Зеркало исправно. Теперь она всмотрелась в него еще внимательней и заметила, что в нем отражалось все, что стояло позади: душевая кабина, унитаз, полотенца на вешалке. Все... кроме нее самой.

Громко брякнув, расческа упала в раковину.

Майя открыла рот, но не издала ни звука. Ни крика, ни слова.

Она задыхалась, пока ее мозг обрабатывал новости. Подняв руки, Майя посмотрела на них. Она могла увидеть их, прикоснуться к ним, но в зеркале ничего не отражалось. Как будто ее не существовало.

"Что она?"

***

Услышав ее крик, Габриэль понял, что до нее, наконец, дошло. Спустя мгновения послышались рыдания.

Он повернулся к своим коллегам.

- Оставьте нас. Я позабочусь обо всем.

На лице Томаса читалось облегчение.

- Если понадоблюсь, я внизу.

Иветт только вопросительно подняла бровь. Но спустя несколько секунд, оба вышли из комнаты.

Теперь Габриэль остался наедине с рыданиями Майи и его собственной болью. Он очень хорошо представлял себе то, что она сейчас переживала, и это казалось большим, чем простым сочувствием.

Так сильно Габриэль еще не чувствовал боль другого человека. Так могли чувствовать боль друг друга только родственные души. Но почему же его сердце болит за нее, ведь он едва ее знает?

Будучи преисполненный решимостью помочь ей, Габриэль зашел в ванную. Сжавшись в клубок, девушка сидела, прислонившись к ванне, обхватив ноги руками и опустив голову между колен. Сделав два широких шага, он подошел к ней и взял на руки.

Она не возражала. Все ее сопротивление улетучилось.

Женщина, которая так смело смотрела на них, думая, что они, Бог знает какие, преступники, начала ломаться.

Прижав к своей груди, Габриэль понес ее обратно в спальню, там он опустился в кресло напротив камина.

Майя сидела у него на коленях, а Габриэль медленно и нежно гладил ее по спине.

- Ты не одна. Мы позаботимся о тебе. - Он ее убережет. Только он один хочет нести за это ответственность. Габриэль убедится, что она больше никогда не проронит и слезинки.

Он принял решение сохранить ей жизнь, и поэтому вся ответственность легла на Габриэля. Но для него все намного серьезнее. Он хотел заботиться о ней.

С каждым вдохом новые рыдания вырывались из ее груди. Слезы Майи пропитали белоснежную рубашку, поскольку она вцепилась за него, словно утопающая.

Габриэль мало что понимал в женских слезах, но не отстранился. Майя имела полное право на рыдания. Ее жизнь перевернулась с ног на голову. Ничего уже никогда не будет, как прежде.

Майю лишили выбора, и она еще не знает и половины всего. Ей не только придется пить человеческую кровь и избегать дневного света, ее жизнь, как женщины, с этим роковым укусом бесповоротно изменилась. Меньшее, что он мог сделать, так это успокоить ее и предоставить все необходимое.

- Почему? - всхлипнула она, сделав еще один глубокий вдох.

Габриэль нежно провел рукой по ее шелковистым волосам и поцеловал в макушку.

- Не знаю, малыш. Но обещаю, мы накажем того, кто сделал это с тобой.

Он не был уверен, что девушка услышала его, поскольку она рыдала без остановки. Но Габриэль надеялся, что его голос успокоит ее, поэтому продолжил говорить, шептать бессмысленные слова, только чтобы напоминать о своем присутствии, и что кто-то позаботиться о ней.

Нежные, полные эмоций слова лились из его рта. Он не понимал, откуда они взялись. Габриэль никогда не отличался многословием, и ему никогда не доводилось произносить приятные слова женщинам.

Его руки свободно скользили по ее спине, волосам и даже ногам, и Майя не отталкивала его.

Все, чего он хотел, успокоить ее, проявить нежность и заботу, потому что знал, как она нуждалась в этом, ведь ее мир разлетелся на тысячу осколков.

Габриэль не позволит ей переживать эту боль в одиночку. Он будет нести это бремя с ней столько, сколько понадобится.

- Я не успокоюсь, пока справедливость не восторжествует, - пообещал Габриэль, не столько для нее, сколько для себя. Вампир, сделавший ей больно, должен понести наказание за это. Никто не должен причинять вред женщине, особенно Майе, существу настолько совершенному, что он не осмеливался даже желать ее.

Но все же желал.

Держать ее в руках, чувствовать ее великолепную попку на своих коленях и ее голову, лежащую на его груди - самое блаженное чувство, какое он когда-либо испытывал.

Рядом с его телом она казалась маленькой, такой ранимой, хотя сейчас, будучи вампиром, она физически сильнее, чем когда была человеком. Теперь мало, что могло ей навредить ее телу, но совсем иначе обстояли дела с ее сердцем.

- Что я буду делать? - вдруг простонала Майя.

Он нежно провел рукой по ее спине, тем самым пытаясь успокоить и сказать, что все будет хорошо.

- Мы что-нибудь придумаем вместе. Я не оставлю тебя.

Габриэль хотел, чтобы она ему доверяла. Ему, незнакомцу, на которого с ужасом уставилась, при пробуждении. Ее взгляд не остался для него незамеченным. Майя смотрела на него с широко раскрытыми от ужаса и шока глазами, заметив шрам. Она не могла оторвать взгляд, и он много раз видел подобное. Но где-то в глубине душе ему стало больно от подобной реакции.

Разве можно подумать, что Майя будет смотреть на него иначе? Разве можно решить, что за физическим уродством она сможет разглядеть мужчину?

Габриэль знал, что такие мечты опасны. Если он не прекратит надеяться, то заполучит раны куда серьезнее, чем ножевые. Лучше забыть о чувствах, которые женщина всколыхнула, о желании, которое пробудила, о похоти, которую высвободила.

Он поможет ей пройти через это... несмотря ни на что. Даже если Майя увидит в нем большее, чем просто наставника, что весьма сомнительно, это не должно иметь значения. Женщина нужна ему, и он хотел быть рядом с ней... в той роли, в которой она пожелает.

Майя заерзала на его коленях, и тут же в штанах Габриэля стало тесно. Он стал твердым, просто обнимая ее.

Габриэль проклинал себя за неуместную ответную реакцию. Последнее, что этой женщине нужно прямо здесь и сейчас - возбужденный вампир. Но, черт возьми, так и было.

Он вздохнул и попытался сосредоточиться на подавлении эрекции, но с воздухом втянул сладкий запах Майи, что почти уничтожило его. Ее аромат был чистым и соблазнительным. Вздохнув, Габриэль зарылся рукой в ее волосы и поддался желанию своего тела. Всего на мгновение он позволил себе чувствовать, прежде чем похоронить желания в глубоких тайниках своего сердца. Габриэль ли наклонил ее голову, или она сама, он не знал. Но когда лицо Майи оказалось напротив его, и ее большие наполненные слезами глаза встретились с его, время остановилось.

Габриэль увидел вспышку красного в ее глазах и понял, что девушкой завладела вампирская сторона. Затем заметил в них страсть и удивление. В тот момент, когда ее губы приоткрылись, он понял, что проиграл.

Не спеша, коснулся ее губ своими, ожидая отказа в последнюю минуту. Вместо этого, Майя прижалась к его рту, даже начала его покусывать.

Габриэль не принуждал ее, лишь держал, наслаждаясь мягкостью ее губ. Когда он почувствовал, как ее язык скользнул по его верхней губе, то наклонился и взял инициативу в свои руки. Он знал, что не самый лучший в поцелуях. И был уверен, что опыта у него недостаточно - проститутки вообще много не целовались, а большинство других женщин избегали его, шарахались из-за лица.

Но во время этого поцелуя он осторожно наблюдал за сигналами ее тела, надеясь, что Майя укажет ему, в каком направлении действовать.

Ее губы приоткрылись, и Габриэль воспринял это как приглашение, чтобы изучить ее языком. Медленно он скользнул в рот девушки, вкушая и лаская.

Тихий стон поощрил его, и Габриэль повторил это снова, нежно переплетя их языки. Вкус Майи оказался слаще запаха.

Желая большего, он притянул ее ближе и углубил поцелуй. Когда почувствовал ее руки на своих шеи и волосах, то понял, что она также желала большего. Габриэль никогда не был с женщиной, которая отвечала бы ему с такой страстью.