– Я не знаю, откуда это: он слишком романтично относится к работе...

– То есть? А ты реально оцениваешь ситуацию?

– Армия научила просчитывать все варианты. Так, Том вместо пяти вариантов видит всего три. А это опасно. Вернее он видит еще два, но они оба слишком походят на первый, только еще фантастичнее...

Ева рассмеялась:

– Ну, вы уравновешиваете друг друга: ты реалистичен, он – романтичен. Идеальное сочетание.

Гейб почти незаметно кивнул и медленно проговорил:

– Может быть, и так.

В половине восьмого они прошли в кухню к Гейбу.

– У меня ощущение, что я побывал в каждом продуктовом магазине Чикаго!

– Вот только не надо! Мы были всего в шести местах, причем только два из них являются магазинами!

– И все же у меня до сих пор кружится голова от всех этих «мест» и продуктов. Отныне все буду заказывать по интернету!

– Я не верю своим ушам! Не говори таких глупостей при поваре!

– Ну, я то не особенно заморачиваюсь на всем этом...

С полчаса они все раскладывали по полкам шкафов, холодильника, морозильной камеры. С чувством выполненного долга оба упали на стулья вокруг кухонного стола.

– Я думаю, ты заслужила чаю. Или кофе?

– Кофе подойдет.

– Я, правда, не уверен, что моя кофеварка побалует тебя таким же вкусным кофе, как ты меня угощала... Но! Но я очень люблю хороший кофе, и мне его армейский друг высылает прямо из Колумбии: у них с женой там небольшая плантация.

– Тогда сейчас продегустируем. Глядишь – у твоего друга появится еще один покупатель.

Гэбриэл повернулся кофемашине:

– Тебе придется постараться на славу, ради Васко: только благодаря ему тебе не приходится иметь дело с магазинным мусором.

Женщина улыбнулась:

– Ты разговариваешь с кофемашиной?

– Ну, у меня нет Барта... Так что я разговариваю с электроприборами, чаще всего с диктофоном, но кофемашина тоже подходит, особенно по утрам. – Через несколько минут он поставил перед Евой чашку с кофе.

Она закрыла глаза и томно вдохнула:

– Мммм... Какой аромат... – Женщина откинулась на спинку стула.

Вид Евы наслаждающейся запахом кофе, довел до крайности возбуждение, которое Гейба и без того беспокоило с самой первой встречи. Она облизнула губы... Воздух зазвенел, и мужчина не выдержал... Он честно пытался... Уже несколько недель пытался...

Поцелуй был освобождением, освобождением от того напряжения, которое витало между ними с самой первой встречи. Был освобождением от всего земного. Ее губы были мягкими и податливыми, теплыми и нежными. Его рот был настойчивым и властным. Поцелуй был гармонией страсти и нежности, ненасытности и наслаждения... Кровь вскипела и со скоростью света понеслась по венам. Гэбриэл прижал Еву к себе одной рукой, а другой ласкал... Ласкал ее тело, ее спину, грудь... Он приподнял блузку, провел языком над кружевом бюстгальтера, расстегнул его. Истома... Сладкая истома охватила ее, когда кружево скользнуло по обнаженной груди, напряженным соскам. Она вжималась в него, она гладила его руками. Он стянул с нее блузку через голову и усадил женщину на стол. Комната раскачивалась. Не расстегивая, Ева попыталась стянуть с него рубашку – та не поддалась. Тогда Гейб сам расстегнул пуговицы на рукавах и снял ее через голову. Когда женщина прижалась голой грудью к его горячему телу, Гэбриэл тихо застонал. Он задрал ее юбку и прижался к ней. Возлюбленная выгнулась ему навстречу. Горячие руки касались груди, глубокие поцелуи не прерывались. Она чувствовала его желание. Голова кружилась. Глаза заволок туман. Хотелось... Хотелось...

Из-за ударов сердца Ева ничего не слышала. Она только чувствовала, чувствовала его прикосновения, чувствовала в отдельности каждую мурашку, которая пробежала по ее коже, когда Гейб провел вверх по внутренней стороне бедер, когда нежно коснулся пальцами ее лона. От этого кружилась голова, и губы странно растягивались в улыбке. В низу живота все мышцы сжимались так сильно, что тело трясло от возбуждения. Посасывание, чередующееся с легкими укусами, заставляло соски каменеть от напряжения. Он сжал ее бедра и с силой притянул к себе. Женщина выгнулась, стараясь вжаться в его крепкий торс.

Гэбриэл ее обнимал, целовал – это было правильно. Одно на двоих дыхание, одно на двоих наслаждение, одно на двоих счастье, безграничное счастье. Все стало хорошо. Они парили.

– Гейб...

Кружево французских чулок, гладкая кожа бедра. Аромат... Пьянящий... Яблоко и корица. Ее язык за ухом и на шее доводил его до дрожи. Потолка не стало... Звезды... Темное небо... Он... Он сорвал с нее трусики и вошел в нее... Ева издала громкий стон, когда его широкие ладони заскользили по ее спине... Он насаживал ее на себя, а она задыхалась от наслаждения. Комната... Движение... Дыхание... Осязание... Губы теплые, требовательные... Юбка перекрутилась на талии, кожа оголенных бедер прилипала к столу. Поцелуи страстные... Раскачивалась... Скорость света... Она укусила его за шею. Протяжный стон... Освобождение... Бездна... Одна на двоих... Одно целое... Отныне все встало на свои места. А поцелуи все продолжались, мужчина и женщина не разъединялись. Страсть разливалась по всему телу горячей волной и разгоралась все сильнее. Никто из них не мог остановиться. Ни один из них не хотел этого. Каждый хотел еще...

Наслаждение прервал будильник на ее сотовом. Оба почувствовали отчаянное разочарование...

– Мне надо на работу... – Тихо прошептала она.

Гейб улыбнулся, но слабость в ногах не позволяла ее отпустить. Мужчина уткнулся носом в ее шею, глубоко вдыхая ее аромат. Он поцеловал ее еще раз, и еще...

– Мне очень сложно тебя отпустить. – Ева покраснела.

– Я должна идти, – тихо прошептала она.

– Я знаю. – Мужчина аккуратно отстранился, поправил одежду и подал Еве блузку с бюстгальтером. – Ты же ничего на завтра не планировала, кроме меня?

Женщина рассмеялась:

– Ничего.

– Вот и хорошо. – Он помог ей одеться. – Будь осторожна.

– Обязательно. – У нее до сих пор дрожали колени. Кофе остыл.

– Барта нельзя взять в машину? Ты слишком поздно возвращаешься...

Ева улыбнулась:

– Я его выпущу на улицу, чтобы он меня встретил. – Гейб кивнул.

Ева притянула его за шею и поцеловала.

– Я приду завтра утром.

– Может ты...

– Я не буду звонить тебе посреди ночи, – твердо заявила женщина.

– Только выпусти Барта.

Он ее еще раз поцеловал.

– Иди. Удачи вечером.

– До завтра.

– До завтра.

Она снова его поцеловала.

Гейб был счастлив. Ева была счастлива. У обоих были идиотские улыбки на губах и затуманенный взгляд...

[Глава_6]

Ева проснулась от ощущения влажного языка, методично вылизывающего все ее лицо ото лба до подбородка. Женщина поморщилась и отогнала пса:

– Ох, ну что ж ты делаешь, Бааарт! – Но мельком глянув на часы, она тут же вскочила с кровати: – Молодчина, Барт! – Пес подпрыгнул от удовольствия и завилял хвостом, а Ева понеслась в душ.

Этим пасмурным утром, когда на еще не промёрзшую землю падал первый снег, женщина чувствовала себя, как никогда, легко. Напряжение последних дней, которое угнетало, заставляло в страхе оглядываться на улицах, испытывать ужас от каждого вскрика или резкого шума, телефонного звонка, незнакомых автомобилей, как-то не то что бы улеглось, просто дышать стало легче, появилась надежда, что все наладится. А когда рядом был Гэбриэл, то о страхах она вообще забывала. Этому мужчине Ева могла вверить собственную жизнь, не задумываясь, и совсем не потому, что он полицейский, а потому, что он мужчина, именно Мужчина, а не особь мужского пола. Два года ужаса, страха и кошмара исчезали, просто стирались из памяти, когда Гейб был рядом, когда целовал ее, держал за руку. А вчера... Вчера она была непомерно счастлива. И даже его напор не пугал, как это было с Брисом.