сели в гостиной на диване. Он прижался ко мне, и чуть съехал, оказавшись у меня на коленях. Блаженно вздохнул.

Я все также перебирал его волосы и наслаждался этими прикосновениями. Как шелк.

- Габи?

- Да. – Лениво отозвался я.

- А какой твой любимый цветок? – я смотрел в его глаза и понимал, что тот ответ, который крутиться у меня на языке, странный.

- Орхидея. Синяя орхидея.

- Песня «Цветок Индиго» об орхидее? – немного удивленно спросил Адриан.

- Почти. «Цветок Индиго» песня прощание, я уже тогда точно знал, что это конец. А слова легли на музыку так удачно, и название само пришло на ум. Прощание…

- Ты сейчас изменился.

- Конечно, столько лет прошло. – Улыбнулся я.

- Нет, не в этом дело, просто говоря о цветке, ты как-то изменился,… я не знаю. Я ювелир, я должен замечать детали, но с тобой трудно, ты как самый сложный камень, который почти не подлежит огранке, потому что уже совершенен. Совершенным его сделала сама природа,… это редко бывает, почти никогда. Но ты… - я не выдержал и наклонился, накрыл его губы. Страстно сминая лепестки нежной розы. Я пил его нектар. А парня вдруг выгнуло, и он застонал.

- Прости, я просто не могу удержаться.

- Не стоит просить прощения. Я сам виноват, будь я хоть капельку против всего этого, я бы не лежал у тебя на коленях. – С одной стороны он прав, но с другой - я тут старше и ответственней. – Но мне пора, Габи, а то дедушка будет долго читать мне нотации о морали.

- Я понимаю, и так задержал тебя. Но прежде чем ты встанешь, я хочу кое-что спросить и пусть это слишком быстро… надеюсь, ты не будешь прятаться от меня? – он привстал и покачал головой, приподнял руку и, смотря мне прямо в глаза, прошептал:

- Больше. Я предлагаю тебе сходить куда-нибудь. – Я ухмыльнулся.

- Какая молодежь пошла… - проворчал я. – Я согласен. Дашь мне номер своего телефона? – он кивнул, а потом сам поцеловал меня. Я чувствовал, как в груди сжимается сердце, как кровь быстрей бежит по венам, как все мое существо ликует от восторга.

- Куда тебя подвести? – спросил я, когда мы сели в машину и пристегнули ремни безопасности.

- К лавке, я там закончу работу, а потом в университет. – Ответил Адриан совершенно спокойно. Он все еще продолжал краснеть, но уже по взгляду можно было сказать, что больше он ловит кайф, чем смущается.

- Хорошо, я понимаю, что как ураган ворвался в твою жизнь, но говорят, что спонтанные решения самые верные.

- Знаешь, Габриэль, я не считаю, что ты ворвался в мою жизнь как ураган, ты просто открыл дверь. А уж что там за ней - мы не узнаем, пока не попробуем. – Я плавно выехал на проезжую часть и улыбался уголками губ, он нравился мне с каждой минутой общения все больше и больше.

Именно как бутон цветка с бесконечными лепестками, он раскрывался все сильней, даря мне возможность быть рядом и наблюдать, как он распускается. Мой идентичный цветок, так похожий на мое первое желание, на мою влюбленность, но в тоже время абсолютно другой. Со своими вкусами и потребностями, со своей индивидуальной красотой. Адриан завораживал своей улыбкой. И мне приходилось сдерживать свои порывы, чтобы не наброситься и не сгубить эту красоту.


Перейти на страницу:
Изменить размер шрифта: