— Мэр, мне нечего тебе сказать, — вздохнула Кэсси, уставившись в потолок. — Я сама не понимаю, что между нами происходит. — И это была правда. Он подпускает её к себе слишком близко, дразнит, а потом снова отталкивает. Он играет с ней, словно хищник со своей жертвой, перед тем как убить. Но её сердце слишком долго билось вхолостую, чтобы не отреагировать на близость Мэтта.

— Он ведь нравится тебе, признайся, — настаивала Мэрил. — Помнишь Дилана? Я вообще удивляюсь, как ты согласилась пойти с ним на свидание. У меня было ощущение, что твои глаза не просто не горят рядом с ним, а наоборот тухнут! — Мэрил рассмеялась, подтолкнув подругу локтём.

Кэсси застонала, накрывая ладонью глаза.

— Не напоминай!

Общение с Диланом оказалось настоящей пыткой. Это был выпускной класс, и всё о чём он мог говорить, это о вступительных баллах, о своих перспективах и престижных колледжах. Такого рода «свидания» погубили в Кэсси надежду найти человека, чей взгляд на мир не ограничивался бы бытовыми проблемами.

И вот она встретила Мэтта. Точнее Канненсиса. Здесь она могла бы рассмеяться — как говориться, за что боролась, на то и напоролась. Парень не просто имел другой взгляд на мир, он сам был из другого мира. Это не могло не пугать, но разве страх не вызывает в нас нездоровое любопытство?

— То есть… я имею в виду, с Мэттом у тебя всё по-другому, — говорила Мэрил, продолжая ранить и без того саднившую душу. Поверить в ложь легко. Представить, что Мэтту нужно от неё больше, чем Сила. Нужна она сама. — Стоит ему появиться, как ты тут же вся напрягаешься, бросаешь украдкой на него взгляды. И должна заметить, он отвечает тебе тем же. Так что не говори, что не запала на него.

Кэсси тяжёло вздохнула.

— Ну, хорошо, он нравится мне, — сдалась она. Пока мысли оставались в её голове, они казались незначимыми, не имеющими смысла. Но стоило обличить их в слова, как они словно превратились в навязчивую идею. Теперь Кэсси не могла избавиться от этого чувства. Теперь, признавшись в этом самой себе, она будто сожгла все мосты для отступления. — Полегчало?

— Я так и знала! — победно заключила Мэрил. — Теперь будем надеяться, что он объявится в колледже. Больше нельзя тянуть с этой «пассивной страстью», — она вспомнила слова Линдси. — Пора переходить в стадию активной.

— О чём ты, Мэр? Он теперь вроде как с Синди. По крайней мере, теперь все думают именно так. Я к нему и близко не подойду, не то что бы переходить в стадию «активной», — Кэсси обозначила кавычки двумя пальцами в воздухе, — страсти. Я хочу спокойно отучиться в этом колледже, а не выслушивать небылицы.

— Но ведь он не переспал с ней! К тому же ты сама виновата. Он не будет бегать за тобой вечно, он ведь парень, и у него есть… э-э… потребности.

В очередной раз Мэрил смогла его оправдать. И вопреки всему Кэсси умудрилась почувствовать себя виноватой. Мэтт ей ничем не обязан, он в праве делать, что угодно и с кем угодно. Она почти забыла, за что так злится на него, пока не вспомнила повелительный тон в трубке. Он обращается с ней как с вещью.

Как бы Кэсси этого ни хотела, но она не могла винить его за то, что когда-то он подверг её, маленькую девочку, такой опасности. Она даже сочувствовала Мэтту, особенно его брату. И быть в состоянии им хоть как-то помочь наполняло её, как она сама считала, бесполезное существование смыслом. Но это не означало, что Мэтту позволено быть таким безжалостным придурком.

— Он и не бегал за мной, — сказала Кэсси.

— Ага, — пробормотала Мэрил. Её голос становился тихим и слабым. Она засыпала.

В отличие от подруги, над Кэсси сон сжалился не сразу, заставив гонять в голове одни и те же мысли и мрачно смотреть в потолок.

Необузданный гнев переполнял всё тело. Голова кипела. Изо рта вырывался оглушительный утробный рёв. Кэсси испытывала непреодолимое желание разворотить и разрушить всё, что попадалось на глаза. Стол из прочного дерева полетел в стену. Его обломки градом обрушились на дрожащих на полу людей. Они сидели на коленях, прижавшись прикрытой руками головой к полу. Отчего-то Кэсси отчётливо осознавала, что это слуги. Однако их сложно было назвать людьми. Кожа на их руках была абсолютно серая, а костлявые, иссохшие пальцы обладали длинными острыми когтями. Лиц, которые они упорно прятали в пол, было не разглядеть. Казалось, они боялись встретиться со взглядом Кэсси.

Вскоре во всей комнате воцарился сущий хаос: повсюду были разбросаны книги, бумаги, свитки, изящная маленькая чернильница, содержимое которой пролилось на пушистый светлый ковёр, когда-то бывший шкурой дикого животного, мебель была разрушена в щепки. Но гнев всё не стихал. И его срочно надо было на кого-то излить. Тут взгляд Кэсси упал на двустворчатую дверь, по обе стороны которой вытянувшись по струнке стояли два стражника. Они выглядели строго и безучастно, и только слегка выступивший на их лицах пот выдавал страх и смятение. Теперь Кэсси была полностью убеждена в своих догадках — это не люди. Черты их лиц были животными, а ничего не выражающие глаза не естественных цветов разрезали тонкие поперечные зрачки. Пальцы, сжимающие древки копий, тоже были украшены угрожающими когтями.

Кэсси начала приближаться к одному из стражников. Его глаза, смотрящие на неё снизу вверх, уже не были безучастны. Девушка чувствовала в них дикий страх, и этот страх магнитом тянул её к себе. Внезапно Кэсси заставил остановиться промелькнувший мимо тёмный силуэт, который она заметила своим боковым зрением. Обернувшись, она не сразу поняла, что перед ней висит большое настенное зеркало — смотрящее на неё отражение вовсе ей не принадлежало. Огромный, почти в два метра ростом, монстр с мощной вздымающейся от перевозбуждения грудью и массивными завивающимися рогами, вырывающимися из-под седины длинных волос, одним ударом разбил своё отражение вдребезги. Кэсси была в панике. Она не понимала, почему находится в теле этого чудовища и что вообще происходит.

Разобравшись с зеркалом, монстр направился к своей прошлой цели. Кэсси уже догадалась о том, что собирается сделать этот озлобленный демон, но ничем не могла помочь бедному стражнику. Один резкий удар, и Кэсси почувствовала, как по руке монстра заструилась липкая кровь. Тяжёлое копьё со звоном упало на пол.

— Довольно, отец! — раздался чей-то голос. Кэсси поняла, что это адресовалось ей. Монстру.

Кэсси повернула голову и увидела стоящего в дверях паренька. На вид ему было не больше шестнадцати. На нём была надета зелёная котарди, спускающаяся до середины бедра. Стройную фигуру подчёркивал расположенный на бёдрах плетёный пояс, а ноги обтягивали узкие чёрные штаны, от колена до лодыжки обмотанные перекрещивающимися золотистыми ремешками. Длинные волосы цвета вороньего крыла были сплетены в тугую косу. Его черты лица и ядовито-зелёные глаза не казались Кэсси чужими, наоборот, она хорошо знала их.

— Неужели ты, наконец, соизволил явиться, Канненсис. — Монстр выдернул руку из живота стражника. Тот, задыхаясь от подступившей к горлу крови, тут же свалился на пол. — Приберитесь здесь, — велел Он слугам, кивнув на лужу крови, в которой сидел раненый стражник, изо всех сил сжимающий полученную рану.

Кэсси была в недоумении. Неужели перед ней действительно стоит Канненсис? Но он же совсем мальчишка!

Кэсси чувствовала, как у монстра от ярости вскипает кровь. Он еле сдерживался, чтобы не придушить сына на месте.

— Мне порядком надоели твои выходки! — прогремел монстр.

— А мне надоела эта бесконечная ложь! — незамедлительно отозвался мальчик.

Отец смерил его долгим пронзительным взглядом.

— Вы только поглядите, у кого прорезался голос, — ухмыльнулся Он. — Ты, очевидно, подзабыл, с кем разговариваешь. Может, тебе напомнить. — Отец одной рукой схватил сына за грудки и прижал к стене. Канненсис стукнулся головой и скривился от боли. Но его глаза, полные решимости, смотрели прямо в глаза отца.