чтобы не полностью волшебная была, а лишь отчасти.

- Гм, ну давай, воды наберешь в нее, как сделаешь, и желательно хоть,

пару виноградных ягод найти, тут одичалый, может и сыскаться.

- Хорошо, тогда я пошел.

Атарк, насвистывая, удалился на поиски, вместе с ним, пошли и Хорсак, с

Фарсадом. Остальные воины не занятые приготовлением пищи, принялись

сооружать ложа, из растений. Яша, с Куру, отправились бродить по окрестностям, 36

пока солнце еще не зашло. Как сказали: - будем нюхать воздух, Что ж у каждого

свои методы познания мира.

Атарк, с подручными вернулся довольно скоро, неся три большие глиняные

посудины, напоминающие грубые амфоры, без украшений, в которых что-то

хлюпало.

- Вот – произнес он, ставя перед Эсгалдирном тяжелую посудину - чистая

родниковая вода, и ягоды, как и было, сказано.

Хорсак, и Фарсад, поставили свои кувшины, рядышком. Априус заглянул

вовнутрь, и, представив себе, одно из самых посредственных вин, известных в

Хрутаре, произнес, нужное повелевающее слово. Так, он проделал три раза, и в

итоге, у них получилось, три посудины, с красным, розовым, и белым вином. К

тому моменту мясо и похлебка были готовы, и все уселись ужинать. С мясом было

проще, а вот похлебку пришлось, есть, по очереди, вырезанными только что

ложками.

Наконец, сытно поев, и попив, вина, разбавленного водой, улеглись

отдыхать. Часовых не выставляли, магия, живущая внутри, каждого, предупредит

сама, и заранее. Ночь на свежем воздухе, пролетела быстро, и едва забрезжил

рассвет, Априус поднял отряд. Наскоро, перекусив, завернув в листья остатки,

еды, сложив те немногие вещи, что имелись, в походные мешки, отправились в

путь.

Буквально через час, пешего хода, отряд вышел к берегу широкой, реки,

течение было довольно бурным, и речи о переправе быть не могло. Априус по-

прежнему не желал прибегать к волшбе, и потому принял решение, пока идти по

побережью, вдоль русла. Так и поступили.

Вскоре им стали попадаться свидетельства древнего развития архитектуры.

Вначале это были просто потрескавшиеся изваяния воинов и женщин, затем

причудливых птиц и зверей. Отвалившиеся от них части, валялись обломками на

земле, а от самих статуй веяло древностью, но, ни чем больше. Но вскоре тема

скульптур, начала меняться - появились злобные твари, глаза которых, по-

прежнему горели красным огнем, от них исходило ощущение опасности, и какой-

то тлетворности. Растительность вдоль реки, тоже начала преображаться,

становясь какой-то неуловимо иной.

- Не нравятся мне эти перемены – подошел к Априусу, Хитар – как бы чего

не вышло.

- Да ладно, кто осмелиться на нас напасть?

- Какие-нибудь тупые или бездумные твари, например… как вот эти вон…

Априус посмотрел в ту сторону, куда глядел бывший трибун, и с

недоумением, перевел глаза на того:

- Хорьки? Хитар ты чего?

А к ним тем временем, с холма, катилась темно-коричневая волна, волна,

состоящая из быстро бегущих зверьков, размером длинной с руку. Глаза их

горели злобой, а чувство опасности почему-то молчало. Гибкие тела, были

покрыты мехом, что всегда делает, подобных созданий симпатичными, но только

не этих. Не верилось, что такой большой отряд, сейчас атакуют, какие-то зверьки.

Но на всякий случай, оружие обнажили все без исключения.

Волна быстро докатилась, до застывшего отряда, и по виду, оскаленных

пастей, в которых блестели острейшие зубы, становилось понятно, что

ретироваться, хорьки не намерены. Наоборот, они казалось, захлебываются

слюной, в предвкушении скорого обеда.

Заподозрив неладное, Априус, рискнул применить «Огненный Вал», и

навстречу живой волне, покатился огненная. Твари взволновались, и принялись

бежать, но мешали друг дружке, задние все рвались вперед, передние мчались в

37

стороны. Но как оказалось после, они не бежали, а огибали огненную преграду, стремясь, во что бы, то, ни стало, не выпустить добычу. Похоже, они съели, все

живность в окрестностях, успели изголодаться.

- Настырные какие – проревел куатар – и что-то, несмотря на всю мою силу,

мне не хочется схлестнуться с ними в рукопашную, ну или «лапопашную».

- Зато Яше было бы раздолье – проорал попугай – эй желтопузый, не

хочешь отведать хорьчатинки? Хоть сырой, хоть жареной?

- А ты увелен цто это холи, больсе на куниц смахивают?

- А тебе не все равно, что жрать? – Удивился попугай, и вдруг умолк – с

неба камнем, упали оранжевые птицы.

Издавая странные звуки, они попытались вцепиться своими большими

когтями и вытянутыми клювами, в следящих за грызунами подручных Априуса.

Чары-сторожа, почему-то опять промолчали, и птицы опустились совсем низко.

Тут сработали инстинкты самосохранения и самозащиты. В небо ударил шквал

огня, перемешанный с молниями. А затем, Априус, заклятьем, отбросил

обгорелые, трупики, в сторону хорьков. Те занялись добычей, а отряд, поспешил

прочь, из этого места. Но, уходя, услыхал глухой подземный гул-стон.

- Вот незадача – в сердцах, проговорил чуткий, ко всем подобным

проявлениям Клык – все-таки пробудили кого-то.

- Похоже, так оно и есть – согласился Эсгалдирн, размышляя накинуть ли

на это Нечто, «Оковы Сна» или лучше этого не делать?

- Милый, тебе вообще лучше не прибегать к чарам, в этом мире, тут

чересчур хрупкий Балан, для такого как ты – Хмурясь и озираясь, произнесла

Кулуриэнь – пусть вон, «школьники» пробуют, кивнула она на тех, кто в

Университете, не обучался.

- Да, пожалуй, не буду. – согласился Рус - Кронк, Виргиний, Лорк, Свен,

Валид, Тагар, на будущее запомните, что касается волшбы, все ложится на ваши

плечи. Коготь, это тебя тоже касается.

- Есть! – В один голос ответили воины.

- Ну и прекрасно, пора бы, как-то через реку переправиться, а то вон, она

поворот делает, и нас опять прижмет к горам. Так что парни, давайте придумайте, что-нибудь.

Ну те и придумали – реку пришлось форсировать на плотах. Плотах

сделанных из палочек, и увеличенных магией. На плот с Априусом, кроме его

друзей и близняшек, попали хирдманы и Менгафар. Рунин, увидав такие

приготовления, вспорхнул и проорав:

- Встретимся на том берегу, пока вы переправитесь, я как раз успею

осмотреться.

Плот сдвинули, в воду, рассредоточились на нем, и оттолкнулись от берега.

На шесты, налегали дружно, и по очереди. На стремнине, пришлось особо,

тяжело, потому как плот, чуть не закрутило. Но дальше стало, полегче, глубина

уменьшилась, буруны и водовороты исчезли, и можно было, уменьшить

прикладываемые усилия. Априус, да и все остальные, сколько, плыли, столько и

ждали, что плоты, уменьшатся и развалятся, и лишь на другой стороне реки,

начали вглядываться в приближающийся берег, краем глаза держа на виду,